Служанка, на первый миг запнувшись, взглянула на вскинувшую голову Ирту и кивнула.

– Это правда, да увидит сама Богиня, как видела я…

– Гнать обманщика в шею! – взревел кто-то из толпы, Ясмин даже не различила по голосу, кто. – Он нарушил обряд, нарушил клятву Богам. Это из-за него сгорел урожай!

Снова взметнулись в воздух ножи и мачете, сжались кулаки и челюсти. Ясмин не сомневалась, что мятежникам есть, что предъявить Вальдеру за долгое унижение – южные мужчины не прощают так просто и сейчас готовы были поднять обидчика на вилы. Вальдер повёл плечами.

– Стойте, – в свою очередь успокоил всех Риан, оттеснив назад, и Ясмин пробила дрожь от его низкого голоса. – Хватит крови, кириос ди Арстон прав. Довольно того, что уже было сделано.– Потушите огонь, – добавила Ясмин, не пуская их ринуться в бой. Оглянулась на мрачное небо, которое так и не пролилось дождем: только дым уходил в низкие тучи и смешивался с черным ночным туманом. – А мы решим все мирно.

В поднявшейся суете и вопросах даже стих треск горящих досок. Ясмин медленно подошла к Вальдеру, который наблюдал за происходящим с тем же любопытством, с которым однажды – так недавно и давно одновременно – встретил её на первом этаже дома.

– Как вовремя загорелся урожай, – проронил Вальдер с легкой усмешкой, – да, Ясмин?

Он обращался к ней по-прежнему фамильярно, словно напоминая, насколько они были близки и какой властью он над ней обладал.

– Такое случается, – с улыбкой отозвалась Ясмин. – Слишком жаркое лето. Мне жаль.

– Плантация разорится с такими долгами. Чем ты будешь расплачиваться с людьми?

– Я обязательно что-нибудь придумаю.

– Думаешь, тебе так просто это спустят с рук? Когда прибудут из столицы, придется держать ответ. А прибудут скоро.

– Знаю. Мне есть, что им сказать, – отозвалась Ясмин, тряхнула головой. – И это уже не твои заботы. Я хочу, чтобы ты ушел, вместе со своими людьми. Мы получили свой урок, вы – свой. Я не хочу крови, как и ты.

Они снова остались вдвоем посреди хаоса. Где-то неподалеку наверняка маячила Ирта, переживал Кардьян, хватался за меч верный хозяину до смерти Асенард, но сейчас были только они.

– Непокорная моя Ясмин... – смеясь одними глазами проговорил он привычно, но с такими нотками в голосе, что она вскинула голову. Что это было можно снова лишь гадать: уважение? Одобрение? Насмешка?

И вдруг притянул к себе, лихо обнял с головой, прижал к плечу, захватив голову локтем. Коснулся небрежно макушки, цепляя волосы и фыркнул, будто понимая, что больше не будет ничего. Ни унижения, ни стыда, не будет вечной борьбы и ярости. Что она никогда не родит от него ребенка, что он как был, так и остался чужаком, который на этих землях рискует получить нож в спину, пусть он и сильный маг. Но вся его магия оказалась бессильна здесь...

Ясмин в последний раз ощутила его чужой запах, не вырываясь больше, точно хотела запомнить, сохранить всё это для себя. Она обязательно это запомнит... И подняла голову.

Риан медленно подошёл ближе.

И Вальдер повернулся и убрал руки, не желая новой схватки. Ясмин впервые подумала о том, что не знает, насколько, в самом деле, велика сила Риана. И может, он, даже необученный, не уступает чужаку – не зря ведь во всех схватках одерживал верх. Только он остался с ними, неодаренными, до конца, вместе со всеми рубил тростник и не ушел во время переворота на сторону магов. Нет, он остался собой, честным, простым, испытал все, что уготовили боги, и сражался бок о бок против захватчиков, потому что не в его правилах нарушать древние законы.

Тень этой мысли Ясмин увидела у Вальдера на лице. Что ещё было во взгляде чужака не разобрать, ну и пусть!

Сейчас наконец преимущество на их стороне. Рядом верные и вооруженные люди, возлюбленный, на её стороне олыхающий тростник и ярость всего Юга, собравшаяся в один мощный кулак. И самое главное – отныне ее уверенность в том, что она сама выбирает свою жизнь. Не отец. Не влиятельный чужак. Не даже боги.

Только она.

Пока все были заняты тушением огня и спасением уцелевшего в пламени, чужаки покинули поместье, и стало тихо и тревожно. Вальдер попросту свистнул Кару, сел верхом и вскоре ушёл вместе со своими, за которыми увязались пара предателей и, как и ожидалось, Ирта. Только в памяти Ясмин остался последний брошенный взгляд и улыбка человека, который всегда на шаг впереди, знает, что будут делать другие, и легко просчитывает их чувства.

Он ведь не из тех, кто легко простит поражение, но что сделает и как себя поведет – одним богам известно! Некоторое время Ясмин провела как на иголках, даже присутствие рядом родных, слуг, которые праздновали победу, не могло успокоить стучащее сердце.

С её мужа – отныне бывшего – станется прибыть с новой армией или рассказать властям о предательстве среди местных, чтобы подавить сопротивление силой. Сделать рабами всех, кто посмел восстать против назначенного мага, так, как это случилось в других городах – слухи о новых мятежах и обращении в рабство несогласных доносились отовсюду.

Вскоре Ясмин разыскал Кардьян, изрядно помятый, но воодушевленный, и даже несмотря на почтенный возраст, он остался крепким и стойким до самого конца. Ясмин даже не ожидала в старом управляющем столько веры и силы!

– Госпожа... – старик улыбнулся тепло и радостно, так, что посветлело на душе. – Я всегда в вас верил! Мы все верили. И... я рад, что вы остались себе верны! Не было бы нам добра с этим хозяином, не приняли его наши духи, вот как пить дать!

– Спасибо, Кардьян, – улыбнулась Ясмин. – Жаль, что такой ценой, но другого выхода не было.

– Главное, что мы живы и сновы свободны от оков, госпожа. Спросите остальных – они скажут то же самое! Всё будет хорошо. Я видел, что вы несчастливы с ним, и молил богов, чтобы они подарили освобождение. После вашего отца, кириоса ди Корса, я думаю, вы заслужили немного добра!

У Ясмин защипало глаза, и она устало прикрыла обеими ладонями глаза, а Кардьян отечески приобнял её, утешая и успокаивая. Всё будет хорошо!

На улице зашумели радостно и взбудоражено, хорошо понимая, что радость лишь временная. Что впереди непростые времена, и теперь придется держаться всем вместе, чтобы противостоять врагам, но сейчас хотя бы минутное — торжество! Они отстояли свою независимость.

И не покидала мысль, что всё происходит так, как и должно быть. Именно так. Ясмин облегченно выдохнула, вскинула голову к небу. И будто сама плантация отозвалась: громче закричали растревоженные птицы, зашумел одобрительно лес, а может, то были голоса лесных духов, вместе со всеми празднующие победу.

Пройдя по двору в одиночестве, Ясмин наконец увидела Риана, взлохмаченного, с мокрыми волосами – им всем пришлось отмываться после осевшей на лицах и руках копоти от пожара. Он разговаривал с окружившими его мятежниками, которых освободил от кандалов, кто-то благодарно хлопал его по плечу, слышался короткий смех.