время боя, а на лице остались ожоги. Остальные дворфы лишь хмуро кивнули ему в ответ.

— Завтра утром вернемся на развалины замка, — произнес один из них. — Негоже оставлять павших среди нежити.

Один из дворфов достал из-за пазухи металлическую фляжку.

— Помянем? — спросил он, и вскоре фляга пошла по рукам. Жидкое пламя резко пронеслось по пищеводу. Выдохнув, Брални передал флягу дальше.

— Как там эльф? — спросил он.

— Как и Карадин — до сих пор без сознания, — ответили ему, — Остроухий бледный лежит совсем, но вроде ничего.

— Он связал чёрного ублюдка боем. Видели, как из донжона вырывались синие протуберанцы, как будто искры летят? — сказал Брални. Остальные горячо закивали.

— Если бы он вылез сразу — все бы там полегли, — сказал один из дворфов.

— Как пить дать, полегли бы, — согласились с ним.

— Меня больше сейчас волнует, как ухитрился выжить там Карадин, — сказал дворф по имени Глорин, один из знакомцев Брални.

Все видели, как взгляд черного мага обратился на Карадина. Командир стоял на самом острие удара злой магии, которая сразила половину отряда. Все видели, как он зашатался, но так и не был сокрушен. Сейчас это казалось чудесным спасением, тем более, что магия черного культиста никого не щадила и раненых после неё не осталось. За одним исключением…

Карадин лежал без сознания в одной из палаток, как и эльф, и был тем самым исключением.

— Его благословили сами древние духи гор, не иначе, — заметил Брални, почесав бороду, на которой играли тусклые отблески костра.

— Похоже на то, — согласился Глорин и раскрыл рот, собираясь добавить что-то еще…

Громкий треск. Костер зашипел. Рухнувшие в него с огромной скоростью глиняные горшки разлетелись вдребезги, разбрасывая вокруг себя какую-то пыльцу, на версту разившую запахом полыни и травы.

Попав в открытое пламя, пыльца мгновенно воспламенилась и вокруг костра закружились клубы ядовито-зелёного дыма. Кашляя и задыхаясь, дворфы пытались отползти подальше от костра, но дым забивался в горло и носоглотку даже сквозь крепко сжатые пальцы. Он проникал между сомкнутых ресниц и вызывал отчаянную резь в глазах. Силы быстро оставляли могучих подгорных воинов — меньше десяти ударов сердца потребовалось, чтобы все выжившие дворфы не могли больше стоять.

Отчаянно, из последних сил загребая землю прочь от костра, они ползли прочь до тех пор, пока их веки окончательно не смежил сон. Ещё спустя несколько ударов сердца над головами дворфов захлопали гигантские крылья, разбрасывая вокруг ветви и пожухлую листву.

— Как и всегда, чистая работа, — бесстрастно произнёс Малдор, оглядываясь по сторонам. — Вяжем их.

Глава 21. Воевать не туда

Темнота казалась мне живой, одушевленной и полной звуков, что доносились до меня, как сквозь вату. Я слышал перестук капелек воды по камням, скрип дерева и разговоры, почему-то на талассийском.

Я подскочил, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Тот маг ещё жив?!

— Он очнулся, — услышал я мелодичный мужской голос. В тот же миг меня рывком вздёрнули на ноги, грубо ухватив за плечи. Сведённые от длительной неподвижности мышцы тела не слушались, и я повис на чужих руках, как куль с песком.

Я помрачнел. Чёрного культиста здесь не было, но мои неприятности только начинались.

Об этом без лишних слов намекал ошейник, защёлкнутый у меня на шее. Руки и ноги были скованы кандалами. И что стократ хуже любых цепей, я не мог задействовать магию. Лишь где-то в глубине сознания, я все еще ощущал канал в Искривленную пустоту, отдаленный и недосягаемый.

В полумраке я видел фигуру эльфа, сидящего за письменным столом. Длинные рыжеватые волосы его были зачесаны назад, открывая заостренные уши. Он был как живое напоминание о родине, где таких же щеголеватых магов можно было увидеть во множестве на любой улице. Этот выходец из Кель-Таласа носил свою рубиново-красную мантию, изукрашенную магическими узорами, с некоторой небрежностью. Смятая и покрытая пылью, она несколько выбивалась из общей картины.

В своей руке он держал покрытую копотью металлическую пластину, и задумчиво почёсывал себе с её помощью подбородок. Вдруг усмехнувшись, он повернул пластину в мою сторону и показал мне ряд крепившихся к ней железных когтей, и весьма острых. Не оружие, но что? Орудие пыток?

— А я уже хотел тебя будить, — произнёс эльф. — Только никак не мог выбрать, чем. Этой штукой, например, шкуру сдирают.

— Где дворфы? — мрачно спросил я, впившись взглядом ему в глаза. Я уже догадывался, кто меня навестил — Реликварий Кель-Таласа. Как я понял, эта полуофициальная секретная служба заведовала поиском запрещённых артефактов, так что я был по её части со всеми потрохами. Как и культист, за которым никто явиться так и не соизволил. Как это, гм, великолепно. Третья война ещё не началась, а Кель-Талас уже не туда воюет. Даже на экспедицию дворфов напасть не постеснялись.

Эльф задумчиво приподнял бровь, услышав мой возглас.

— Крайне неуместная, я бы сказал, — поморщился он. — Забота о подданых чужой короны, сородич. О себе бы подумал.

Он дал какой-то знак охране, и один из эльфов замахнулся кулаком. Я рухнул на загаженный пол, пытаясь вдохнуть хоть каплю воздуха, получив удар в солнечное сплетение. Не дав мне прийти в себя, воины потащили меня за собой.

— Присаживайся, юный Мэвниар, — гостеприимно пригласил меня эльф, когда воины усадили меня на стул. — Только не перебивай больше старших.

Я хмуро уставился на его высокомерную рожу, ещё раз попытавшись прикоснуться к магии. Канал, как и обычно, отнекивался и тянулся ко мне, одновременно. Проникновение через Завесу всегда чем-то напоминало работу отмычкой с незнакомым замком. Следовало очень долго нащупывать верный путь, прежде чем им воспользоваться. Резко ускорить процесс, как я ещё недавно понял, мог магический голод.

Всмотревшись в моё мрачное лицо, эльф удовлетворённо кивнул.

— Ты жив ещё, Мэвниар, по двум причинам, — вдруг заметил он. — Неповоротливая бюрократическая машина не принимает экспертное заключение магов Реликвария в качестве доказательства против подданого Кель-Таласа, так что вынести смертный приговор заочно не получилось. Есть только разрешение привести тебя за уши домой, и всё.

— Так почему вы просто не прирезали меня, и всё? — фыркнул я. — Зачем эта возня?

— Я не хочу создавать прецедент, — усмехнулся эльф. — Пойми меня правильно: за игрища с магией скверны я удавил бы кого угодно. Но ты — сородич…

На некоторое время, он замолк.

— А теперь скажи мне, — мрачно вздохнул он. — Чего тебе не хватало… малолетний ты идиот!?

Я вздёрнул брови от удивления, столкнувшись с такой вспышкой гнева, от внешне уравновешенного эльфа.

— Тебя устроили в тёплое место и бесплатно учили магии, — прошипел эльф. — Ты даже