– Вот, так погром! – обратила глаза на Алексея, будто желала от него пояснений, правильно все было или нет.

Он не ответил, только хмыкнул и пожал плечами. Еще взглянул на меня так, что общаться на эту тему мне с ним расхотелось. Пришлось, не откладывая дольше, заняться приготовлением чая. Пили мы его в гробовом молчании. Тишина понемногу начала действовать на меня угнетающе, поэтому и решилась заговорить.

– С разводом давай не затягивать?

Самойлов чуть не подавился, закашлялся, пришлось постучать ему по спине.

– Там… видно… будет… А ты чем займешься?

– Сначала все здесь помою, конечно. Все-таки, чужая нога ступала. А потом засяду за работу. Столько времени ушло впустую, Марина сейчас объявится и начнет требовать от меня отчета. Где была, почему вовремя рукопись не сдала? А что мне ей говорить? В заложниках была? С бандитами общалась и помогала им похищенное другими бандюганами отыскивать? Нет, уж! Скажу, уединилась в укромное место, чтобы новый роман дописать. Как думаешь, права?

– Тебе виднее.

Хотела, было, еще ему что-то сказать, но у меня заверещал телефон. Я даже вздрогнула, так отвыкла от когда-то привычного звука. Потом полезла в свою сумку, чтобы отыскать в ней мобильный. Пока прокопалась, звонок смолк. Но меня это не остановило, поиски продолжила и выудила, наконец, телефон, аж с самого дна. Взглянула на экран и первое, что подметила, что ему срочно требуется зарядка. Покопалась в сумке еще немного, нашла шнур и пристроила телефон к розетке.

– О чем мы говорили?

Ответить он мне не успел. Телефон зазвонил снова. Взяла мобильный в руки и замерла от неожиданности. На другом конце связи был Петров. Моя реакция на звонок заинтересовала Самойлова, приподнялся и заглянул мне через плечо.

– Кто такой? Почему не знаю?

– Друг. Странно, что звонит. Сейчас он должен быть где-то в Европе. То ли в Вене, то ли в Риме?.. Алло! Слушаю. Да, я. Какие могут быть сомнения?! Трубку не брала? Сколько раз звонил? Не знаю, что сказать… Почему, избегаю? Вовсе, нет… С чего ты взял? Нет, тебе, просто, кажется. С ума сошел? Какая муха тебя там укусила?! Сашка, это ты, вообще? Нет, другой! И не говори ничего. Я?! Так думаешь?! Ничего я не решила порвать. Просто тогда ушла, и все. Ничего это не значило… А ты где? И как там оно? Как, прилетишь?! Ты это серьезно? Вот так, все бросишь и прилетишь? Не сходи с ума. У тебя контракт. Как, начхать? Не надо. Я тебе точно говорю. Ах, вот оно что! Не сомневайся, еще будет у нас время все выяснить. Да, точно. Подожду. Не надо, тебе говорю! Все. Пока. Пока, говорю. У меня телефон сейчас отключится. Да. До встречи.

Выключив телефон, с минуту сидела, как пришибленная, и переваривала этот странный разговор. Потом только подняла глаза на Самойлова и встретилась с его горящим взглядом. Кто говорит, что ловеласы не испытывают сами ревности. Не верьте. Алексей чуть не пылал гневом на меня или еще на кого, хоть и не мог слышать разговор целиком. А если бы слышал, то не знаю, что бы с ним могло быть, ведь, по сути, Петров только что признался мне в любви и намекал, что по приезде сделает предложение. Вот такой был у нас с ним разговор. Даже и не знала, что там с Шуриком случилось…

– Милая, а твой друг не знает еще, что ты замужняя женщина? – Самойлов, надо было отдать ему должное, держал себя в руках и старался говорить спокойно и ровно. – А что так? Не успела сказать? А то, что подождешь его возвращения из то ли Вены, то ли Рима, успела? Как, что такого?! Что временно? Наш брак временный? Даже если так! Это ничего не меняет. Я тебе говорю! Пока не развелись, никаких мужиков возле тебя не потерплю. Сейчас уйду. У меня тоже дела имеются. Тоже срочные. Так вот, я ухожу, оставляю тебя на этой квартире… Твори свои детективы. Но если здесь или где-то рядом с тобой появится особь мужского пола, знай, Птица, я его пристрелю, придушу или порву голыми руками. Лучше не доводи до греха! Усвоила мои пожелания? Отлично! Имей в виду, у меня есть ключи от этой квартиры. Не важно, когда успел сделать. Главное помни, что могу явиться в любой момент. Не веришь? Зря. Свои слова никогда еще не бросал на ветер. И еще. Если захочешь меня увидеть, звони. Номер моего телефона у тебя есть. Пока, птичка-невеличка. Жду звонка.

