поближе к грузинскому, и дорогу контрабандистам перекрыли. Но сразу запротестовал Шеварднадзе, и Ельцин приказал вернуть КПП на прежнее место. Николаев отказался выполнить его распоряжение, сам выехал на место конфликта, пригласил телевизионщиков и открыто рассказал о причинах трений. Но президент обругал генерала и уволил в отставку. КПП отодвинули, как требовали грузины. Дорогу контрабандистам открыли.

Хотя через Верхний Ларс везли не только водку, но и оружие в Чечню, туда ехали наемники и инструкторы международных террористических организаций. Отношения с этой республикой оставались очень сложными. 12 мая 1997 г. Ельцин и Масхадов заключили в Москве Договор о мире и принципах взаимодействия между Россией и Ичкерией. В оригинальный текст была включена фраза о признании Хасавюртовских соглашений. Но в аппарате президента все же были трезвомыслящие люди, хорошо представлявшие, какими последствиями это грозит. Кто-то сумел вычеркнуть фразу о Хасавюрте буквально перед подписанием. Хотя кремлевское руководство продолжало уступки по всем пунктам. В этот же день Черномырдин и Масхадов подписали «межправительственное соглашение» — предусматривалось первоочередное восстановление объектов Чечни, выплата населению пенсий и пособий (за счет России!)

Но даже само подписание договора на Западе (и в Чечне тоже) расценили как признание Россией «де-факто» независимости Ичкерии. Масхадов сразу обнаглел, потребовал компенсации за войну, выставив более чем внушительный счет — 25,8 млрд долларов. И его всячески ублажали, силились удовлетворить. Но поток бюджетных денег, направленных на восстановление Чечни, «растворялся» неизвестным образом. Получило известность одно из пьяных высказываний Ельцина: «Выделено 800 миллиардов, а в Национальном банке оказалось 120 миллиардов. Куда остальные деньги ушли? Черт его знает».

Однако и взамен не было ничего! Ни мира, ни спокойствия. Ведь западные и международные заказчики создавали Ичкерию именно для дестабилизации. В Москве как раз готовились встречать Масхадова, а в Армавире на вокзале грянул взрыв, 3 человека погибли, 12 раненых. В июне взрыв прогремел в поезде Москва — Петербург, погибли 5, ранено 13. В июле на дороге под Хасавюртом подорвали фугасом машину ОМОНа, 9 убитых, 13 пострадавших. В октябре в Буйнакске взорвали офицерское общежитие, обошлось без жертв. В декабре ФСБ задержала чеченских курьеров, везших в Москву партию пистолетов с глушителями.

А отряд Хаттаба 21 декабря 1997 г. появился в Буйнакске, напал на военный городок. Часовые несли службу бдительно, террористы получили отпор. Но из гранатометов уничтожили два танка, цистерну с горючим, два грузовика. Потом стали уходить. По дороге захватили в заложники семерых милиционеров, пассажиров рейсового автобуса. Отступали, прикрываясь «живым житом», и под покровом темноты исчезли в Чечне. Погибли двое военнослужащих, трое мирных жителей, 10 человек получили ранения. Власти Дагестана официально потребовали от Масхадова выдать преступников, он ответил, что Ичкерия непричастна к нападению. А правительство России не реагировало. Абы сохранить «добрые отношения». И угодить западным «друзьям», собственным «правозащитникам» и либералам.

Глава 16

Кризисы и отставки

После переизбрания Ельцина на второй срок оппозиция отнюдь не исчезла. Противостояние сказывалось на региональных уровнях, причем коммунисты оказывались более агрессивными. Если на каких-то выборах они получали посты губернаторов, глав городской или районной администрации, то начинали под разными предлогами прижимать тех, кого считали политическими противниками. Иногда происходили и беспорядки. В Краснодаре взбунтовалась молодежь из-за решения местных властей отменить льготные проездные билеты учащимся, в Мурманске — из-за задержек выплаты стипендий. 27 марта 1997 г. профсоюзы и КПРФ провели всероссийскую акцию протеста, митинги и демонстрации по разным городам.

