Что ж… вот он, подходящий момент для выяснения отношений.

– Зачем мы здесь? Было бы проще приставить ко мне охрану и поселить у Люкаса или в гостинице.

Гранд резко выдохнул и провёл ладонью по волосам.

– Я не знаю, как это объяснить.

– У тебя высшее образование и аристократическое красноречие. Попытайся! – язвительно усмехнулась.

– Я должен защитить тебя, пока всё не выяснится.

– Ты ничего мне не должен. Я попала похитителям под руку, и в этом нет твоей вины. Ты рискнул жизнью, чтобы вытащить меня оттуда, и это перечёркивает всё плохое, что ты сделал до этого.

– Всё? – Гранд волнуется так же сильно, как и я. Мы наедине, и это страшно не только из-за сходства с ситуацией похищения. В нашей связи таится разрушительная сила, природы которой мы не понимаем. Она тянет и отталкивает одновременно.

– Да, всё. Твой поступок перечёркивает зло, которое ты причинил. Считай, что мы обнулили баланс, и не пытайся меня впечатлить.

– Мне нечем тебя впечатлить, скорее, наоборот. Ты сказала, что в каждом из нас живёт плохой человек. В моём случае, это и есть я. Это необратимо.

– Плохое в тебе не всегда побеждает.

– Исключения случаются редко.

– Значит, мне повезло.

– Я бы так не сказал.

– Ты спас меня, но у наших отношений нет будущего. Поэтому спрошу ещё раз: зачем мы здесь?

– Потому что это не конец.

– Опасности?

– Наших отношений. Я доверяю инстинктам, они никогда не ошибаются. Если мы расстанемся сейчас, это будет неправильно. Тебе уже снятся кошмары, и нам обоим… плохо. Мы должны пережить это вместе. Я сделаю всё, что нужно, чтобы ты отвлеклась и пришла в себя.

По спине пробежала дрожь, терпкая смесь страха и предвкушения.

– А как насчёт тебя?

Взгляд Гранда тяжёлый, сумрачный, слишком личный для дневного света. Как яркая помада, он создан для сумерек.

– Я уже знаю, что мне нужно.

Эти слова могут означать что угодно, но они ударили мне в живот, в сладкую точку, где живёт похоть. В сети Гранда очень легко попасться, его аура как магнит. Он способен поработить одной умелой фразой, движением губ. Взглядом, вмещающим в себя всё, на что способна твоя фантазия.

Меня затягивает, связывает путами зависимости, и я делаю физическое усилие, чтобы высвободиться. Это сложнее, чем сбежать от похитителей.

– А где были твои инстинкты, когда ты пил кофе со снотворным? Или когда шёл на стоянку после фестиваля?

– Мои инстинкты вопили об опасности.

– На непальском диалекте?

Гранд подошёл так близко, что я всем телом почувствовала его тепло. Вот она, самая страшная опасность: оказаться наедине в момент слабости. Моей слабости. Я не сдержусь, приму всё, что он предложит, а он воспользуется этим. А потом… очень плохое «потом».

– С первой встречи я знал, что ты принесёшь неприятности. А сейчас инстинкты говорят, что я всё делаю правильно. Впервые. Не исключаю, что и в прошлом инстинкты предупреждали не о тебе, а о том, что я наделаю глупостей и испорчу то, что могло стать… важным.

Жить, полагаясь на инстинкты, страшно. Например, сейчас они требуют, чтобы я приложила ладони к груди Гранда. Обняла его и выдохнула прошлое.

– Не знаю, что ты принимаешь, но отсыпь мне того же. Двойную дозу, – усмехаюсь недобро.

– После травмы нам даже алкоголь нельзя, хотя при встрече с родителями без выпивки будет трудно.

– Зачем мне с ними знакомиться?

– Не хочешь – не знакомься, – ответил резко. – Пойдём, я покажу тебе парк!

Мы не успели зайти далеко. Невдалеке заржала лошадь, и к нам подъехала женщина средних лет.

– Александр, – процедила, не сводя с меня глаз.

– Алёна, позволь представить мою мать, Фрею Гранд!

Женщина поджала и без того тонкие губы. Представлять следовало меня ей, а не наоборот.

– Приятно познакомиться, миссис Гранд!

– Мисс Серова, – произнесла она с утрированной вежливостью, – смеем ли мы надеяться на удовольствие от вашей компании за ужином?

Я бросила взгляд на Александра. Он напряжённо смотрел на мать, не обращая на меня внимания.

– Заверяю вас, удовольствие будет моим! – ответила заученной фразой, принимая приглашение. Королевская чопорность Фреи Гранд слишком сильно на меня повлияла, и я не успела придумать отговорку. Или не захотела?

– Повар готовит ростбиф с молодым картофелем и овощами, но не сомневайтесь, он будет вне себя от радости сделать для вас что-нибудь другое, если таковым будет ваше желание.

Перевод приблизительный, потому что в эту фразу было накручено слишком много вежливости. К счастью, Гранд помог с ответом. Не сводя глаз с матери, он спросил меня:

– Раз уж ты приняла приглашение, то скажи: как ты относишься к ростбифу?

– С должным уважением.

– Вам повезло, – Фрея говорила монотонно, с долей отстранённости, – наш повар Доминик делает восхитительный ростбиф. Прошу прощения, но мне пора! Геликс чем-то взволнован и немного устал. – Она погладила лошадь по холке. – Александр… – бросила критический взгляд на сына, – если ты не привёз должную одежду, то будь любезен, приди за несколько минут до ужина. Тебе что-нибудь подберут.

Развернув лошадь, миссис Гранд исчезла за деревьями.

Александр усмехнулся.

– Ты сама согласилась пойти на ужин, я не настаивал!

– Мне показалось, что я на экзамене! Твоя мать, она такая… английская. Безупречный стиль, внешний вид и манеры. А за такой акцент в русских частных школах заплатят огромные деньги.

Александр подтянулся на ветке, срывая незрелое яблоко, а я думала о его матери, о её ледяном спокойствии.

– Это ужасно, но мне захотелось рассказать твоей матери о похищении. Ты стоял в тени и не снял очки от солнца, поэтому она не разглядела, в каком ты состоянии. Мне стало любопытно, как она отреагирует на эту новость.

– Ты хотела увидеть, как моя мать зарыдает и бросится мне на шею?

– Прости, мне очень стыдно!

Гранд рассмеялся, качая головой.

– Ты ребёнок, честное слово! Мать знает о похищении.

– Как это? Ведь ты собирался сказать родителям, что мы уединились после фестиваля?

– Собирался, но родители хорошо знакомы с Бертрамом. Сегодня утром отец позвонил, потому что Бертрам настаивает на встрече, и пришлось сказать правду. Извини, я забыл тебя предупредить.

– Ничего себе, забыл! Я бы лепетала о нашем отдыхе и выглядела дурочкой во время ужина.