И он ушел. Не обошлось без хлопанья дверью, но в целом была довольна, наконец наступившим, таким долгожданным одиночеством. Оказалось, что я очень скучала по своему жилищу. Рыжик тоже. Вылез по-тихому из переноски, раздвинув головой молнию на ней, пока мы с Самойловым были заняты обсуждением звонка Петрова, и подался обследовать все углы и свои любимые места. Я сначала вздрогнула, как обнаружила пустую сумку, но потом заметила рыжий хвост из-под раковины и успокоилась, не потерял этот, с позволения сказать, муж моего пушистого любимчика.

– Кис, кис! Рыжик, иди я тебя покормлю. А водички хочешь? Ты только посмотри, кот, Самойлов тебе молочка купил, не забыл, как ты его любишь.

Дальше, до глубокой ночи я перемещалась по своему жилью с тряпкой. Потом еще сменила постель и только после этого решила готовиться ко сну. Дел переделала много, надо было подумать и об отдыхе. Пошла закрыть дверь на все замки, чтобы обезопасить себя от нового проникновения, тогда и выяснилось, что они на ней были новые, не мои, не прежние. Кто мог обо мне проявить такую заботу? Первым на ум пришел Самойлов. Как ни странно. Мне бы больше хотелось думать, по старой доброй памяти, на Кондратьева. Но как-то не получилось. Вот тебе и раз! Что он там еще говорил, что запросто сможет ко мне зайти в любой час дня или ночи? Дальше, больше. Стала догадываться, почему не обнаружила в квартире хаоса, оставленного погромщиками. Выходило, что за уборку мне тоже следовало сказать спасибо Алексею, или, как он сам себя называл, мужу. Как же странно было даже мысленно называть его так. Но, как ни крути, а он проявил себя именно как заботливый супруг. Это же надо!

Раздумывая над поведением Самойлова в отношении меня, еще долго не могла заснуть. Много лежала и смотрела в потолок. Потом вся искрутилась, но, все же, смогла найти такое положение, что удалось успокоиться и уснуть. А утром, как только позавтракала, так сразу села за работу. Но мне не писалось. Никакое дело, как известно, не бывало успешным, если шло из-под нажима и принуждения. А уж творчество, и подавно. Вот и у меня не ладилось. Чтобы немного отвлечься, пошла посидеть на балкон, подышать воздухом, а потом, с новыми силами, осилить хоть еще главу. Только там устроилась, как на свой балкон вышла Варвара Игнатьевна, яко бы, снять с веревки высохшее белье. Она окинула меня взглядом и сделала вид, что очень мне рада.

– Галиночка, вы давно виделись с Владимиром Евгеньевичем? Что вы говорите, несколько дней его не встречали? Я только позавчера наблюдала его у дома. Может, и зря беспокоюсь сама и другим надоедаю, только почему у него свет всю ночь горел? И сейчас горит. К чему бы это?

Как только об этом услышала, я свесилась с балкона, собираясь понаблюдать, что там, у Вовки, творилось. Чуть не вывалилась, так старалась все рассмотреть. Соседка была права, свет горел. Причем, и на кухне, и в комнате подо мной. В мозг сразу полезли тревожные мысли. Одна страшнее другой. Чтобы не заполонили его совсем, и беспокойство не зашкалило, начала действовать. Кинулась к двери, а потом на площадку и скорее побежала по лестнице на нижний этаж. Около Володькиной квартиры затормозила. Чуть отдышалась и с барабанящим сердцем где-то в горле и висках решилась нажать на кнопку звонка. Позвонила нашим с ним сигналом. Ответа не было. Понажимала еще. Результат был тем же. Тогда, сама не знаю, как решилась, толкнула дверь рукой и тут же поняла, что она была открыта. Это не было редкостью, Вовка частенько оставлял ее так, не запирая на ключ. Только в тот момент у меня в груди все похолодело.