принципы, как понятие «мир свободы по закону» [Ikenberry, Slaughter 2006]. Хотя общая идея, возможно, и похвальна, этот курс находится в сильном противоречии как с японскими традиционными, ситуационно ориентированными ценностями, так и с глубоко укоренившимися институтами, которые мы рассмотрели в главах 4–9. Существуют определенные возможности для глобально ориентированных фирм, которые не полагаются на круги компенсации, особенно в отраслях, ориентированных на потребителя. Однако их влияние в центре японской политической экономии неизбежно ограничено, хотя бы в силу глубоко укоренившегося исторически структурного наследия.

Более космополитические круги компенсации?

В важных сферах, где неизбежно сохраняются круги компенсации, существует, однако, два дополнительных, потенциально продуктивных варианта: (1) расширить внутренние круги за счет внедрения более интернациональных и гендерно-нейтральных точек зрения; и (2) работать над созданием международных кругов компенсации, выходящих за пределы самой Японии. Оба варианта согласуются с традиционной внутренней зависимостью Японии от коллективного разделения рисков и вознаграждений, а также с ее акцентом на развитие надежных человеческих связей. Оба варианта могут также значительно повысить уровень осознания японцами меняющегося мирового порядка, а также создать стимулы для более активного участия Японии в создании такого порядка после окончания холодной войны. С более широкой точки зрения они также могут усилить влияние Японии на международной арене, увеличивая японское присутствие во все более важных глобальных социальных, экономических и политических сетях[302].

Внутренние круги компенсации в Японии могут быть существенно расширены прежде всего за счет предоставления расширенных перспектив для женщин. Это предполагает не только правовую защиту и социальную поддержку карьерных возможностей, но и предоставление вспомогательных средств, которые делают профессиональную карьеру более привлекательной для потенциальных работников. Акцент проекта «Абэномика 2.0» на улучшении ухода за детьми и социального обеспечения — небольшой шаг в правильном направлении [Fensom 2015].

Кроме того, внутренние круги могут быть расширены за счет включения в них иностранных участников, предпочтительно свободно владеющих японским языком и знакомых с японскими культурными нормами. Они также могут позволить иностранным участникам кругов систематически разделять риски и выгоды от членства в группе, как это обычно происходит в случае с японскими участниками в организациях, сотрудничающих друг с другом. Это уже происходит на корпоративном уровне, где Kawasaki Heavy Industries сотрудничает с Boeing для производства Boeing 777, а японские производители компонентов сотрудничают с Apple для производства iPhone [Inagaki 2014].

Такая схема транснационального распределения рисков и вознаграждений, похоже, уже преобладает в индустрии страхования жизни. Можно было бы ввести больше иностранцев в советы директоров японских корпораций в других секторах, а также в консультативные советы японского правительства. В обоих этих направлениях предпринимаются космополитические усилия, но их темпы должны быть увеличены, чтобы создать внутри Японии критическую массу, чувствительную к более обширным глобальным социально-экономическим тенденциям.

Второй императив для Японии заключается в том, чтобы она играла более активную роль в инициировании международных кругов компенсации, в которых она может иметь влияние. Это больше чем просто лоббирование — это вопрос создания широких многосторонних групп, которые при поддержке Японии будут работать для достижения целей, которые Япония считает благоприятными. Для начала можно было бы организовать периодические международные конференции в областях, пользующихся особым уважением Японии, таких как защита окружающей среды или энергоэффективность, и использовать эти встречи для развития постоянных, институционализированных транснациональных сетей. Китай, Россия и Корея применяют этот подход через такие транснациональные сетевые механизмы, как Азиатский форум Боао, международный экономический форум в Санкт-Петербурге, Валдайский дискуссионный клуб и Форум Чеджу.

Космополитические круги компенсации, в которых центральную роль играла бы Япония, дополненная значимым иностранным вкладом, могут быть созданы и за пределами страны. Динамичным новым прототипом является Стэнфордский проект «Кремниевая долина ⁄ Новая Япония», основанный Центром управления технологиями США и Азии при Стэнфордском университете, целью которого является «создание устойчивой платформы для взаимодействия между Кремниевой долиной и Японией»[303]. Этой цели служат и такие новые инициативы частного сектора, как Geodesic Capital Fund, предполагающий поддержку инновационных стартапов в Кремниевой долине японским капиталом[304]. Такое транстихоокеанское сотрудничество могло бы способствовать, в частности, решению хронических трудностей Японии в области венчурного капитала, напрямую связанных с кругами компенсации внутри Японии[305]. Убедительное начало этому было положено во время визита премьер-министра Синдзо Абэ в Кремниевую долину в апреле 2015 года [Layne 2015].

Выйти за пределы круга?

Усиленные однородным характером японского общества и японскими нормами коллективной ответственности круги компенсации пустили глубокие корни в истории Японии. Так же глубоко они укоренились институционально, порождая консервативные микроэкономические структуры стимулирования. Насколько вероятны с учетом этих реалий радикальные изменения в ориентированной на круги компенсации японской системе распределения ресурсов?

Безусловно, существует небольшое стремление к изменениям, вызванное рыночными тенденциями, внешним давлением и технологическими изменениями, такими как появление интернета. Однако темпы структурных изменений в Японии — помимо расширения кругов компенсации — неизбежно будут медленными, учитывая институциональную силу существующих кругов, консервативную предвзятость, которую привносят их внутренние стимулы, и сложность централизованного принятия в Японии решений, которые потребуются для их преобразования. Исторически сложилось так, что только внешние потрясения или принуждение — реставрация Мэйдзи или оккупация союзников после Второй мировой войны — способны спровоцировать масштабные реформы в системе принятия решений в Японии в целом.

Таким образом, политический организм Японии может еще на некоторое время остаться с кругами компенсации. Однако небольшие, явно либерализованные фрагменты страны могут стать исключением. Премьер-министр Абэ в своей «абэномике» сделал акцент на концепции специальных экономических зон, и это вполне может оказаться наиболее жизнеспособным элементом в его «третьем пакете структурных реформ». Хотя особые экономические зоны в предыдущих политических воплощениях не доказали свою способность стимулировать изменчивое, индивидуалистическое конкурентное поведение западного образца, они могут иметь лучшие перспективы в ближайшее десятилетие, особенно в районе Токио (поскольку Япония и весь мир готовятся к Олимпийским играм 2020 года), а также по мере улучшения стимулов для иностранных инвестиций в Японию.

Выводы

На протяжении ста лет быстрого экономического роста и периодических международных кризисов, начиная с реставрации Мэйдзи и заканчивая взрывом финансового пузыря Хэйсэй в начале 1990-х годов, в Японии действовали круги компенсации. Эти круги позволяли японским частным и государственным руководителям справляться с рисками и неопределенностью, одновременно реализуя агрессивные, часто инновационные стратегии, которые способствовали экономическому росту, особенно в таких капиталоемких отраслях, как сталелитейная, судостроительная, нефтехимическая и электроэнергетическая. Такие конфигурации оказались предметом зависти многих стран мира. Конечно, были и издержки, но они были экстернализированы на тех, кто членом круга не являлся — в том числе и на остальной мир.

В статичной