Но стали проявляться «трещинки» и внутри правящих структур. Впрочем, они имели не политический характер. Боролись между собой конкурирующие группировки. Когда в Санкт-Петербурге Собчака сменил Яковлев, начались разбирательства, что же там творилось под покровительством предшественника (хотя и сам Яковлев был у него вице-мэром). Одним из тех, кто лучше всех знал скрытые стороны питерского бизнеса, был Михаил Маневич. У Собчака он возглавлял Комитет по управлению городским имуществом, занимался приватизациями. Потом перешел и к Яковлеву, стал у него вице-губернатором. Но в августе 1997 г. его машину на Невском проспекте расстреляли с чердака, из автомата с оптическим прицелом. Убийцу и заказчиков так и не нашли. А деятельность Собчака уже раскапывала Генпрокуратура. Возбудила против него уголовное дело о коррупции, злоупотреблениях. Но он быстренько «заболел» и улетел лечиться во Францию. Где и остался. Иностранцы к нему очень благоволили, наперебой приглашали читать лекции в Сорбонне и других университетах.

А в российском правительстве стали грызться олигархи. В связи с бюджетными трудностями было принято решение опять распродавать государственную (и общенародную!) собственность. Очередным лакомым куском стала государственная компания «Связьинвест» — контролировавшая телекоммуникации страны, телефонные и телеграфные линии. На торги выставлялся государственный пакет, 25 % акций. Березовский и Гусинский так и эдак обхаживали Чубайса, желая заполучить этот пакет по минимальной цене. Но не договорились. Он предпочел разыграть «честный» аукцион, и приз достался некоему кипрскому консорциуму «Мустком ЛТД». А за ним стоял «ОНЭКСИМ-банк» партнера Чубайса, Потанина.

Березовский и Гусинский крепко обиделись, начали пакостить вице-премьеру, выискивать на него компромат. Чубайс решил обезопаситься. На самом-то деле Ельцин очень не любил Березовского. Тот только крутился вокруг президента, а проворачивал свои дела через его «семью», второстепенных лиц. Но при этом очень умело пускал пыль в глаза и блефовал, козыряя своей близостью к Борису Николаевичу. Чубайс и Немцов воспользовались тем, что Березовский у Ельцина не в чести, нажаловались на его интриги, передали президенту его любимое выражение, что «бизнес должен руководить политикой». Борис Николаевич осерчал и уволил его с должности заместителя секретаря Совета безопасности. Фактически удалил «от двора». Но и Березовский тут же отомстил.

Его СМИ начали распространять историю, как Чубайс и его помощники — Бойко, Казаков, Кох, Мостовой — заключили договоры с издательством «Сегодня-пресс» на написание книги «История приватизации в России». Никакой книги еще не существовало, но «авторы» получили гонорары, по 90 тыс. долларов. А издательство «Сегодня-пресс» контролировал «ОНЭКСИМ-банк». Тот же самый, которому уступили пакет акций «Связьинвеста». Все это очень прозрачно походило на замаскированный «откат». «Делом писателей» занялась прокуратура. Чубайс выкручивался. Заявлял, что книга в рукописи уже отдана в издательство, что авторы собирались пожертвовать гонорары на благотворительность. Но сказочные цифры гонорара говорили сами за себя, а СМИ Березовского и Гусинского постарались раздуть скандал погромче. Ельцину пришлось уволить всех «писателей», основную приватизационную команду. Сам Чубайс лишился должности министра финансов, хотя пост первого вице-премьера ему все же сохранили.

В общем, хищники ссорились между собой. Но России от этого было не легче. Правда, в 1997 г. правительство смогло добиться некоторых успехов. Удалось несколько снизить инфляцию (цены за год выросли на 11 %). Впервые