— Те он сарами хегенынга сава вата[35], —насмешливо проговорил Пак.

— Не шути, — сказал по-русски первый. — Этоему даром не пройдет. Да и тебе тоже, если мы узнаем, что ты в этом как-тозамешан.

— Я здесь ни при чем! — Пак теперь началкричать. — Это не я с ним договаривался. Вы сами как-то на него вышли. Атеперь пытаетесь все на меня свалить. Но я здесь совершенно ни при чем. Иразбирайтесь с ним сами.

— Нет, — ехидно произнес голос. — Это тебе придетсяразбираться. Сегодня же пошли к нему человека.

— Сделаю, — ответил Пак.

Я отпрянула от двери и выключила диктофон. Интересновсе-таки, о чем они говорили? Так. Некогда обо всем этом думать. Надовыбираться отсюда, и как можно быстрее. Но в дверях кабинета я задержалась. Изсоседней комнаты опять стали доноситься голоса. Там о чем-то спорили. Необращая на это внимания, я обогнула стол и наклонилась над грудой черепков.Возьму хотя бы один. А Карчинского надо будет предупредить о том, как поступилис его сувениром.

Мне повезло. Я почти не думала о том, куда иду, поэтомувышла правильно и очутилась в холле. Там было несколько женщин, и я бросилась кним.

— Скажите, пожалуйста, — я постаралась, чтобыголос мой прозвучал как можно несчастнее, — где здесь выход. Я, кажется,заблудилась.

Женщины, похожие друг на друга, как две фарфоровыестатуэтки, улыбнулись мне и закивали.

— Если вы здесь в первый раз, то трудно бывает сразунайти дорогу, — сказала та, что повыше.

— Ничего, — добавила другая. — Пойдемте, мывас проводим.

И в сопровождении неторопливых корейских старушек ядобралась наконец-то до выхода. Поблагодарив их, я отправилась ловить такси.Лучше на вокзале подождать, чем здесь.

Провалились бы они все! И этот Пак, и тот, другой! ИКарчинский с его письмом! Опять письмо… Ну что ты будешь делать, а письмо-то ятак и не отдала. Надо его хоть по почте отослать, что ли. Или отвезти назад вПитер и объяснить Карчинскому, что забыла его передать. Не убьет же он меня заэто, в самом деле. А Иванов! Тоже хорош гусь. И таким может прикинуться, идругим. А еще в квартиру свою приглашал. Неужели он думал, что я соглашусь?

Наконец-то, кажется, повезло. Хоть один сжалился ипритормозил. Как бы то ни было, а я его уломаю, чтобы отвез меня на вокзал. Игде только сейчас разъезжает Йосик Ленперг, которого дорогая мамочка научила ковсем вежливо обращаться и который сам по себе знаток человеческих душ? Мне жепопался небритый водила, который, даже не взглянув на меня, сразу бросил:«Триста рублей или не еду». Я согласилась и, со вздохом усевшись на сиденье,проговорила:

— На Ленинградский вокзал.

— Ладно, — буркнул дядька и за всю дорогу большене промолвил ни слова.

Я расплатилась возле вокзала и вздохнула с облегчением. Немешало бы поесть, но поезд отправляется через каких-то полчаса, поэтому искатьбуфет с сомнительной едой лучше не стоит. Перекусить я успею и в поезде. А ещелучше поесть дома, не умру же я за несколько часов. А для организма дажеполезно немного поголодать. По крайней мере, не надо будет надрываться вспортзале.

Дорога прошла безо всяких приключений. Напротив, подобраласьочень милая компания. Довольно бойкая бабуля, молодая девушка и парень-матрос,который ехал в отпуск. Парень сразу положил глаз на девушку, она тоже оченьмило ему улыбалась. Бабка попалась веселая, разговорчивая, но не навязчивая.Она сразу принялась потчевать всех домашней снедью, которой, без преувеличения,можно было накормить роту солдат. Так что в дороге я не голодала.

Домой я завалилась уставшая, мечтая только о горячей ванне.Открыла дверь и остановилась на пороге. Герт обещал, что будет дома, но,похоже, его нет и в помине. А обещал-то… Вот гад! Придется самой что-нибудьсоображать на ужин. Но это все потом, а пока божественная ванна, из которойменя не заставит выйти даже стихийное бедствие.

Почти час я нежилась и отмокала в горячей воде. Какаявсе-таки благодать! Памятник бы поставить тому человеку, который это чудоизобрел. Теперь я готова к завершению этого странного дня, осталось толькоперекусить немного и на боковую. А может, ограничиться стаканом сока? Естьночью вредно. Еще как вредно! Ладно, только сок. Я запахнулась в халат иотправилась на кухню. Не включая свет, прошла к холодильнику и открыла дверцу.Вот он, мой сок. Как раз апельсиновый я и хотела. В кухне отчего-то пахлоспиртным.

Чтобы не разбить в темноте чашки, я решила все-таки зажечьсвет. А когда зажгла, то чуть не выронила пакет с соком и сама едва нехлопнулась в обморок.

Прислонившись сбоку к холодильнику, сидел Герт. Глазазакрыты, голова запрокинута. Я бы подумала, что передо мной труп, если бы нежуткий запах алкоголя, который вырывался вместе с его сиплым дыханием. Вот такномер! Не успела я уехать по делам, как он умудрился нажраться. Да еще и селздесь. А если бы я не включила свет и коснулась его в темноте? Все, инфаркт былбы мне обеспечен. Поставив пачку с соком на стол, я стала думать, будить мнеего или воздержаться. Но в это время он сам продрал глаза и уставился на менямутным взглядом.

— Привет, Герт, — сказала я. — Спробуждением.

— Привет, подруга, — ответил он, еле Ворочаяязыком. — С возвращением.

— Я-то возвратилась, — проговорила я, — ну аты с какой радости так нажрался?

— Горе у меня, — сказал Герт, — вернее, унас.

— У нас? — удивилась я. — А что случилось?

— Нет, — он махнул рукой, едва не спихнув со столапачку с соком. — У нас, значит, у рокеров. Одного парня убили, хорошего.Вот поэтому и горе.

— Парня? — я, не понимая, смотрела наГерта. — Какого парня? И как его убили?

— Помнишь, мы с тобой на концерт ходили, когда приезжалодин бард из глубинки выступать?

— Помню. — Я кивнула. — Так это его, что ли?

— Нет, — Герт покачал головой, — другого. НоЛешка тоже был очень талантливый. Он еще весь вечер тогда крутился с этойстервой-моделью. Ну, помнишь, которая на выставке чуть не на помосте с вазамисебя предлагала. Вроде у них даже, роман какой-то закрутился, а теперь вотубили его.

— Так это тот самый Алексей. — Я вспомнила хмурогопарня, который на сейшене старался защитить от моих нападок Диану. — Аего-то за что?

— Вот и мы все гадаем. Пожалуй, только за одно. Что незнал, как со шлюхами надо обращаться. Вот из-за нее-то все и произошло.

— Так, Герт, — я была настроена оченьрешительно, — две смерти подряд, и все рядом с Дианой. Сначала банкир,потом этот парень. Ты должен мне все рассказать.

— Поехали, — кивнул он.

— Куда поехали, — я вздохнула. — Ты на себяпосмотри. Куда тебе ехать!