поток атакующих чар внезапно иссяк, словно смерть в обличье эльфа-отступника передумала приводить приговор во исполнение. Прищурившись, маг заметил, что лицо Мэвниара исказилось в невыносимой муке, которую причиняла ему запертая в его теле энергия. Покачнувшись, он поднял руки, словно в последнем салюте, и рухнул на землю.

Оглядев помещение, Малдор подбежал к одному из тел…

— Живой! — Террил слабо застонал, когда Малдор похлопал его по щеке. Как и его командир, Террил успел выставить щит, но его едва хватило, чтобы защититься от вторичных последствий магического удара. Остальные эльфы-воины обнаружились поблизости, легкораненые.

— Оставь двоих дежурить у Мэвнара. Пусть поддерживают магический сон каждую секунду! — тут же распорядился Малдор, повернувшись к помощнику.

— Не проще ли зарезать его, не дожидаясь очередного фокуса? — зарычал Террил.

— Ещё успеется, — недовольно бросил маг. — И что там с дворфами!?

— Увидишь, — многообещающе проворчал соратник.

* * *

Чуть позднее…

С каждым мгновением лицо эльфа-мага становилось всё более хмурым. Если он думал, что происшествие с Мэвниаром было худшим событием за день, то он жестоко заблуждался.

Половина отряда высоких эльфов лежала с переломами и их обхаживала Лиадрин. У самой жрицы вспухла на рыженькой головке огромная шишка, и Малдор был готов рвать на себе волосы от досады. Если бы с дочерью верховного жреца Кель-Таласа что-то случилось, с него по возвращении сняли бы голову. А теперь снимут всего лишь шкуру…

Это была катастрофа. Боевой отряд высших эльфов разгромил один-единственный дворф! И как так вышло, было решительно непонятно.

— Дворфы разломали клетки с птицами, когда убегали… — тихонько подкрался к нему Террил, и маг вздохнул. Час от часу не легче.

На внутреннем дворике крепости, столь любезно предоставленной скользким бароном Штеххеймом, стояли клетки, ныне пустые. Разбежавшиеся слуги людского барона, естественно, ничего чинить не собирались. А сами драконьи ястребы обнаружились в воздухе, уже на горизонте. Беленькая самочка во весь опор улепётывала от целой своры других эльфийских ездовых птиц.

— Они должны к вечеру вернуться, когда налетаются на воле, — стараясь звучать оптимистично, сказал Террил. Истерический смех вырвался у Малдора из груди.

— Да что ты говоришь! — всплеснул он руками. — Сам что ли не видишь — они устроили брачные игры! Сначала загонят толпой самочку на самую высокую гору, а потом передерутся за право её обхаживать. Насколько затянется это безобразие, сам Свет тебе теперь не ответит. Чем ты, гоблина задери, думал, когда взял эту самку!? Тебя же предупреждали насчёт Кристалки.

— Кристалка белоснежная, словно снежинка, — вздохнул Террил. — У тебя хоть раз была ездовая птица такой расцветки? Это же экзотика.

— Вот и остальным ястребам она тоже понравилась, — проворчал Малдор. — Воздушного транспорта у нас теперь тоже нет. Просто отлично.

Некоторое время эльфы помолчали.

— Какие у нас теперь планы? — обратился к нему Террил.

— Мэвниара грузим в телегу, и поехали в Кель-Талас, — бросил Малдор, как нечто само собой разумеющееся.

— Дворфов преследовать не будем? — азартно осведомился соратник. — С тобой у нас есть шансы отыграться.

— Смотри, как бы они сами нас не… — хмуро начал Малдор, и вдруг осёкся. Его взгляд был направлен в сторону гор на горизонте. — Б….ь! Террил, срочно собирайте всех, и по телегам! Уходим немедленно!

Подавая пример, он первым ринулся в поисках подходящего транспорта. Насилу, помощник его нагнал и набросился с расспросами.

— Что непонятного?! — рявкнул на него Малдор. — Земля у нас горит под ногами. Видел, что на горизонте!? Заоблачный пик видно прямо отсюда!

— Ты думаешь, что дворфы пойдут к сородичам в Заоблачный пик? — спросил Террил. — Туда же несколько дней пути, так чего бояться? Пока доберутся, пока договорятся с местным кланом о помощи. Когда они все придут сюда, мы уже будем давно дома!

— Террил, включи уже голову! — Малдор устало провёл ладонями по лицу. — Когда они договорятся, то прилетят на грифонах. Клан Заоблачного пика их разводит. Даже с форой во времени, мы можем до границ Кель-Таласа и не успеть.

— Подданным короля Магни не выдадут грифонов на Заоблачном пике, по одной лишь их просьбе, — возразил Террил. — Это не их территория. Могут и послать.

— А могут и не послать, — отчеканил Малдор. — Собирайся. Хватит со мной пререкаться.

— Слушаюсь, — вздохнул эльф.

Глава 22. Покупаете или продаёте?

Мы, дворфы веками обманывали себя. Ведь чтение легенд о том, что твой народ является потомками Титанов, сотворивших Азерот — это одно. Ощутить внутри себя божественную искру — уже другое, и дано не каждому обитателю подгорных глубин. Само окружение всячески потворствует тому, чтобы погрести божественное пламя под ворохом всяческих дел и забот.

Мы, дворфы, испокон веков возводили огромные подземные города, испещрённые тоннелями, залами и галереями. Бесчисленные изгибы улиц изливали на наш разум утешительную ложь, и любой дворф от рождения начинал думать, будто мир и правда состоит из этих городов, подземных залов и галерей.

Но заберись в горы повыше и взгляни в серые небеса. Сразу поймёшь, насколько велик настоящий мир, и насколько ничтожна суета муравьёв, копошащихся у подножия каменных скал. Поглощённые своими бесконечными делами, способны ли они осознать масштаб? Способны ли они осознать, насколько велико творение на самом деле?

Лишь осознание этого может заставить подгорного жителя тянуться к искре, дремлющей внутри него. Лишь осознание позволит ощутить себя единым целым с чем-то несоизмеримо большим, чем собственное тело. Подлинное осознание, а не сухое знание — вот что придает духу опору, твердость камня. Тело может быть мягким и податливым, но дух — никогда! Во все века он стоял выше плоти, и иногда об этом он напоминает. И в воле каждого — раздуть искру творения в неистовое пламя. И тогда, возможно, настанет день, когда дух обретет подлинную власть над плотью…

Для Карадина выбор стал окончательным именно в тот миг, когда вокруг него стали один за другим погибать товарищи. Защитные амулеты плавились прямо на их телах, уступая неодолимой силе злой магии. Золотые брызги раскаленного металла шипели, попадая на обнаженную плоть. Их дух был надломлен. Делая шаг за шагом назад, они отстреливались из ружей, безуспешно пытаясь поразить врага.

Карадин разъяренно отбросил бесполезную винтовку. Вскоре уже он почувствовал, как защитный амулет начал нагреваться, а тело стало ломить от боли. Собрав волю в кулак, он зарычал и сделал шаг вперед, вопреки всему. Изнутри стало подниматься что-то неукротимое, упрямое и неостановимое, как снежная лавина. Во всплеске какого-то безудержного куража, Карадин вовсе выбросил защитный талисман и расхохотался, делая шаг за шагом вперед, под чудовищным давлением враждебных чар, а смерть все не приходила и не приходила…

Взорвавшийся в непосредственной