— Из подземелья под руинами? — спросил Джонс.

— Да. А что до пастора, то он ездил в Неот-Хаус выяснить насчет воды и попросить Теббаттса, с глазу на глаз, чтобы тот уговорил хозяина. Но Хэнли решил занять место пастора — может, его сам Теббаттс надоумил. Знаю только, что Теббаттс хотел убить его, потому что они уже не могли удержать Хэнли и боялись, что он выдаст их полиции.

— За то, что они его шантажировали?

— Да. И еще вели себя с ним жестоко.

— Так вот почему у всех были алиби! — воскликнул Джонс.

— Да, друг мой, — вставила миссис Брэдли. — Помните, что для убийства Теббаттса все алиби немного запаздывают? А для убийства Миддлтона — в самый раз.

— Понимаю.

— Так вот, — продолжила миссис Флюк, не собираясь уступать свое место другой рассказчице, — а вскоре наша Элиза стала нашей Мартой, — она хихикнула, видимо, вспомнив миссис Теббаттс в сапогах и шляпе, — да и вообще, она всегда была смелой и знала, как устраивать свои дела! Ну а Марта слегка опоздала на веселье, поскольку поила своего дурачка зельем…

— Да-да, — кивнула миссис Брэдли. — Мне это кое-что напомнило. Тот больной человек в постели, которого не могла арестовать полиция…

— Пэшен, — подтвердила миссис Флюк. — Мы поили его настоем наперстянки.

— Разве его не осматривал доктор Мортмэйн?

— Нет. Он приходил к нам, но мы не пускали его в комнату. Только показывали вены у нашей Элизы.

— Помните, я вам говорила, что сад у викария давно не полот? — обернулась к Джонсу миссис Брэдли.

— Пэшен — крепкий человек, — заявила миссис Флюк. — Он так и не помер. Мы его потом отпустим. У него есть свои достоинства, хотя по нему этого не скажешь.

— А как же алиби Хэллема, который не Миддлтон? Насчет того, что он вытаскивал стекло? — спросил Джонс.

Миссис Флюк покачала головой:

— Хэнли не вытаскивал окно. Это был пастор. Он боялся, что, когда начнется сильная гроза и дождь, стекло может пострадать. Хэнли только карабкался наверх!

— Карабкался?

— Да.

— На церковь?

— Да.

— Чему вы удивляетесь? — обратилась миссис Брэдли к Джонсу. — Хэнли только что убил Теббаттса. Что он еще мог делать, как не карабкаться наверх?

— А, Зигмунд Фрейд! — облегченно вздохнул он.

— В тот вечер они просто погнались за пастором, поймали его и заткнули ему рот, — продолжила миссис Флюк, снова пресекая попытки вытеснить ее из разговора. — Теббаттсы понимали, что он может испортить им игру, если догадается, что к чему. Они могли убить его, но не посмели, потому что вы стали его другом!

— А это тут при чем? — спросил Джонс.

Старая миссис Флюк покачала головой. Тень ее чепца исполнила на стене дьявольский канкан.

— Мы, как только вас увидели, мистер Джонс, сразу догадались. Мы вас давно тут ждали, тысячу лет и даже больше. И когда вы появились — такой приветливый, дружелюбный, — мы стали просто смотреть и ждать. Мы уже все знали. Теббаттс не знал, но мы ему сказали.

— Не понимаю, о чем вы.

— Я, наша Марта и другие тоже просто смотрели на вас во все глаза и видели то, что мы видели.

— Что именно?

— Долговязый парень и его тень! Долговязый парень и его тень, вот что, мистер Джонс.

— Но я не Долговязый парень! Долговязый парень — миф. Деревенская сказка. Его не существует!

Миссис Флюк подняла взгляд к потолочным балкам.

— Я чувствую запах дождя. Вы сами не знаете, кто вы такой, мистер Джонс. Завтра люди пойдут в церковь. Да, пойдут! И дождь очистит их от грехов! Он их очистит, вот увидите.

После полуночи Джонс и миссис Брэдли вернулись в дом викария.

— Нао, наверное, уже лег спать, — произнесла миссис Брэдли.

— Пока нет, — ответил японец откуда-то из-под ног.

От неожиданности Джонс вздрогнул, но она сохранила невозмутимость.

— Ну что, для главного констебля все готово? — поинтересовалась миссис Брэдли.

— Полный порядок, достопочтенная леди, — вежливо промолвил японец.

Лицо Нао было, как всегда, непроницаемо, но, вглядевшись в него внимательнее, Джонс понял, что под этой неподвижной маской бурлит смех.

— Что тут смешного? — спросил он.

— То, что ожидаемое оказалось правдой, а существовавшее — исчезло. И кто знает, что нам принесет эксгумация покойника? — ответила миссис Брэдли веселым тоном, который, как недовольно заметил Джонс, звучал легкомысленно.

— Что случилось с деревенскими? — добавил он. — Они утрясли свои разногласия с мистером Хэллемом?

Нао улыбнулся.

— После прискорбной кончины Миддлтона… — начал он.

— Что, что? — перебил Джонс.

— Хэнли Миддлтон недавно умер, — сообщила миссис Брэдли.

— После смерти этого законченного негодяя, — вежливо продолжил японец, — я вытащил Теббаттса из гроба и заменил его телом человека, указанного на табличке. Гроб снова на месте, и завтра утром главный констебль найдет в нем труп самоубийцы. Собаке собачья смерть, — с удовлетворением заключил Нао.

— Это был самый лучший вариант, — пояснила миссис Брэдли, когда японец ушел. — Полиция откопает тело Миддлтона и вызовет мать покойной миссис Миддлтон, которая опознает его. Она не заметит, что труп выглядит более «свежим», чем положено.

— А как же Теббаттс?

— Главному констеблю кое-что известно. Он не станет никого арестовывать и обвинять в убийстве, поскольку будет неопровержимо доказано, что Миддлтон убил Теббаттса, а затем покончил жизнь самоубийством.

— Кстати, — заметил Джонс, — я до сих пор не знаю, что случилось с Миддлтоном.

— Он сбежал в ту ночь, когда подожгли дом викария.

— Куда он отправился?

— На развалины замка, друг мой. А жители деревни бросились за ним.

— Вот оно что. — Возникла долгая пауза, а потом Джонс с тревогой спросил: — Но вы об этом тогда не знали, правда?

— Разумеется, знала, — ответила миссис Брэдли.

— Но… но мы могли бы остановить их! Помните тот момент, как мы услышали на холме какой-то громкий шум?

— Я прекрасно понимала, что это за шум. Они гнались за Миддлтоном до развалин, чтобы наброситься на него и забить дубинками.

— Охота на гадюк! — вырвалось у Джонса.

— Старый сатана, — напомнила миссис Брэдли.

— Но вы же не могли позволить забить человека до смерти? Он был беззащитен!

Писатель с ужасом посмотрел на нее. Миссис Брэдли кивнула.