Открывая дверцу машины, Карл Генрихович вновь набрал номер мобильного Игната, особенно не надеясь на ответ. Поэтому вздрогнул, услышав мужской голос.

– Игнат? Ну да, конечно, конечно… тебе звоню, тебе. Просьбу передать хочу Аркаши… то есть Аркадии Львовны, просит приехать. Дома она уже, дома. Знаешь адрес? Вот как… ну да, ну да… прямо сейчас поедешь? А я хотел встретиться с тобой до того, как… Ну, хорошо, я понял. Прощаюсь пока, всего хорошего. – Он отключился.

Как-то неспокойно стало Брехту, даже, можно сказать, страшно. Не успевает он с ним поговорить! Карл Генрихович понимал, что встреча эта может закончиться плачевно – не очень здоровая Аркадия-то ничего не сделает Игнату, а вот Игнат в порыве гнева… «Поеду поприсутствую. Подождут меня в клинике, ничего срочного». Он назвал водителю адрес дома Амелиных и набрал номер Аркадии.

* * *

«Черт! Как это в школу не пришла? Заболела?» – Игнат отвернулся от парня, как оказалось, одноклассника Нюши, только что сообщившего ему об этом. Мельком отметив, что тонированная «Тойота», что стояла у его подъезда, каким-то образом оказалась и у школы, направился к своей машине. От этих мыслей отвлек звонок мобильного.

– Вы не по ошибке меня набрали, Карл Генрихович? Не скажу, что рад слышать, – усмехнулся Игнат, ответив, и пожалел, что тот его не видит. – С чего бы это Аркадии Львовне в гости меня приглашать? Нет, отчего же, не отказываюсь. Вот прямо сейчас и отправлюсь. Да, я неподалеку тут. Знаю, знаю адресок…

Игнат лишь подивился, как совпали его желание и приглашение в гости от Улицкой. Вот прямо все в точку: и время, и место встречи. Если девочка не в школе, то должна быть дома. Рядом с любящей бабушкой… «Так уж и любящей… а внучку родную в детский дом сдала. И наврала всем, что к отцу в деревню отправила!» – усмехнулся он и сел в машину.

* * *

Нюша спрыгнула с высокой ступеньки джипа и осмотрелась. В этот час во дворе было пусто, что ее вполне устраивало – ей всегда было неуютно под взглядами соседских бабушек и приходящих нянь, выгуливавших деток. Порадовало и отсутствие консьержки на посту. Дверь в квартиру Амелиных была закрыта на один замок, что Нюшу не удивило, она знала, что Аркадия Львовна дома, и была готова к тому, что та может услышать, как она войдет.

Нюшины пушистые тапки, последняя покупка Марго, стояли на прежнем месте, но больше никакой домашней обуви не наблюдалось, и у Нюши вдруг встал ком в горле. Вздохнув тоскливо и шумно, она быстро переобулась и двинулась к лестнице на второй этаж. Порадовавшись, что бабка не заметила ее прихода, перескакивая через ступеньку, добежала до своей комнаты.

Она точно помнила, куда спрятала картину – в чехол с пуховиком. Теплые вещи они с Киром решили пока не брать, поэтому дверку в эту половину гардероба Нюша даже не открыла.

Сверток был на месте. Нюша достала его, развернула, погладила раскрытой ладонью полотно. Внимательно всмотрелась. Нет, того чувства узнавания, причастности, что возникло тогда давно в мастерской, не было. Тогда ей картины Марго казались загадочно живыми, словно готовыми рассказать каждая свою историю. «Марго умерла, и рисунки тоже», – пришла в голову невеселая мысль: Нюша никак не могла согласиться с Ядвигой, посчитавшей живопись приемной матери обычной.

Аккуратно обернув все тем же листом рисунок Марго, перетянув канцелярской резинкой, Нюша прощальным взглядом обвела комнату и вышла за дверь.

