Только бы она уцелела!

От опасений сразу и разволновался. Улыбку, как рукой сняло. Я ведь ничем ей помочь не смогу. Только молиться Богу, чтоб её не зацепило.

— Не шутите, барин? Два Синих? Мы, хабаровские, дальневосточных бед и не ведаем, — признаются гусары, у которых всю бравость, как рукой сняло.

Оно и понятно. Тихоокеанский рубеж держат Камчатка, Находка, Сахалин и Владивосток. Три японских острова — чисто формально. Там у нас гарнизоны минимальные, всё на японцах. До Хабаровска если и доходили оргалиды, то крайне редко. А последние восемь лет вообще затишье по всем границам было. Копили силы твари поганые.

— Да какие шутки, братцы, — отвечаю. — Раньше здесь был четырёхэтажный особняк в двести комнат, сад, как два у Третьякова, три гостевых дома и конюшня на эскадрон.

— Ого!

— Соболезнуем, князь.

— Да полно, отстроим всё заново, — отмахиваюсь, из подзорной трубы не вылезая.

За ближайшей эскадрой из трёх броненосцев наблюдаю, затаив дыхание. А ребята в окопах скорее, как некое отвлечение. Чтоб хоть вспомнить, как вообще дышать.

— Ну что там, барин? — Спрашивают.

— Пока не ясно, — отвечаю, стараясь не нагнетать.

Всплески на воде от снарядов уже стали видны поближе. На дальнем броненосце блеснуло! Сперва на корме, а затем уже по всей верхней палубе. А вот и гады двухметровые из воды полезли, смахивающие на лягушек. Застрочили пулемёты, винтовки захлопали, забегали моряки по палубе.

Твари сыплются на осколки, падая обратно в воду, часть прорывается к рубке. Задымляется пространство, да ещё и пар от воды идёт. Пошатнулся броненосец сильно! Огромный голубой оргалит на треть корабля величиной стал вылазить, лапами паучьими металл надстроек корабельных проминая. Одну из трёх труб свалил и мачту накренил.

Вылезла туша здоровенная полностью и разлетелась от залпа трёх крупнокалиберных орудий соседнего корабля, который её подкараулил.

Одно радует, и это знаю точно. Оргалиды из–под воды атаковать не могут, им вылезать нужно.

Вот очередной огромной твари спина в колючках, как у ежа, показалась из воды. Словно кит, рассекая воду мощными волнами, понёсся оргалид ко второму броненосцу. Задолбили орудия, стёсывая спину. Минута боя и тварь потонула, каких–то десяти метров до корпуса не дойдя.

Поплавки от сеток уже все пропали под водой. Два броненосца стоят, прикрывая выдвинувшийся дальше третий, который сам уже из орудий не стреляет. Прожектора их мигают, идёт активный обмен сообщениями.

Тем временем два дирижабля, зависших чуть дальше, строчат из пулемётов в облака практически без остановки. Периодически пушки стреляют в воду, мощно поднимая её местами. Но там, где всплесков нет, похоже, снаряды находят свои цели.

В сочетании с коптильней из корабельных труб дымка на водном театре действий заполоняет собою всё, ухудшая видимость, а вскоре и сводя её к нулю. Остаётся только слушать выстрелы и наблюдать за всполохами огня в дыму.

Третий дирижабль в небе показался, приближаясь к своим. Будто бы над самым берегом из облаков выплыл. И как давай долбить из всех орудий и пулемёта с одного борта в направлении ещё правее эскадры.

Поначалу не понял, чего это он. А затем увидел целую стаю тварей, надвигающуюся с востока! Птице–образные оргалиды стали сыпаться прямо в море. Кто от снарядов, распавшись прямо в воздухе, кто от пуль, опрокидываясь камнем вниз. Первые упали всего–то в ста метрах от нашей береговой линии, остальные всё ближе и ближе. И словно от ливня, мелко забултыхалась вода от ледяных осколков.

— Ха! Ничего себе лётчики дают! — Стали радостно комментировать гусары, которые осмелились на это посмотреть. Не вооружённым глазом видно, как крошатся летающие гады.

Около дюжины белых оргалидов успел дирижабль поразить. А затем, приблизившись на достаточное расстояние, уцелевшие три твари вдруг резко рванули в разные стороны, уходя из сектора обстрела! И кинулись на газовое тело воздушного суда.

Гусары ахнули, наблюдая, как быстро снижается дирижабль, а вскоре уже стремительно падает в воду метрах в восьмидесяти от нашего берега. На лету видно, как люди пытаются выпрыгнуть из кабины. Нескольким это удаётся. Но всех накрывает волной от удара кабины, а следом закрывает и горящей «мантией».

От мощнейшего шлепка о воду и всплесков вперемешку с мерзким рёвом гадин страшно вдвойне.

И, тем не менее, гусары из окопов полезли и побежали на пляж к пирсу, где три лодки пришвартованы. Собрались спасать кого–то в море, да командир с бешеным криком стал всех возвращать. В зоне крушения все три оргалида целые показались! Заходили, как акулы с торчащими плавниками меж плавающих обломков.

С левой высоты гусары очередью из пулемёта по ним прошлись, там же заорали другие, что своих зацепить могут. Вот только кто там живой теперь…

Не прошло и пяти минут оргалиды вылезли на пляж!! Ящеры с крыльями под три с половиной метра сразу же попытались взлететь, чтобы достать нас скорее. Со стороны позиций началась беспорядочная стрельба из винтовок, приправленная криками паники. Сам пять точных выстрелов из семи сделал, а тварям, что об стену горох! Запоздало заработали пулемёты, сразу же исправляя ситуацию. Молодцы, братцы!

Двух тварей изрешетили прямо на берегу, третья успела взлететь и скрыться за утёсом, получив лишь несколько попаданий и насыпав близ окопов дымящихся осколков.

Один из пулемётов задымился от перегрева на левом фланге. Похоже, там и пар пошёл.

— Тащите воду! — Заорали бешено. — Почему недолили⁈

— А где два ведра⁈ — Взвинтился командир.

— Опрокинули, товарищ, капитан…

У некоторых от паники руки не слушаются и ноги не стоят.

Ощущение сложилось, что бой переместился с воды на полуостров. Дым постепенно рассеивается над заливом, открывая страшную картину.

Всего один броненосец из трёх с эскадры продолжает стрелять из орудий, словно на последнем издыхании. Двое других молчат, будто корабли–призраки дрейфуют. Над ними уцелевший дирижабль снизился практически до воды, и тоже ещё огрызается редкими выстрелами мелкокалиберного орудия. По его свесившимся канатам матросы из воды лезут. Несколько лодок спасательных там же ходят.

Ещё от одного дирижабля по