Риан подтянул ее ближе, обхватил снова за талию и, подчиняясь ее нетерпению, проник нежно и твердо. Ясмин простонала протяжно, вцепилась в его плечи и подалась навстречу, прижалась грудью к груди. Губы коснулись опухших от поцелуев чувствительных губ, и каждое прикосновение было так мучительно-сладко, что хотелось кричать. Это было совсем по-другому. Волнующе при каждом движении. Невыносимо остро, сильно, ярко.

И Ясмин кричала, глухо, хрипло, утыкаясь лицом в его плечо, обхватив щиколотками его спину, и Риан шептал что-то горячо и нежно, покусывая ее ухо, зарываясь с рычанием в растрепанные волосы, замирая на миг, сполна наслаждаясь её нетерпением...

Скоро жар охватил обоих, ударил в голову, и нежность и страсть разбежались по телу мучительно-яркой вспышкой. Ясмин протяжно застонала, откинув голову, и Риан прижался к беззащитной, вытянутой шее, прикусывая кожу губами. Вплетая пальцы в его волосы, Ясмин бездумно сжимала их со всей силы и притягивала себе. И все еще хотелось касаться друг друга, гладить, целовать, искать губами губы, не было ни стыда, ни мучительного сожаления – только огромное, невыносимо яркое счастье.

Если у мира есть ты - у тебя есть мир.

Ты в нем ваятель, и архитектор, и командир,

Крикнешь, направишь - и тут же пойдут полки,

Мир подчиняется твоему слову, взмаху твоей руки...

Катя Цойлик

Разбудил какой-то звон. На улице зашумели, и, поднявшись, краем глаза Ясмин увидела подъехавшую со стороны города повозку. Странно, но сейчас ей казалось, что уже всё равно, как сложится дальше. Риан протяжно потянулся, просыпаясь и поворачиваясь к ней.

Ясмин подтянула к себе колени, любуясь Рианом, который лежал перед ней сонным котом. К которому так и тянуло прикоснуться, взлохматить волосы, ощутить под пальцами смуглую кожу, согретую южным солнцем, зарыться в его объятия. Как ей нравился его смеющийся взгляд из-под упавших на лоб волос, полный жизнелюбия и просто – любви.

– Одевайся, – пихнула она его в грудь с улыбкой. – Нечего хвастаться своей красотой.

Риан приподнялся, нарочно неторопливо, потянулся за своей одеждой, лежащей рядом с Ясмин, и ненароком поцеловал – тогда, когда она этого не ждала, нежно и сладко...

Рассвело. Сощурившись от ярких солнечных лучей, Риан поднялся с постели и выглянул в окно.

– Думаю, тебе тоже стоит одеться. – Он задумчиво обернулся и улыбнулся коротко. – Пойду узнаю, в чем дело.

Когда Ясмин спустилась с лестницы, Риан уже стоял к внизу и ждал, тихо переговариваясь с Кардьяном. Ясмин смотрела на него и не торопилась спуститься и привлечь к себе внимание. Будто желая как можно дольше продлить момент этого тихого счастья, которого она, возможно, и не заслужила.

Но едва ли это можно – не привлечь его внимание: стоило сделать еще шаг, и Риан обернулся, точно зная, что она там. Сосредоточенный, вдумчивый взгляд засветился изнутри. Закрученные от влажности вихры он зачесал назад, и те мягкими волнами обрисовали лицо.

– Давно не была в столице? – спросил он, ничего не объясняя.

– Месяца четыре точно. Должно быть, там сейчас самая жара?

– Последний раз, когда гнали оттуда двух меринов для твоего отца, там бушевал шторм.

– Люблю шторм, – улыбнулась Ясмин, ничего не уточняя.

Вместо проверки из столицы к ним прислали экипаж с мрачным и тучным мужчиной. Он был из своих — местных, и видимо война и переворот магов задели и его каким-то образом. Оглядев следы пожарища, мужчина сощурил тёмные глаза и обратился к вышедшей во двор Ясмин.

— Полагаю, вы та самая Кирия ли Корса, в замужестве Ди Арстон?

Фамилию Вальдера слышать было странно, но Ясмин не стала оспаривать.

— Слушаю вас.

— У меня приглашение от губернатора Авейры, кириоса ди Вайн. Он хочет видеть вас у себя…

Вот как! Хоть губернатор остался на своём месте... Ясмин оглянулась на Риана, который спокойно и уверенно спустился вслед за ней по ступеням, и снова повернулась к мужчине, потому что он вдруг продолжил:

— Вас и некого Риана...

— Можно узнать, по какому делу?

— Узнаете в городе. Прошу вас.

Быстро глянув на Риана, который только пожал плечами, она забралась вместе с ним в открытую повозку с легкой накидкой от солнца. Риан откинулся на сиденье и прижал к себе Ясмин. Ясмин было, что сказать губернатору в свою защиту, да и почему-то больше не было страшно.

Устав гадать, что от них хотят, Ясмин смотрела на пробегающие мимо поля тростника, на которых только-только начали крепнуть новые всходы. Думала о том, где взять столько денег, чтобы расплатиться теперь с работниками, чтобы вести хозяйство и закупать продовольствие…И о том, что у неё осталась одна надежда: Риан тоже маг, а значит, отныне имеет особые права. Эта мысль вдохновила, и Ясмин, прикрыв глаза, улыбнулась.

Пусть до столицы показался на удивление коротким, и вскоре город встретил шумом и громкими криками, а также плеском волн на пристанях и гулом портовых работ. Но их пригласили прямо в поместье губернатора, и это показалось хорошим знаком. В конце концов, она даже была с ним знакома лично – когда их вместе с отцом пригласили на прием в честь вступления в должность...

Кириос ди Вайн ждал их в своем кабинете. Он был, видимо, один из немногих, кто сохранил свою власть в эпоху перемен. Ясмин посмотрела на его полное, чуть уставшее и изможденное лицо. Должно быть, оказался не таким упрямым, как отец.

– Кирия ди Корса, – не очень весело улыбнулся губернатор, приветствуя, но вдруг покачал головой. – Хорошо помню вашего отца. Мне жаль, что всё сложилось таким образом. – Он развел руками. – Новые порядки.

Ясмин только кивнула, признавая эти перемены. Но тон губернатора был не злой, и это обнадеживало.

Разговор оказался не самы простым: Риану пришлось потрудиться, чтобы рассказать о себе все, начиная с родителей и заканчивая последними событиями в поместье. Ясмин губернатор слушал тоже, порой хмуря густые брови, а порой поглядывая с интересом, будто знал о ней что-то большее.

Однако после краткого объяснения про пожар Ясмин попросили ожидать, а Риана — остаться.

Время тянулось томительно, и Ясмин расхаживала по богато украшеному прохладному залу, за окнами которого во весь горизонт тянулась линия моря. Пенные волны сверкали на солнце и бились об пологий берег, рассыпались и уходили в песок. Шелестели за окном плотные листья пальм, доносился из открытых окон соленый ветер, оседал на коже. Ясмин вспоминала недавнее купание в ночном океане, и легкий смех рождался в груди.

Мир будто охотно раскинулся перед ней и заиграл всеми красками, а может, это она впервые увидела его таким? Но сейчас, несмотря ни на что, хотелось любить его всей душой, а он чувствовал это и отвечал взаимностью.Ясмин подумала, что если они останутся живы и свободны, и если хоть немного стихнет война магов с несогласными в Энарии, то она обязательно разыщет отца в далеком Аректере. Найдет, чтобы поговорить и понять.