К полуночи мы были у небольшой деревушки под названием Михеево, в которой горела всего парочка окон. Мы обошли её вокруг, чтобы не привлекать к себе внимания, и вышли к южному лесу к середине ночи.

– Думаю, здесь отдохнём, – выдохнула Ведана, и сбросила с плеч рюкзак. Риса сделала тоже самое, и с удовольствием уселась на землю с протяжным стоном.

– Всё же я устала, – высказала она общую мысль. Последние несколько часов я только и делала, что думала о том, как я сяду и вытяну ноги, стараясь не споткнуться обо что-нибудь. Мы расположились среди деревьев, накинув отвод глаз, опять же, чтобы не привлекать к себе внимания. Ведана быстро развела небольшой костёр, и достала еду из наших рюкзаков. Уголёк, встретившись со мной взглядом, многозначительно вильнул хвостом и скрылся в стволах деревьев.

Я легла на землю в траву и стала разглядывать звёзды. Возможно, где-то в Сидхе, именно сейчас Анарендил тоже смотрит на эти же звёзды, и думает обо мне.

А может быть, он просто был моим видением. И я настолько сильно устала быть одна, без любви, что придумала себе рыжего эльфа.

Я усмехнулась своим мыслям. Даже если он – всего лишь моя выдумка, то до чего же хорошо я его придумала!

Размышляя таким образом, я задремала. Риса разбудила меня, когда в котелке, который она взяла с собой, уже закипела вода, и она разливала её по нашим кружкам.

– Пей, Гли. Я собрала немного травок. Здесь хороший лес, достаточно влажно. Травы растут густые и сочные, – она одобрительно погладила рукой землю, бережно расправляя травинки.

Лес дышал. Любой лес дышит, и это можно услышать, но только ведьмы обращают на это внимание. Южный лес дышал свободно, и, если глубоко вдохнуть, можно было ощутить легкий аромат моря и привкус соли на губах. Я снова замечталась, не заметив, как Риса сунула мне в руки огромный бутерброд с мясом и овощами.

– Ты сама не своя вторые сутки, Гли, – высказала Ведана, видимо их общую с Рисой мысль на двоих. – Обычно ты рассудительная и внимательная, а эти два дня словно в облаках витаешь.

Я улыбнулась. Я всё ещё не хотела ни с кем обсуждать эльфа.

– Да ладно, оставь, – с усмешкой махнула рукой Риса. – Думаю, скоро мы узнаем причину её поведения. Вспомни, Бог устроил для неё какое-то личное счастье.

Ведана покивала, жуя свой бутерброд, а я решительно взяла свои разбредающиеся в разные стороны мысли под контроль, и собралась.

– Утром сможем начать прочёсывать лес, – я доела, и могла теперь говорить о делах. Мысли об эльфе я оставила на потом. В случае его реальности, мне повезёт, и я буду счастлива, а если он – плод моего воображения, то о нём можно будет подумать в любое время, но после.

Ведь в этот лес мы пришли искать Верховную.

Ведьмы кивнули и вслед за мной достали из рюкзаков тёплые пледы, в которые мы завернулись, и уснули, греясь у догорающего костра.

Утром, на рассвете, когда светило ещё не видно, но уже достаточно светло, я проснулась резко и внезапно, будто от чьего-то пристального взгляда. Я села, всё ещё сонная, оглянулась по сторонам. Было тихо.

Лес досыпал, недовольно ворча лёгким поскрипыванием деревьев. Ведьмы спали, с ног до головы завёрнутые в плед. Ведане снилось что-то очень приятное, потому что с лица её не сходила довольная улыбка.

Я так и не нашла, кто же это разглядывал меня так внимательно, и улеглась снова, но уснуть так и не смогла. Долежала до того, как светило начало разбрасывать свои лучи по верхушкам деревьев, и решительно вылезла из пледа, накинув его себе на плечи на манер плаща.

Ведьмы медленно просыпались, а я разожгла догоревший костёр и нагрела воды к чаю. Сонные Риса и Ведана с благодарностью приняли обжигающие кружки с отваром, и когда светило начало пригревать, мы уже шагали по лесу, всматриваясь между деревьев.

Было уже близко к полудню, когда мы наткнулись на пещеру, спрятанную между деревьями. Если целенаправленно не искать это место, то его и не найти – деревья со стороны скрывали пещеру от взгляда.

Риса приложила указательный палец к губам, и мы медленно кивнули, заведя руки за спину. Каждая приготовила самое лучшее своё заклятье. Моим лучшим было заклятье мгновенного облысения и чесотки – неприятная штука, и снимается не очень быстро. Жертву это заклятье здорово тормозит, потому что чесаться начинается сразу и одновременно везде.

Первой в пещеру зашла Риса, и те несколько мгновений, пока её не было на виду, я успела подумать всё самое плохое, что пришло к голову. Но она достаточно быстро выглянула, махнув нам рукой.

Пещера была не очень большой и уходила вглубь. Она представляла собой природную нишу, образовавшуюся, видимо, при каком-нибудь землетрясении – чуть выше шла небольшая гора, которая не была очень высокой.

Было тихо, и наши шаги по земляному полу пещеры были очень хорошо слышны. Здесь совершенно точно никого не было. Мы прошли ещё немного и увидели на полу у одной из стен длинную белую шаль – Верховная её всегда накидывала на плечи ранним утром и поздним вечером, прячась от легкой прохлады. Я подняла шаль, разглядывая, но ничего не увидела – шаль, как шаль. Ни тебе следов крови или дыр – будто Верховная проходила здесь, и случайно обронила шаль, не заметив этого.

– Верховная очень любит эту шаль, – Ведана смотрела на вязаные кружева во все глаза, видимо, как и я, выискивая какие-нибудь улики. – Странно, что она её потеряла, это не такая уж и не заметная вещь.

Риса кивнула, и прошла дальше в глубь пещеры. И спустя некоторое время мы услышали, как она присвистнула.

– Гли! – выкрикнула она. – Гли, иди скорей!

Мы с Веданой подбежали.

– Ох ты, – выдохнула я.

На меня со стены смотрел Лука.

Множество изображений, вырезок из газет и просто рисунков Луки смотрели на меня глазами рыжего мужчины. Какие-то, видимо, особенно любимые, были обведены в розовые наивные сердечки, а центральный, самый крупный портрет украшала надпись «Только мой навсегда!!!».

– Это что? – Риса обвела рукой стену, увешанную Лукой, и скептически хмыкнула. – Кто-то очень помешанный на этом парне создал целый алтарь в его честь, – и она указала рукой на сложенные под этой стеной камни в виде стола.

Я присела и коснулась черных подтёков на камнях.

– Кровь? – шепнула Ведана громко. – Что это?

Я поднесла пальцы к носу, принюхиваясь. Пахло железом и солью.

– Я не буду это пробовать на вкус, не обижайся, – ответила я Ведане. – Но похоже на кровь, да. Мы встали и одновременно обернулись.

– О, Тёмный Бог, – выдохнула Риса.

На противоположной стене, темной краской, очень похожей на кровь, было написано: «Он только мой!».

– Да на здоровье, – пробормотала я.

– Ты знаешь, кто это может быть? – спросила у меня Риса, услышав моё бормотание.