Он махнул рукой одному из своих бойцов:

— Отвези ее, куда нужно!

Парень подсадил Надежду Николаевну в джип. Следом тут жеввинтился Олег. На немой вопрос бойца он пробормотал:

— Там моя жена…

Надежда покосилась на него злобно, но решила не ввязываться,пускай Вера сама разбирается в своей семейной жизни.

Вернувшись к месту потасовки. Надежда обнаружила Веру,полусидящую на асфальте, скривившись от боли. Все зеваки, до того судовольствием наблюдавшие за дракой, моментально разбежались, и никто даже неподумал помочь девушке или вызвать скорую помощь.

Бойкая коротко стриженная брюнетка, пассия Олега, тожеретировалась, но ее вполне можно было понять. Ее Надежда не слишком осуждала —кому нужны лишние неприятности.

Вдвоем с бойцом Надежда Николаевна подняла Веру и внесла еев джип.

— Поехали в больницу! — приказала она шоферуУвидев жену, Олег залебезил:

— Ну как ты, солнышко? Что у тебя болит? Чем тебепомочь?

Вера открыла глаза и поглядела на мужа затуманенным взором.

— Ты — здесь?

— Ну, конечно, малыш, — рассыпался Олег мелкимбесом, — милая, я так волнуюсь! Что для тебя сделать?

— Сделай так, чтобы я тебя как можно дольше невидела! — со стоном выдохнула Вера.

— Это мы запросто организуем! — жизнерадостноухмыльнувшись, пообещал боец. — Мужик, ты что предпочитаешь — Якутию илиЭвенкийский национальный округ?

— Лучше всего отправить этого козла в его роднойгород, — с трудом преодолевая боль, проговорила Вера, — у этогогорода, кажется, и названия-то нет…

— И не забудьте его из квартиры выписать, добавилапрактичная Надежда.

Вера наклонилась, кряхтя, как старушка и поставила Ромкинумиску на пол.

— Ешь, только аккуратно, — сказала она, — яуже сегодня один раз за тобой убирала, больше сил нету.

Пес повилял хвостом и радостно рванулся к миске. Вера тольковздохнула: Ромка-то быстро шел на поправку, чего не скажешь о ней. В больницеопределили, что от удара о поребрик Вера сломала два ребра. В остальном всебыло более-менее в порядке, не считая многочисленных синяков и ссадин. Верамельком взглянула на себя в зеркало: рассеченная бровь кое-как заживала,опухоль в ушибленном носу спала, только глаза совершенно больные. Волосытусклые, висят безжизненно. Вера кое-как разгребла их расческой и стянула вхвост аптечной резинкой. От такого простого усилия руки стали ватными и передглазами заплясали красные мухи.

Вера тяжко вздохнула и уговорила себя выпить чаю. Однако,когда она открыла холодильник, ее решимость куда-то испарилась. Холодильник былзабит деликатесами, их привез парень, присланный Виктором Андреевичем, вместе сдокументами о разводе и о выписке Олега из Вериной квартиры по местужительства, то есть в захолустный город с незапоминающимся названием. Приходилатакже Надежда Николаевна, принесла мяса для Ромки и сварила Вере грибной суп.Суп тоже съел Ромка, он выздоравливал и стал ужасно прожорливым. Ходил он струдом, поджимая больную лапу, так что относительно прогулок не могло быть иречи, да и кто стал бы его водить. Так что по обоюдному соглашению было решенопользоваться старым пластмассовым тазиком, Ромка оказался оченьсообразительным, сразу понял, чего от него хотят.

Заходила Розалия Яковлевна, приносила дворовые новости,которые Веру не слишком интересовали. Вера сказала ей, что попала в автомобильнуюаварию, и что они с мужем окончательно развелись. Звонила Валечка из музея,сообщила, что синяк у директрисы Анны-Ванны почти сошел, и в музее считают, чтоон пошел ей на пользу — директриса стала человечнее и не так придирается ксотрудникам. Еще Валечка сказала, что Матильда Романовна, которую неизвестныйзлоумышленник огрел по голове портретом писателя Панаева, чувствует себяудовлетворительно, но пока на больничном.

