бывает. Потом она начинает звонить тебе и говорит: "Вот сначала с этим твоим другом мне было хорошо, а потом уже не очень хорошо… Вот как ты думаешь, вот с другим твоим другом мне будет хорошо? Или нет?" При этом ты сам как бывший муж в расчёт не принимаешься.

Стояли страшные морозы, дом, несмотря на работающее отопление, к утру вымораживало, но я спал на крохотной кровати между ребристой батареей и обогревателем, не чувствуя холода.

Иногда я поднимал голову и глядел в зазор шторы. Через него были видны деревья и зимнее небо, наполненное снежным мерцанием. Магнитофон жил у меня в головах, и я мог по собственному усмотрению менять кассеты.

Сожители мои давно спали, прелюдии и фуги снова плыли над пустыми дачами к станции, туда, где всходила ночная заря последней электрички".

— Владимир, Вы смотрели какой-нибудь фильм более трёх раз?

— Смотрел. "Зеркало" Тарковского. Ну "Иронию судьбы" хочешь-не-хочешь, увидишь столько раз, сколько тебе лет. Ну и прочий джентельменский набор — солнце пустыни, штирлиц-мюллер, всё такое.

— А вы носите под рубашку майку или футболку?

— Нет. Задумался… В школе как-то носил, помню. Майки ещё с вырезом были… С тех пор — нет.

— Вы обычно обходите лужи или идете прямо по ним?

— Я давно купил себе высокие омоновские сапоги на шнуровке — теперь можно и по лужам ходить. Но я всё-таки стараюсь без лишней необходимости не брызгаться.

— А стараетесь не наступать на трещины в асфальте?

— С тех пор, говорю, как у меня есть омоновские сапоги-ботинки, я могу свысока смотреть на Джека Николсона, его собаку и прочую психиатрию. Какая тут психиатрия, когда у тебя омоновские ботинки.

— А какие вопросы вам нравятся? На какие вопросы вам приятно отвечать?

— Нравятся? Ну когда меня спрашивают, положить ли мне ещё добавки.

А вообще-то мне нравятся такие вопросы, отвечая на которые, можно что то (для меня) важное сформулировать. Лучше я расскажу, какие вопросы мне точно не нравятся.

Во-первых плохо сформулированные. Типа "А я думал, вы тут, надо довольно сильно задаваться и возомнили о себе. Мне неинтересно". Что хотел спросить человек — непонятно. Видно, что душа у него болит, а как помочь ему — неясно.

Во-вторых, вопросы, которые построены по известным шаблонам: "Признайтесь, вы же просто завидуете! Да?" Кому-то я точно завидую, и, кстати, интересно почему. Но на такие вопросы в Сети уже придуманы такие же ответы — раньше они были остроумными, а теперь немного затёрлись. Диалог превращается в бесконечное: "А?" — "Хуй на!"…

В-третьих, вопросы про абстрактные понятия. Типа "Правда ли, что все мужики — сволочи?" или "Правда ли, что все бабы — дуры?". Это настолько абстрактно, что не за что уцепиться в ответе — ну, можно придумывать что-то более или менее остроумное, но это будет натужно и ужасно скучно.

Пока это всё, что я придумал.

Извините, если кого обидел.

15 марта 2010

История про экранизации

Ну, что? Кто посмотрел вчера "Смерть Вазир-Мухтара"?

А там, между прочим, тот чувак, что вёл передачу "Умники и умницы" играет Безрукова.

Кстати, всё это может стать хорошим поводом к разговору о Тынянове. Во время оно, кстати, Тынянова привечали не все — человек с муравьиной кровью в жилах, между прочим, писал: "В "Смерти Вазир-Мухтара" (так называлась история Грибоедова, последовавшая за историей Кюхельбекера) к недостаткам первой книги прибавилась чрезвычайная, местами почти нестерпимая вычурность, не только не оправданная темой (да и можно ли оправдать вычурность?), но и как-то особенно досадная. Можно было предполагать, что она происходит от страстного желания автора быть на сей раз более романистом, нежели прежде. Тынянов протянул руку к лаврам художника. Для формалистов творчество есть прием, а достоинство творчества измеряется чуть ли не одной только новизной приема. Тынянов остался верен заветам формализма — стал искать новых приемов. Но дарования художественного у него нет. Его новый прием оказался простою вычурой, насильно вымученной и не вяжущейся с предметом.

То, что зовется художественным чутьем и вкусом, для критика-формалиста, в сущности, так же необязательно, как для библиографа. Именно поэтому критик Тынянов не почувствовал недостатков "Смерти Вазир-Мухтара". Он не только не разуверился в своих художественных возможностях, но напротив — уверовал в них, — быть может подсчитав количество примененных приемов и найдя оное вполне достаточным." Ну и далее — "Но Тынянов лишен дарования, вот в чем беда. Он неизобретателен".

Хактерно признание Тынянова в письме к Шкловскому (25 мая 1924 г.): “Тютчев был для Пушкина человеком с муравиной кровью” (Тоддес 1986: 101). То есть человек с муравьиной кровью был для Тынянова тем, чем в его концепции пушкинской эпохи был для Пушкина Тютчев.

Замена на курсив, конечно, моя.

Извините, если кого обидел.

16 марта 2010

История про ответы на вопросы (XIX)

Запишу-ка я сюда, чтобы не пропало: http://www.formspring.me/berezin

— Не удивительно ли, что умные люди не умеют вовремя заткнуться?

— Не знаю. Я видал молчаливых идиотов и говорливых умников, а так же умных людей, что молчали как рыба, и прочие варианты.

— Часто ль женщины предлагали вам себя?

— Нет. Но иногда по своей природной глупости я иногда понимал это спустя несколько лет — так издалека это происходило.

— Не пора ли Вам сказать уже: "Подите прочь — какое дело поэту мирному до вас"?

— Не пора. Вдруг мне захотят предложить денег?

— Деньги — однозначно неприличная вещь. Неприличнее их только педофилия.

— Ладно. Уели. Высылайте их мне. Я приму на себя грехи ваши.

— Стыдно очень сказать, но я не очень много зарабатываю, но чем богаты, тем и рады.

— Чорт! А я думал, что вы купец-миллионщик с Рублёвского шоссе. Впрочем, мне всё время не везёт с чужими деньгами.

— Уели, в свою очередь. Сколько денег-то надо? Я рядом с Москвой живу.

— Да сколько карман жмут, столько и высылайте. По грехам. Я правда, слышал, что подмосковные менее грешны, чем москвичи. А уж те, кто за сто первым километром — сущие ангелы. Так что если в в Тарусе обретаетесь, то на многое не рассчитываю.

— Это я к вашему "напомнить, где он сам стоит". Если вы играете в эту игру, то соблюдайте правила и сами — здесь все равны. Разные специальности и

— И?

— И? Разные специальности и судьбы ещё не означают ваше превосходство над людьми, которые вам вопросы задают. Вы интересны, а это должно вас р

— Р?

— Вы, по-моему, начинаете ругаться