В руке она тоже держала пистолет.

— Опустите оружие. — Орен прицелился.

У той даже рука не дрогнула. Она посмотрела на охранника чуть ли не со скукой во взгляде.

— Вроде бы всем прекрасно известно, что я — самый безобидный Хоторн в своем поколении, — сказала она звонким, высоким голосом. — И с удовольствием опущу пистолет, как только вы сделаете то же самое, Джон.

А я уже и забыла, что у Орена есть не только фамилия, но и имя.

— Напрасно вы так, — парировал глава моей службы безопасности. — Я не собираюсь в вас стрелять, Зара, но при необходимости сделаю это, уж не сомневайтесь. Опустите оружие. Поговорим.

Зара и бровью не повела.

— Вы же меня знаете, Джон. И близко. — Ее тон нисколько не изменился, но сразу стало понятно, что имеется в виду. — Неужели вы всерьез думаете, что я способна напасть на ребенка?

Под «ребенком» она, ясное дело, подразумевала меня, но я и внимания на это не обратила. Сердце так колотилось о ребра, что казалось, вот-вот их пробьет, и все же я нашла в себе силы переспросить:

— Близко?

— После папиной смерти все прекратилось, уж поверьте, — сказала Зара. — Джон всегда очень четко обозначал зону своих приоритетов. На первом месте у него был мой отец, на втором — я.

Когда Тобиас Хоторн двадцать лет назад завещал Заре обручальное кольцо, он намекнул на ее неверность. Теперь же она была замужем за другим человеком, а текст завещания не изменился.

У нее был еще один роман на стороне. С Ореном.

— Зара, вам тут делать нечего, — произнес Орен. Пистолет не дрогнул в его руке.

— Правда? — спросила она и, выдержав паузу, опустила оружие на стол. — Если бы ваши люди впустили меня в кабинет более традиционным способом, мне не пришлось бы пробираться сюда тайком, будто вор. А будь я уверена, что вы меня отсюда не выпроводите, я бы и пистолет с собой брать не стала. Но что есть, то есть. Из уважения, которого никто из вас не заслуживает, я, так и быть, оставлю оружие здесь, на столе, — но при условии, что никто не станет меня выпроваживать.

После долгой паузы и Орен опустил пистолет. Зара повернулась ко мне:

— Юная леди, потрудитесь объяснить, что за чушь я вчера увидела в новостях. Немедленно. — Тоби ведь был ее братом. Я и вообразить не могла, какую реакцию вызовет в ней то интервью.

— Не молчите, — продолжала Зара. — Вы передо мной в долгу, и уж на разговор-то я точно имею право.

Если так подумать, в ее словах была доля истины, но не успела я ничего сказать, как с порога послышалось:

— А от нас не хочешь эту историю услышать, а, тетя Зи?

Мы обернулись и увидели братьев. Джеймсон стоял между Ксандром и Грэйсоном. Если до этого момента у Зары на лице сохранялась смесь презрения и спокойствия, при виде племянников эта маска начала слетать.

Впервые за все время, что я провела в стенах поместья, я вдруг поняла, что она их очень любит.

— Что ж, мальчики, — тихо проговорила Зара. — Расскажите мне о Тоби, пожалуйста.

И они рассказали — по очереди, излагая все детали этой истории складно и убедительно. Когда Грэйсон поведал, что Тоби был приемным, Зара резко втянула воздух носом, но промолчала. И сохраняла внешнюю невозмутимость до тех пор, пока Ксандр не передал ей рассказ Ребекки.

— Дочь Лафлинов, — задумчиво произнесла Зара. — Она уехала в колледж, когда я училась в начальной школе, а вернулась лишь спустя много лет, уже с Эмили на руках.

Интересно, подумала я, а не пытается ли Зара тоже представить, какую боль испытывала мать Ребекки все эти годы. Не перебирает ли, как и я, в голове причины, по которым Лафлины оказались такими жестокими родителями.

— До чего же легко завести детей всяким проходимцам, — едва слышно произнесла Зара.

В комнате повисла гробовая тишина.

Зара первой ее нарушила.

— Продолжайте, — попросила она братьев. — Расскажите все. В этой семье принято доводить дело до конца.

Но рассказывать больше было нечего. Зара знала о фотографии, оставленной ее отцом для Скай в «Истинном Севере». Оставалось только добавить, что помимо снимка он еще оставил чистый лист, и уточнить, что цифры на обручальных кольцах Зариных родителей привели нас в Картаго, где Либби с Нэшем что-то нашли.

— Не томите, рассказывайте, что вы узнали, — попросила Зара, и только тут я заметила, что Либби с Нэшем уже стоят в кабинете.

Я невольно шагнула к ним. Вот он, тот самый момент. Все вело к нему. У меня было такое чувство, что я падаю на скорости тысяча миль в час.

— Мы нашли моего отца, — пояснил Нэш. — И вот это, — он продемонстрировал небольшой пузырек с какой-то алой пудрой.

— Твоего отца? — переспросила я. — Джейка Нэша? — Перед глазами встала фотография с изображением Зары, Скай и растрепанного парня.

Нэш кивнул Заре.

— Он о тебе спрашивал.

Лицо Зары на мгновение исказила боль.

— Ты ведь его любила, да? — тихо спросил Нэш.

Зара покачала головой.

— Вы не поймете.

— Ты его любила, — повторил Нэш. — Но Скай стала с ним флиртовать, и в результате появился я, — я увидела, как натянулась жилка у него на шее. — Но даже тогда ты меня не возненавидела.

Зара покачала головой:

— Это исключено. Мне нетрудно было держаться в стороне, когда ты был маленький. Я вышла замуж. Начала свою жизнь. Но ты тогда был еще ребенком. Чудесным малышом. Только материнство недолго прельщало Скай своей новизной, и ты остался совсем один — ее никогда не было рядом.

— А ты была, — продолжил Нэш. — И довольно долго. Память слегка затуманилась, но я помню, что еще до смерти Тоби ты обо мне заботилась.

— Я разыскала Джейка, — тихо проговорила Зара, — для тебя.

Шестеренки у меня в мозгу проворно завертелись. Когда Тобиас Хоторн впервые переписал свое завещание — сразу же после «смерти» Тоби, — у Зары был роман на стороне. И Тобиас Хоторн знал об этом.

— Так вы с отцом Нэша… — начала я.

— Я привезла Джейку фотографии его сына, — сухо проговорила Зара. — Я хотела уговорить его пойти против воли моего отца, участвовать в жизни Нэша, но потом он исчез с концами. Уехал — должно быть, в Картаго, по отцовскому же приказу.

— Да, с тех самых пор он присматривает за хоторнской резиденцией, — подтвердил Нэш. — Старик наказал ему вручить тебе вот это, если ты вдруг появишься, — Нэш кивнул на пузырек в своей руке. — Нам далеко не сразу удалось его уломать отдать нам эту штуку.

Я посмотрела на порошок. Так вот что нам нужно для расшифровки того послания для Скай. Финал уже близко. Двадцать лет назад Тобиас Хоторн придумал головоломку, чтобы наставить своих дочерей на путь истинный. Эта тропка привела нас к фотографии, сделанной еще до того, как их отношения испортились, а потом и к Джейку Нэшу, из-за которого и случился разлад.