Вера и эти новости выслушала с полным равнодушием, музейказался ей далеким и своя работа в нем какой-то нереальной. Она даже стала чутьменьше уважать писателя Панаева, хотя он-то как раз не сделал ей ничегоплохого.

Ромка быстро опустошил миску и теперь гонял ее по всейкухне, толкая носом. Вот он наткнулся на Веру и отпихнул ее боком. Разумеется,не в полную силу, а так, ненароком, он и сам был еще не в лучшей форме. Но Вераот несильного толчка пошатнулась и схватилась рукой за стену. Сердце колотилосьчасто-часто, дыхание перехватило. Ромка понял, что Вере плохо, и виновато ткнулсяносом ей в колени. Вера отметила, что нос все еще сухой, но уже не такойгорячий — пес явно выздоравливал. Помогли ли уколы, которые исправно делалаВера, или хирург отлично знал свое дело, но теперь можно было с уверенностьюсказать, что Ромка вне опасности. Конечно, наглый бультерьер свое сделал — песвсю оставшуюся жизнь будет припадать на левую переднюю лапу, но это ничего,подбадривала его Вера, нам не нужно ставить рекорды по бегу. Повязку с лапысняли, теперь рана была заклеена пластырем, колтуны из шерсти Вера вычесала сбольшим трудом. Запах помойки понемногу выветрился, теперь от Ромки пахлопсиной и лекарствами.

Вера нарочно отвлекала себя заботами о собаке, чтобы недумать о своей жизни. Нужно было решать, как жить дальше, но никаких мыслей неприходило в голову. Вера предпочитала валяться на бабушкином продавленномдиване и бездумно пялиться в экран телевизора, почесывая за ушами прикорнувшегорядом Ромку.

Раньше такой образ жизни вызывал у нее презрение, Веравсегда любила активный отдых.

Или уж почитать что-нибудь стоящее. Но тратить время нателевизор.., это если совсем нечего делать. Такого с Верой не случалось сдетства, а уж когда появился муж — времени вообще ни на что не хватало.

Вспомнив о муже, Вера вздрогнула и прижала к себе Ромку.Соседка Розалия Яковлевна, которая была женщиной наблюдательной и желала Веретолько добра, пыталась проводить с ней воспитательную беседу. Она говорила, чтонужно встряхнуться и взять себя в руки, что Вера не первая, кто нарвалась наподлеца, и что из этого вовсе не следует, обжегшись на молоке, дуть на воду.Она много чего говорила, только Вера почти не слушала. Она монотонно кивалаголовой, как китайский болванчик, и со всем соглашалась.

Только не хотелось встряхиваться и оживать, как птицафеникс, Вере вообще ничего не хотелось.

Спала она плохо, во сне видела исключительно длинныекоридоры, пустые лестницы, темные пещеры и паутину, клочьями свисающую спотолка. Возможно оттого, что спать приходилось в полусидячем состоянии, иначеочень болели ребра. Так что совершенно неинтересно было засыпать, зная, чтоувидишь во сне одно и то же.

Чайник вскипел, и Вера налила себе почти одной заварки.Ромка оставил свою миску и положил Вере на колени запачканную морду. Онапосидела немного, вздыхая, поглядела в окно. Во двор заруливал черный джип. Онраспугал ворон на дорожке и приткнулся возле дома. Рядом с припаркованнымипотертыми легковушками джип выглядел огромным. Какая-то старуха вывернула из-заугла, джип просигналил ей недовольно. Ромка вдруг поднял голову и погляделтревожно, потом проковылял к окну. Он попытался встать на подоконник, но леваялапа подводила, так что пес оставил эту мысль, послушал еще немного иуспокоился.