– Когда медосмотр?

– Ты шутки шутишь?

– Конечно. – Я подписала соглашение и, когда она скороговоркой зачитала присягу, которая более или менее совпадала с контрактом, сказала «клянусь».

Она придирчиво рассмотрела мою подпись и спросила.

– Джонс. А что значит «Ф»?

– Фрайди.

– Дурацкое имя. При исполнении ты – Джонс. В свободное время – Джонси.

– Как скажете, сержант. А сейчас я при исполнении или свободна?

– Еще один момент – и будешь свободна. Приказ таков: в конце аллеи Креветок есть склад с вывеской: «Ву Фанг и братья Леви, инкорпорэйтед». Быть там к четырнадцати ноль-ноль, готовой к отправке. Входить через заднюю дверь. От настоящего момента до указанного времени вы свободны и должны уладить все свои личные дела. О зачислении на службу вы можете сообщать кому угодно, но вам строго запрещается под угрозой дисциплинарного взыскания высказывать какие-либо предположения относительно характера задания, которое вы будете выполнять. – Она так быстро произнесла последние фразы, словно это была ускоренная магнитофонная запись. – Деньги на еду нужны? Ах да, о чем это я… Конечно не нужны… Так, это все, Джонси. Рада, что ты в нашей команде! Мы прекрасно проведем время. – И она поманила меня к себе.

Я зашла за стойку и подошла к ней. Она обвила рукой мои бедра, подняла на меня глаза и улыбнулась. Про себя я пожала плечами, поскольку решила, что сейчас не время обижать моего взводного сержанта, улыбнулась в ответ, наклонилась и поцеловала ее в губы.

Совсем неплохо. Дыхание у нее было свежее.

Экскурсионное судно «Махнем к М’Лу» пахло эпохой Марка Твена, и путешествие оказалось еще более занятным, чем я предполагала, – три пассажирские палубы, четыре «шипстоуна», по два на каждый двигатель. Но корабль был здорово перегружен, и мне казалось, что легчайший ветерок играючи утопит это корыто. Наш «линкор» был не единственным – в нескольких корпусах впереди нас виднелась «Миртл Т. Хэншоу», буравившая реку со скоростью как минимум узлов двадцать. Я думала о скрытых под водой корягах и надеялась, что их радар/сонар справится с такой задачей.

На «Миртл» плыли «Герои Аламо», полковник Рэйчел находилась там же и командовала обоими соединениями – это подтвердило окончательно все мои подозрения. Такая усиленная бригада просто не могла предназначаться для дворцовой охраны. Полковник Рэйчел явно готовилась к войсковым операциям. Вполне возможно, что на берег нам придется высаживаться под огнем противника.

Нам еще не выдали оружия, и все рекруты оставались в штатском, – видимо, это означало, что полковник не ожидала немедленных действий, и это совпадало с моей информацией, полученной от сержанта Мэри Гамм, что мы двинемся вверх по реке, по крайней мере до Сент-Луиса… Ну а вся остальная ее болтовня – будто мы станем охраной новоиспеченного председателя – указывала на то, что мы пройдем весь путь до столицы, если…

Если новый председатель на самом деле находится в правительственной резиденции. Если Мэри Гамм знает, о чем говорит. Если кто-то не развернул назад реку, пока я не смотрела. Слишком много «если», Фрайди, и слишком мало данных. Одно я знала наверняка: что наше суденышко должно вот-вот пересечь границу империи… То есть на самом деле я уже не знала, по какую сторону границы мы находимся в данный момент и как это сейчас определить. Но я не очень-то беспокоилась, поскольку планировала без соблюдения формальностей уволиться из «Рейдеров Рэйчел», как только мы окажемся где-нибудь невдалеке от штаб-квартиры Босса, – желательно, до начала всяких военных операций. У меня хватило времени более или менее изучить этих «коммандос», и я была твердо уверена в том, что меньше чем за шесть недель жесткой полевой подготовки, причем с помощью очень крутых сержантов и инструкторов, их не привести в подобие боевой готовности. Слишком много новобранцев, слишком мало кадровых военных.

Все новобранцы числились ветеранами… но я не сомневалась, что многие из них – обыкновенные деревенские девчонки, сбежавшие от скуки из дому, некоторым было от силы лет пятнадцать. Может, внешне они и выглядели старше, как гласит старая поговорка: «Когда они достаточно большие, они достаточно взрослые», – но, чтобы стать солдатом, нужно не только набрать вес в шестьдесят килограммов.

Бросать такое «войско» в дело равносильно самоубийству. Но меня это мало беспокоило. С животом, набитым бобами, я уселась на корме, откинувшись на бухту такелажа, и принялась наблюдать закат и переваривать мой первый солдатский ужин (если это можно назвать ужином), от души надеясь на то, что «Махнем к М’Лу» пересекает или уже пересекла границу с Чикагской империей.

– Прячетесь, рядовая? – раздался за моей спиной голос.

Я узнала этот голос и, повернув голову в его сторону, ответила:

– Как можно, сержант? У меня и в мыслях такого не было.

– Расслабься. Я просто задала себе самой вопрос: «Куда бы свалила, если бы была опытным сачком?» – и нашла тебя здесь. Так что не бери в голову, Джонси. Ты выбрала себе место?

Я этого еще не сделала, поскольку выбор был велик, но все варианты одинаково поганые. Большинство коммандос разместились в пассажирских каютах – по четверо в каждой двухместной и по трое в одиночных. Но наш взвод с еще одним должен был спать в обеденном салоне. Я не видела преимуществ в том, чтобы застолбить место за капитанским столом, поэтому не стала ввязываться в свалку. Выслушав это объяснение, сержант Мэри Гамм кивнула и сказала:

– Верно. Когда возьмешь себе одеяло, не оставляй его, чтобы застолбить место, кто-нибудь обязательно сопрет. Тут за кубриками, рядом с кладовой, есть комната стюарда – она моя. Хоть она и на одного, но с широкой койкой. Кинь свое одеяло туда, увидишь, там тебе будет удобнее, чем на палубе.

– Очень мило с вашей стороны, сержант! – (Как, интересно, мне отмазаться от этого? Или, может, расслабиться и принять как неизбежное?)

– Зови меня «Сардж». И Мэри, когда мы одни. Как, ты сказала, тебя зовут?

– Фрайди.

– Да, Фрайди. А что, довольно мило, если задуматься… – (Мы молча смотрели, как последний медно-красный кусочек солнца исчезает за горизонтом у нас за кормой. «М’Лу» повернула на восток, следуя изгибам русла реки.) – Кажется, она вот-вот зашипит и выпустит пары, – задумчиво проговорила Мэри.

– Сардж, у тебя душа поэта.

– Я часто думала, что смогла бы. Я имею в виду – писать стихи. Ты слышала приказ? Насчет маскировки?

– Не зажигать огонь, не курить снаружи. Не зажигать свет внутри, кроме как в полностью зашторенных каютах. Нарушители будут расстреляны на рассвете. Меня это не колышет, Сардж, потому что я не курю.

– Не совсем точно. Нарушители не будут расстреляны, они будут молить Бога, чтобы их просто расстреляли. Ты что, совсем не куришь, дорогая? Даже не затянешься травкой с подружкой?

(Сдавайся, Фрайди!)