– У меня есть, – промолвил Георг. – Могу поделиться.

– Нет уж, – сказал Мигель. – Вдруг не встанет, как надо? И будет у нас поехавший мозгами робот, вооружённый карабином. Да и Георгу оружие не нужно. Он сам по себе – то ещё оружие.

– Не доверяете, – сказал андроид бесстрастно. – Понятно.

– Это ты сейчас вроде как пошутил, да? – спросил Конвей и тут же добавил: – Можешь не отвечать.

– Я и не собирался, – сказал Георг.

– Вижу явное влияние Нэйтеллы, – сказал Мигель. – Но не могу понять, хорошо это или плохо. Пока. Значит, приказ меняется, слушайте вводные. Задача Георга прежняя – боевое охранение. Задача ДАРИНО – соорудить из подручных материалов, лучше из дерева, крест на братскую могилу. Высота… – он посмотрел на потолок, подумал, – четыре метра. На полтора метра вкопаем – останется два с половиной. Георг, задача ясна?

– Так точно, – ответил андроид.

– Тебе, ДАРИНО?

– Ясна.

– Возникнут трудности, обращайся за помощью к Георгу. Георг, разрешаю в случае необходимости помочь ДАРИНО.

– Есть в случае необходимости помочь ДАРИНО, – отчеканил Георг. После получения приказа с военным оттенком он принялся и отвечать соответственно.

– Я справлюсь, – сообщил ДАРИНО.

– Всё готово, к столу! – позвала из кухни Ирина.

Сначала покормили и уложили детей. Маленькие Софья и Сашка так устали, что уснули мгновенно, едва коснулись головами подушек.

Затем приступили к еде сами. У сестёр в запасах нашлось красное сухое вино, и они налили по бокалу.

Поднялась Ирина.

– Помянем, – сказала она вновь охрипшим голосом. – Помянем наших односельчан, родственников, друзей. Всех, кого сегодня не стало на земле. Царствие им Небесное. А мы… мы будем всегда их любить и помнить.

– Помянем, – сказал Конвей.

– Царствие Небесное, – сказал Мигель.

– Прощайте, родные, – прошептала Марина. – Мы вас любим.

Они выпили, не чокаясь. Ирина поставила бокал на стол, села, потянулась вилкой к еде, но вдруг бросила её, закрыла ладонями лицо и заплакала. Марина обняла сестру за плечи и принялась утешать. Через минуту плакали уже обе, уткнувшись друг дружке в плечи.

Теперь пришёл черёд мужчин показать, насколько они умеют быть утешителями. Оказалось, не слишком успешными. Но они хотя бы попытались. В конце концов слёзы иссякли сами собой. Сёстры ушли в ванную комнату, где привели себя в порядок и вернулись. Снова налили.

– Давайте за победу, – сказал Мигель. – Она нам понадобится.

Чокнулись, выпили, поели.

– Думаешь, придётся драться? – спросил Конвей.

– Мы уже дерёмся, – ответил Мигель. – Ты не заметил?

– Я не об этом.

– А о чём?

– Ну… мы вроде как гости. В том смысле, – добавил он поспешно, заметив пристальный взгляд Мигеля, – что не знаем местных реалий и вообще нас мало. Должна же быть здесь армия!

– У нас нет армии в обычном понимании этого слова, – сообщила Ирина. – Нэйтелла уже говорила, но я повторю. Есть определённое количество боевых наземных роботов и дронов, а также довольно мощные защитные космические системы, предназначенные для отражения агрессии извне. Но армии, состоящей из человеков, нет.

– У вас нет армии, а у меня цензурных слов, – сказал Конвей. – Самое мягкое – охренеть. И как вы дошли до жизни такой?

– Мальчики, давайте завтра? – попросила Марина. – Ещё пять минут, и я буду спать лицом в яичнице.

– Потому что нужно доесть, – назидательно сказал Конвей.

– Не могу. Вилка из рук выпадает. И глаза закрываются.

– Давай я тебя покормлю? – предложил блюзмен.

– Лучше отнеси, – сказала Марина.

– Куда? – не понял Конвей.

– В койку, дурень, – сказала Ирина. – Что за мужик пошёл, а? Всё нужно объяснять.

– Извините, туплю, – вскочил на ноги О’Доэрти. – Сию минуту.

Он наклонился и одним движением подхватил Марину на руки.

– Хорошо как, – пробормотала она, закрывая глаза. – Только, чур, сегодня не приставать. Спать очень хочется. И вообще…

Конвей молча шагнул за порог кухни и пропал со своей драгоценной живой и уже спящей ношей на руках.

– И нам пора, – сказала Ирина.

– Хочешь, посуду помою? – предложил Мигель.

– Ещё чего. Ты – гость. Сама помою. Но – завтра. Давай только со стола уберём.

Они убрали со стола, отправились в комнату, разделись, упали в кровать и через десять секунд уже спали непробудным сном.

Утро настало как всегда – неотвратимо. Было оно хмурым и пасмурным. С северо-востока задул холодный ветер, из низких тёмно-серых сплошных облаков временами срывался дождь и снова затихал, словно никак не мог собраться с силами и хлынуть как следует.

После завтрака сели думать, что делать дальше. Прошедшая ночь несколько пригасила вчерашний эмоциональный накал, но общее настроение и отношение к трагедии не изменило. Никто не предлагал отсидеться и подождать, пока в дело вступят Вооружённые Силы КСПСС или всё каким-то образом само уляжется.

– Пока будем ждать помощи, потеряем время, и может стать слишком поздно, – сказал по этому поводу Мигель. – О втором варианте и вовсе речи нет. Не уляжется оно само.

– Теоретически возможно, – заметил Конвей. – Но я не специалист.

– Вот именно, – согласился Мигель. – Помнишь, что сообщила Нэйтелла? Тридцать четыре портала возникло, и число их растёт. Не уменьшается, заметь, а растёт. То есть сегодня их вполне может быть в два раза больше.

– Да помню я, – поморщился Конвей. – Но теоретически…

– Задолбал, – сказал Мигель.

– Поймать бы этого Вестминда и набить ему морду, – высказал неожиданное желание О’Доэрти. – Чисто для облегчения души.

– Это ты сейчас мощно вставил.

– Вставить я люблю.

– Оно и заметно.

– Нервный ты какой-то. Что не так?

– Извини. Станешь тут нервным.

– Ты – будущий дипломат. Обязан держать нервы в узде.

– Хорошее слово «узда», – сообщил Мигель. – Есть в нём что-то исконное. Седло, узда и шпага. Что ещё нужно кабальеро! При условии, что добрый конь уже есть. И всё-таки, если подумать?

– А что тут думать? – искренне удивился Конвей. – Прежде чем воевать, разведка нужна, – это азбука. Чем больше сведений мы получим о противнике, тем лучше.

– Предлагаешь сунуться в портал, на ту сторону?

– На букву «п» это точно называется.

– Мальчики, а нельзя без пошлости? – подала голос Марина. – Я понимаю, вы – мужчины, грубые, но отважные воины, которые не боятся крови и грязи и всё такое прочее, но здесь дамы. То есть мы.