С утончённым, чопорным Тибольдом? Тонкокостным аристократом с пальцами пианиста? На равных? Вот эта дикая степная воительница, которая машет саблями, как дышит? Это как?

Ксана вздохнула.

- Как бы это объяснить… Я не ровня дракону. Он способен уничтожить меня одним своим дыханием. Превратить с бездушную куклу с глазами-пуговицами. Я всегда знала, что Владар сдерживается со мной. Чтобы не взять больше. Это как танец на острие меча. Я рада, что познала это, но всю жизнь на острие меча не протанцуешь…

Странно обсуждать мужчину, в которого влюблена с другой женщиной.

Особенно, если эта женщина - его бывшая любовница.

Особенно, если эта любовница его боготворит. И отдаст за тебя жизнь, лишь бы не навредилиему. Я была уверена, что это не пустые слова.

Но открытость «амазонки» подкупала. Она не кокетничала, не тешила своё ЧСВ за мой счёт, даже не думала вызвать у меня ревность.

Но всё же то, что она говорила о Владаре… О том, как близость с ним изматывает, истощает… Было странно слышать это.

Каждый раз, когда он был рядом… мне было уютно. Неспокойно, волнительно, обжигающе-крышесносно, но всё же уютно. Надёжно как-то. Спокойно.

Я таяла от его прикосновений, тело пылало изнутри, наливалось странной томной тяжестью и лёгкостью одновременно, хотелось его прикосновений ещё и ещё… Хотелось чего-то большего.

И всё же одновременно с этим переполняла нежность и уверенность в абсолютной защите.

Как сегодня, когда он подхватил меня крылом, когда оказалась на чёрной спине в жёстких щитках…

И в то же время я видела, что и он уязвим.

Видела, как он сдерживается со мной… И вряд ли это было то, о чём говорила Ксана. Вряд ли он просто не хотел брать у меня… много. Нет. Он изо всех сил сдерживал себя, чтобы не наброситься на меня как тогда, на башне…

И я была благодарна за это - потому что мы оба знали, что я не смогу, не смогу противостоять. И это потрясающе, это, чёрт побери, восхитительно - когда самый желанный в мире мужчина теряет от тебя голову!

Но… от меня ли?

В этот вопрос упирается всё.

Не хочу быть заменой…

Чтобы не развивать неприятную тему, я рассказала Ксане об Укротителе, которого видела в смерче, о Мире, которую принудили лечь в постель с нелюбимым, используя доступ к её мун… Поделилась мыслями, что всё это похоже на заговор. Влиятельные дома хотят прибрать верхушку власти к рукам, используя для этого самое старое и самое проверенное оружие - женщин. Так необходимых драконам женщин, магинь.

Ксана кивнула.

- Владар знает о заговоре, - сказала она. - Он отчасти согласился на Отбор, чтобы дома-заговорщики обозначили себя. Желания жениться после поступка Селены у него не возникало.

Она виновато пожала плечами и криво усмехнулась.

А я перевела взгляд в небо. Чистое. Светло-алое. Прекрасное до невозможности.

И тут его огласил победный рёв.

И я узнала его. Узнала бы этот голос из тысячи, из миллиона.

И лопатки вдруг зачесались, загудели…

Я вскочила на ноги, за спиной парусами распахнулись крылья.

Не знаю, что ударило в голову, - свобода или вседозволенность, а может всё сразу, но я успела только пробормотать Ксане с Марсиком:

- Мне надо… к нему…

И в следующий миг, оттолкнувшись стопами, взмыла в небо!

-Владар! - позвала я мысленно. -Владар!

***

Я ввинчивалась в пропахший грозой воздух, ветер обдувал тело, развевал волосы. Взмахивала крыльями, приближая себя к нему.

Просто знала, чтомне нужно. Что не выдержу больше ни одной минуты, ни секунды!

Силуэт чёрного крылатого ящера приближался.

Владар оставался в ипостаси дракона. Он парил на теплых воздушных потоках, спускаясь ко мне по воздушной горке.

-Алёна, - стоило услышать его голос в своей голове, как я принялась махать крыльями ещё чаще, ещё усиленнее, ещё сильнее. Ведь каждый взмах приближал меня к нему, а я больше не могла, не хотела сдерживаться.

-Алёна, - когда он заговорил, мне показалось, что Владыка тщательно взвешивает каждое слово. -Сведения, что ты добыла - бесценны. Тибольд ждёт тебя. А мне… Мне нужно улететь. На какое-то время…

В следующий миг я буквально врезалась в него, тёплого, огромного, разгорячённого боем. Обхватила руками шею и позвала вслух:

- Владар. Ты забыл попрощаться. И поблагодарить меня.

-Не надо, Алёна, - ответил он мысленно. -Если я перекинусь, не смогу сдержаться.

- И плевать, - ответила я и провела ладонями по чёрному боку.

Мир вдруг закружился, а в следующий миг я оказалась в его объятиях.

Я не ждала, пока он поцелует. Поцеловала сама.

Было ли тому виной опьянение боем, крылья за моей спиной, мироощущение вилы… Не знаю. Но я сделала то, о чем мечтала. Прижалась губами к его губам, обхватила руками могучую шею, обвила ногами талию…

Буквально набросилась на Владыку Драконов прямо в небе!

И было плевать на всё!

Он с жаром ответил на поцелуй, вторгаясь языком мне в рот. От его близости низ живота сладко свело, но тут же отпустило, словно высвобождая жаркое, хмельное, неистовое желание, которое тут же принялось гулять по телу.

Казалось, я целовала его так, как тогда, на башне, со всей одержимостью, всей страстью, на которую была способна.

Плавилась в сильных мужских руках, изнывала от желания большего, желания ощутить его внутри. Этих сумасшедших, пропитанных безумием и одержимостью ласк и поцелуев мне было ничтожно мало! И я знала, что ему тоже!

Мир мельтешил по сторонам, и я не сразу поняла, что мы падаем, несёмся вниз с невероятной скоростью. Но над верхушками леса Владыка расправил крылья, и, держа меня в объятиях, опустил на мягкие меховые подушки. Ноздри щекотал аромат трав и прелой листвы, сквозь череду нашего тяжёлого дыхания и моих рвущихся наружу стонов удовольствия пробивалось журчание ручья.

- А-ах! - вздыхала я, когда его руки по-хозяйски гуляли по моему телу, сминая, поглаживая, тиская… и всё больше распаляя внутренний огонь. Кожа буквально пламенела, став такой чувствительной, что я готова была стонать в голос от обиды на то, как много одежды между нами.

Это было безумием, возбуждающим до дрожи, всепоглощающим желанием, которое просто захватило в плен, подчинило мысли, эмоции, ощущения… разбросало по сторонам остатки гордости и здравого смысла…

От его сдержанных мужских стонов, от хриплого, потяжелевшего дыхания, по телу плескало удовольствием, в груди щемило от нежности, а низ живота скручивало сладкой судорогой.