Она остановилась и замерла от страха, услышав голоса. Женский Нюша узнала сразу – бабка Аркадия! Второй голос принадлежал мужчине. Нюша присела на ступеньку, осторожно глянула вниз – нет, этого человека она не знала! «Наверное, нужно спуститься и объяснить бабке… стоп! О ком это они?» Нюша отчетливо услышала, как прозвучало ее имя…

* * *

– Ждешь? – Игнат вышел из лифта и усмехнулся – в проеме открытой двери квартиры стояла, опираясь на ходунки, Аркадия.

– В окно увидела, как подъехал. Что машинка-то какая плохонькая? – Она посторонилась, пропуская его внутрь.

– Твоими стараниями у меня ничего не осталось, не так?

– Не так. Сам виноват. Не стой у порога, проходи. Кофе не предлагаю, варить не умею, а Верку, домработницу, отпустила на сегодня. Что о здоровье не спрашиваешь?

– Так бегаешь уже! – усмехнулся Игнат. – Давай, Аркадия Львовна, к делу. Зачем звала?

– Девчонка тебе за какой надобностью? – Аркадия Львовна опустилась в кресло и указала ему на диван напротив.

«Во как! С чего это такие вопросы? Не иначе Ланка опередила – сдала, дрянь!» К такому напору Игнат был не готов.

– Ты о воспитаннице Марго Нюше? А как она к вам вообще попала? Девочка знает, кем тебе приходится?

– Нет! И не должна знать. Спрашиваешь, зачем звала? Чтобы предупредить – не лезь к ней! Даже не подходи! Тебе-то не она нужна, а наследство моей дочери, правильно я понимаю?

– Ну… можно и так сказать, – насторожился Игнат. Конечно, картину, которую он искал, можно назвать и наследством, ведь Марго завещала мастерскую и все, что в ней, воспитаннице. Только знала ли она, что Нюша – дочь Милы? Скорее нет, Аркадия наверняка не призналась, что подкинула девочку в детдом!

– Что задумался? Знала ли Марго? Догадалась, уж не знаю как. Правда, уже после того, как привела ее к нам. Вот ирония судьбы! – Злоба исказила лицо Улицкой.

Игнат с удивлением посмотрел на бывшую любовницу.

– А за что ты ее так ненавидишь? Она – твоя родная внучка!

– Вот именно! Прошу тебя, не ищи ее! Впрочем, даже найдешь – не достанешь. Не живет она здесь больше. Амелин ее и Кирилла отправил в лесной пансионат. А там охрана!

Игнат замер. Ну, вот и все. Или?

– Она же там не в тюрьме. Могу навестить. – Он опять усмехнулся, напряженно вглядываясь в лицо Улицкой.

– Не смей! – Та привстала с кресла, завела правую руку за спину…

* * *

У Нюши от всего услышанного бешено заколотилось сердце. Может быть, речь шла все же не о ней? Нет, а какая еще воспитанница была у Марго? Да еще подкидыш! Это она, Нюша, была найдена на крыльце сторожки! Значит, она – внучка этой старой грымзы?!

Нюша придвинулась ближе к перилам, посмотрела вниз и чуть не заорала в голос – в руке бабки был пистолет. И направлен он был на гостя…

* * *

Лана нажала ручку входной двери квартиры, осторожно толкнула ее – дверь оказалась не запертой на замок. Она тихо вошла в прихожую и остановилась. Из холла доносились голоса – так и есть, Тарханов нарвался на бабку Улицкую. Этот спектакль Лана пропустить никак не могла! Она посмотрит его «из-за кулис» – плотной портьеры, наполовину закрывающей арку между коридором и гостиной.

Она осторожно отодвинула ткань. Первое, что увидела, – направленный на Игната ствол. Она зажала себе рот свободной рукой, чтобы не крикнуть. Пятясь задом, едва не задела ногой пуф, успокоилась и тихо открыла дверь.