Руки невольно потянулись к альбому фотографий. Персиваль знал, что это причинит страдания, но и противиться не мог. Он смотрел на полузабытые юные лица однокурсников, кого-то помнил только по именам, у кого-то — лишь фамилию. Себя самого... с Катрионой, значит, фотографировала Каландра... Обеих девушек... значит, фотографировал он сам.

Старые черно-белые изображения, которые еще приходилось печатать в студиях, и полароидные яркие, которые создавали сами себя, будто по волшебству. Персиваль улыбнулся, настраивая себя на мучительную встречу, и перелистнул страницу альбома.

— Здравствуй, Виви, — негромко сказал он. — Сегодня годовщина твоей гибели... и это снова я, Перси Эван, который любил тебя, но не смог спасти.

С фотографии на него смотрела девушка, навеки семнадцатилетняя, круглолицая и кареглазая. Директор нежно провел пальцем по ее лицу и, тяжело вздохнув, перевернул фото.

«Вивиана. 2001» — была надпись на обороте.

Персиваль захлопнул альбом. Будто подгадав время, в его кабинет без стука вошли две дамы. Директор вскочил, собирая со стола разложенные тетради, точно его застали за чем-то предосудительным.

— Мистрис Руссо... мистрис Монбельяр... Вы решили приехать?

Дамы переглянулись с затаенной насмешкой, будто английские обращения развеселили их. И разом уселись на диван напротив стола.

— По вашу душу... — отрезала темноволосая дама. — Реннский Магистериум требует объяснений.

Персиваль сел обратно, постепенно выравнивая сбившееся от неожиданности дыхание. Он улыбнулся.

— Вечером я уезжаю в отпуск, так что смогу предоставить информацию лично. В ирландский отдел меня уже вызывали.

Блондинка оскалилась будто волчица.

— Можете порепетировать перед нами, что вы там расскажете.

У Персиваля едва заметно дернулась щека.

— Послушайте! При всем моем уважении к вам, как трикветру магистра... я не собираюсь оправдываться. Ренар был и остается моим другом. Если честно... он проявил преступную небрежность, как и многие до него.

Одетт вскочила, будто собираясь броситься на мужчину, Женевьева с трудом удержала ее за руку.

— Вы... — злобно выпалила крошечная брюнетка. — У моего брата в мизинце больше мозгов, чем у всего Ордена в головах.

— Я в этом не сомневаюсь, — развел руками Персиваль. — Но я и не обвинял его в глупости, а только лишь в несдержанности. В конце концов, мы все предупреждены о тумане и его опасности для смертных.

Одетт зашипела.

— Если бы не девчонка...

— Девочку я очень прошу не трогать, — повысил голос Персиваль. — Одно лишнее слово, и я не гарантирую вам здоровья и жизни. Эта магия непредсказуема, магистр уже поплатился за лишнюю откровенность. Думаю, ему повезло.

Персиваль замолк на секунду.

— Он мог погибнуть. Этой неясной силы боятся даже бессмертные.

Женевьева снова шевельнулась.

— Она же... не может не знать, как это все работает. Не настолько же все... беспросветно.

Персиваль тяжело вздохнул.

«Если Ренар с ними справлялся, то жму руку, — подумал он. — А я еще думал, что у Каландры тяжелый характер».

— Боюсь, что настолько, — ответил он, надеясь, что эмоции не отражаются на лице. Дополнительно нагнетать атмосферу не хотелось. — Девочка не властна над этим. Она не помнит.

Дамы переглянулись. Персивалю невооруженным взглядом была видна сила их трикветра — они словно общались без слов. Наконец, Одетт снова посмотрела на него.

— Допустим. Что вы намерены предпринять?

— Не намерен... — отрезал Персиваль. — Я уже предпринял, в тот же вечер.

Дамы разом поменяли позу, закинув ногу на ногу, подчеркнув, что слушают.

— Нескольких природных фэйри я отправил к Оберону, — сказал директор. — Кто-то из темных вызвался предупредить своих, их правительница, как вы знаете, пропала. Магистра Ренара будут искать, но это уже воля случая. Мы можем только надеяться, что он жив.

— Мы не можем рассматривать другое развитие событий, — Одетт подалась вперед, пристально смотря на Персиваля. — Все иные мысли — измена Ордену.

Директор встал из-за стола и присел рядом на диван, мягко беря руки женщины в свои.

— Не нужно мне угрожать, — негромко сказал он, не сводя свои зеленые глаза с ее темно-карих. — Я полностью на вашей стороне, и абсолютно верен магистру Ренару. Я делаю все, что в моих смертных силах. Фэйри делают все, что в их. Мы его отыщем.

Одетт слабо вздохнула и отвела глаза, успокаиваясь.

— Допустим, — она все еще не готова была полностью отступить.

— К тому же на нашей стороне и сам магистр, — заметил Персиваль, — как мы можем не учитывать его собственную волю.

Директор взглянул на обеих женщин.

— Он может подойти к любому бессмертному в том мире и потребовать помощи. У него есть власть и перстень.

Дамы снова молча переглянулись.

— Вы хотите сказать, что наш брат за... сколько... три недели ни к кому там не подошел? — Женевьева говорила будто лиса, тихо и вкрадчиво, точно с умалишенным.

Персиваль терпеливо вздохнул.

— Мистрис... Монбельяр. Вы не учитываете особенность Тир-нан-ог. Это мир посмертия, и время там течет совершенно иначе, причем для каждого человека индивидуально. Это у нас прошло три недели, а там же... быть может, минута. Или миг. В конце концов, магистр может просто осматриваться. Для кого-то там за наш день проходит век, но здесь не тот случайБудем надеяться.

— Вас послушать, он там развлекается, — буркнула Одетт. — Что теперь будет с Магистериумами, Орденом и фэйри? Бессмертные уходят из реннского отдела.

— В школе несколько другая ситуация, — терпеливо пояснил Персиваль. — Наши никуда не уходят, но тут девочка. Они будут охранять ее. К персоналу фэйри тоже лояльны и уважительны, других студентов не обижают. Благой же Двор никогда не нес нам добра. Комично, но это факт.

— Проклятые эгоисты! — воскликнула Женевьева.

Одетт поддерживающе стиснула ее руку, не сводя подозрительного взгляда с Персиваля.

— Орден остался без руководства, — обтекаемо сказала она.

— Возможно, прежняя магистр, мистрис Белинда пока возьмет на себя эту ношу?

— Никто этого не допустит, — отрезала Одетт. — Если фэйри уходят, плевать они хотели на старуху. Они слушались только моего брата.

— Мы его найдем, — убежденно сказал Персиваль. — Это только вопрос времени. С возвращением только будет сложность, но он сможет руководить Орденом и из-под Вуали.

«Искренне на это надеюсь, — подумал он, — «Вопрос времени» — как точно сказано. Из-за времени как раз все проблемы.

— Тот мир опасен для смертного, — директор смотрел мимо