нашедший подходящего по точности и крепости эквивалента, умолк, переводя дыхание.

– С дочерями-то понятно… У молодых девчонок ветер в голове, улыбнись им да шепни украдкой пару слов – готовы плюхнуться на спину. А с замужними-то как, неужели только силой берет? – с неподдельным интересом спросила Эйрис.

– Если бы! То есть… я хотел сказать, что в таком случае его можно было бы привлечь к суду Правителя как злодея и преступника. Но все происходит по доброй воле, не придерешься! Так что оскорбленным мужьям остается или молча сносить бесчестье, или вызывать его на дуэль. Если они принадлежат к дворянскому сословию, конечно…

– И которых больше? Тех, кто вызывает, или тех, кто сносит?

– Он лучший фехтовальщик во всей округе! – с досадой пожал плечами отец Дик. – К тому же силен, как ломовая лошадь. Желающих вызвать давно уже не было.

– Понятно… Чего же удивляться, что баб к нему так и тянет! Храбрый боец, наглый и сильный, – на нашу сестру это действует.

Священник, еще больше покраснев, зачем-то оглянулся по сторонам и понизил голос:

– Дочь моя, дело не только в этом. Упорно шепчутся… О-ох, грехи наши тяжкие… Ну, в общем, ты видела, как выглядит это богомерзкий Маррнок?..

– Тьфу, не приведи боги увидеть такую пакость во сне! – сплюнула служанка. – Не разберешь, то ли мужик, то ли бык, да еще с крыльями…

– Да при чем тут крылья! – святой отец, с досады махнув рукой, склонился к уху женщины и что-то зашептал.

Глаза Эйрис медленно округлились, а челюсть слегка отвисла.

– Правда это или выдумки – одним богам ведомо, – смущенно откашлявшись, уточнил отец Дик. – Я, знаешь ли, его в первозданном виде не наблюдал… хвала тем же богам! Конечно, дыма без огня не бывает, опять же, не зря женщины тянутся к нему, как осы на сладкое! Но все-таки всему есть предел, и любому размеру тоже…

– Надо же! – выдохнула потрясенная служанка. – Сколько живу, о таком чуде и не слыхивала! Он-то как, женат?

– Да, у него есть жена, вот только детишек им боги не послали – видно, в наказание за баронские грехи.

– То ли она счастливица, то ли мученица… – Эйрис машинально перевела взгляд на грядку с продолговатыми тыквами. – Так сразу и не разберешь!

Посмотрев в ту же сторону, священник возмущенно топнул:

– У вас, баб, только одно на уме! Возьми себя в руки, дочь моя, и возблагодари судьбу, что тебе не доводилось встречаться с этим богомерзким искусителем!

– Верно, пока еще не доводилось… Но я его точно увижу, и сегодня же.

– Милостивые боги! Неужели и ты готова впасть в смертный грех блуда?! Постыдись, ты ведь уже старая…

– Нет, это у вас, мужиков, только одно на уме! – рассердилась служанка. – А за «старую» могу и по шее дать, не посмотрю, что духовная особа! Вы дослушайте-то сначала, святой отец, а потом несите всякую чушь… Эта бедная дурочка хочет перед смертью с ним проститься. Просит, чтобы его привезли сюда. Ясно?

– Несчастная! Да у нее помутился разум! – огорченно всплеснул руками священник. – Он наверняка давным-давно забыл о ней, для него она – песчинка на берегу океана…

– Песчинка или не песчинка, а только это ее последнее желание. Сами знаете, что это такое, святой отец!

– Да, конечно… Последнее желание умирающего священно, и не исполнить его – великий грех.

– Вот именно. Так что садитесь-ка в повозку, святой отец, поезжайте за бароном. И поторопитесь: бедняжка совсем плоха, еле дышит, долго не протянет.

– О святые угодники! Да ты только взгляни, Форри тоже еле дышит, я ее чуть не загнал… Падет в дороге – что я буду делать?!

– Боги милостивы, авось не падет. Поезжайте, не теряйте времени!

* * *

Люди, полукругом обступившие своего господина, молчали, недоуменно пожимая плечами и переглядываясь. Даже гончие, минуту назад заходившиеся яростным лаем, умолкли, инстинктивно сообразив: произошедшее настолько невероятно, настолько неподвластно их собачьему разуму, что лучше на всякий случай не привлекать внимания хозяина. Кто знает, что с ним случилось и что взбредет в голову! Возьмет, к примеру, и прикажет побросать всех в озеро – как этого оленя… Тот, правда, сам прыгнул, но это уже мелочи… Не утонут, конечно, но ведь и не спаниели какие, чтобы в холодной воде бултыхаться!

Высокий широкоплечий человек с исказившимся лицом застыл неподвижно, как статуя. Только мелко, едва заметно, подрагивало в могучих руках копье, лезвие которого так и не обагрилось кровью добычи.

Олень, все еще с трудом верящий в свое чудесное спасение, шумно расплескивая воду, выбрался на островок.

– Ваша милость! – решившись, обратился к господину один из слуг. – С вами… все в порядке?

Силач медленно повернул к нему голову, и слуга, побледнев и сдавленно охнув, инстинктивно отшатнулся: так испугали пустые, мертвые глаза, будто смотревшие сквозь него.

Ментальный всплеск, опять донесшийся со стороны Кольруда, подобный тому, который заставил мужчину насторожиться несколько дней назад, в самый разгар любовных утех с одной из соседок, но неизмеримо более мощный, продолжал крепко удерживать его в своих незримых могучих объятиях.

«Милостивые боги, неужели и впрямь пятый уровень?!» – боясь поверить в это, с благоговейным трепетом и ужасом думал он.

* * *

Они простились так, как было принято в Империи – крепким рукопожатием. Глава Четвертого Семейства оценил деликатность посла, воздержавшегося от обычая своей родины – поцелуя в щеку. Конечно, в каждой стране свои порядки, но, честное слово, это уже чересчур! Чтобы мужчины целовали друг друга, как какие-то… тьфу! Хочется верить, что король Эсаны и впрямь не будет навязывать жителям Империи то, без чего прекрасно обходились многие поколения их предков…

Вообще-то они и без короля Торвальда прекрасно обошлись бы! Но надо быть реалистом и смотреть правде в глаза.

Империя обречена. Силы слишком неравны. Джервис верно сказал: рано или поздно Торвальд заполучит деньги, потребные для строительства большого флота. Это всего лишь вопрос времени, а зная неуемную настойчивость эсанского повелителя… В крайнем случае возьмет заем у ливерийских или маронских банкиров, пусть даже под чудовищно высокие проценты.

Конечно, дипломаты Империи давно и настойчиво советуют главам крупнейших банкирских домов не ссужать короля Эсаны, но… Империя далеко, за океаном, и слаба, а Торвальд близок и силен. И его аргументы могут показаться куда весомее.

Если этот флот будет построен, на что тогда надеяться? На бурю, которая внезапно налетит и разметает корабли Торвальда, перетопив и выбросив на скалы? Так ведь может и не налететь…

План Джервиса прекрасен, спору нет. Вопрос лишь в том,