будет самое интересное место.

Крестьяне усаживаются. Киномеханик выключает свет и включает киноаппарат. Поет Марика Рокк.

Г о л о с (громко). Нет, это невозможно.

Г о л о с (после паузы). Это невозможно.

Г о л о с  Б о й е. Что такое, Вагнер?

Г о л о с  В а г н е р а. Она подпевает.

Действительно, слышно, как подпевает фрау Флинц.

К и н о м е х а н и к. Это знаменитая «Песня о Дунае». Текст в приложении к программе. Десять пфеннигов.

Г о л о с  ф р а у  В а г н е р. Сидит в дерьме, да еще чирикает.

Г о л о с  В а г н е р а. Вот это меня и злит. Почему мне вот не до песен?

Г о л о с  Ф л и н ц. И правда, почему? Ведь ты же — не объективная трудность.

Г о л о с. Тут Марика Рокк, а они со своими трудностями.

Г о л о с  В а г н е р а. Если ты, Бархе, со спокойной совестью можешь смотреть на Марику Рокк, значит, ты незаконно заколол приличное число свиней.

Г о л о с  Б а р х е. Незаконно? За последние два года я не заколол ни одной свиньи весом свыше полутора центнеров. Зато я не сожрал посевной картофель, как ты.

Г о л о с  В а г н е р а. А что мне, крестьянину, угольным дымом торговать, что ли?

Г о л о с  Б а р х е. Никакой ты не крестьянин. Ты городской.

Г о л о с  В а г н е р а. Да, я лудильщик, член профсоюза.

Г о л о с. Тихо. Кого это интересует?

Г о л о с  В а г н е р а. У нас уже был восьмичасовой рабочий день, а вы еще на деревьях сидели.

Г о л о с. Ну-ну-ну!

Фрау Флинц продолжает подпевать.

Г о л о с  В а г н е р а. Кончай петь, а то у меня от этой музыки пропадает охота к сельскому хозяйству.

Г о л о с  Ф л и н ц. Браво, Вагнер! У меня тоже с этого началось. (Поет.)

Вагнер подтягивает.

Г о л о с  В а г н е р а. Брошу я все это!

Г о л о с  е г о  ж е н ы. Опять ты за свое.

Вагнер встает. Кто-то пробирается вперед.

Г о л о с  В е с т ф а л я. Вагнер, ты — член партии.

Вестфаль становится перед экраном. Вагнер садится. Общая суматоха.

К и н о м е х а н и к. Выйдите из потока света!

Г о л о с  Б и н к а у. Отойди, Вестфаль. Я хочу хоть что-нибудь увидеть за свои деньги.

Г о л о с. Не ломай комедию, Вестфаль.

Г о л о с. А ну, прочь!

Г о л о с. Ты не стеклянный.

Г о л о с. Отойди от экрана.

Г о л о с. А ну, садись. Сейчас начнут целоваться.

Г о л о с. Да прекратите вы, бога ради!

Г о л о с  Б о й е. Вы превышаете полномочия, господин передовик сельского хозяйства.

Зажигается свет. Тишина. Киномеханик выходит вперед.

К и н о м е х а н и к. Отойдите от экрана.

В е с т ф а л ь. Я — председатель объединения крестьянской взаимопомощи.

К и н о м е х а н и к. Это не основание, чтобы загораживать экран.

В е с т ф а л ь. Здесь занимаются провокацией.

Ф р а у  Ф л и н ц. Господин киномеханик, я просто подпевала. Разве это запрещено?

К и н о м е х а н и к. Нет. Это естественное выражение восторга.

В е с т ф а л ь. Но не в ее положении. Это и есть провокация. Сперва Бинкау. Теперь Вагнер собирается смыться. Если она станет продолжать петь, вся деревня разбежится.

Ф р а у  Ф л и н ц. Ладно. Тогда я заткнусь.

Смех.

В е с т ф а л ь. Это еще не все.

Б а р х е. Уже второй раз прерывают.

В е с т ф а л ь (к фрау Флинц). Ну-ка расскажи всем, как ты представляешь свою дальнейшую жизнь в деревне.

В а г н е р. Интересно, интересно.

В е с т ф а л ь. Иначе фильм демонстрироваться не будет.

К и н о м е х а н и к. Это нарушение правил!

В е с т ф а л ь. А ну, говори.

Ф р а у  Ф л и н ц. Во-первых, меньше работать, это самое главное. Самое большее восемь часов. И на той работе, которая нравится. А потом как можно быстрее разбогатеть.

Смех.

В е с т ф а л ь. Это брехня. (Киномеханику.) Продолжайте фильм. В конце концов, вы же на работе.

К и н о м е х а н и к. Сказал бы я вам сейчас пару слов…

Б и н к а у (смеется). Работать самое большее восемь часов и как можно быстрее разбогатеть. Это я расскажу другим. А другие анекдоты знаешь, Флинц?

Ф р а у  Ф л и н ц. Не для кино.

Б и н к а у. Все равно это не кино, а халтура.

К и н о м е х а н и к. Простите, фильм имеет успех у зрителей.

Б и н к а у. Ну кого интересует, выйдет ли дитя Дуная замуж за писателя или нет? Вот я — скотник. А чем я занимаюсь? Работаю в поле. Да разве это работа! А вот Рюмплер вырос на поле. А чем он занимается? Мучается со скотом. Нет, здесь что-то не так.

Б а р х е (встает). Идешь в кино, а попадаешь на собрание.

В а г н е р. Тогда дуй домой, как всегда.

Б а р х е  с треском захлопывает за собой дверь. Крестьяне смеются.

К и н о м е х а н и к. Коллеги!..

К р е с т ь я н и н (киномеханику). Пойди купи себе пива. (Дает ему монету.)

К и н о м е х а н и к. А как же с планом?

К р е с т ь я н и н. Мы свое время отсидим. Вот тебе и план.

К и н о м е х а н и к. И все время эти дискуссии. А фильм вовсе не политический. (Уходит.)

Ф р а у  В а г н е р. Когда мой был кузнецом, он каждый квартал приносил премию.

В а г н е р (смеясь). Да, кузнецом. На заводах разделение труда. Каждый делает то, чему его учили. А в деревне — все что придется.

Ф р а у  Ф л и н ц. Только не Бойе.

В а г н е р. Бойе… У него-то — восемьдесят гектаров! А сколько у тебя? Целых четыре с половиной!

Ф р а у  Ф л и н ц. Десять. С твоими. Ты же от своих отказался. И Бинкау захочет кончать работу пораньше. Будет пятнадцать. Мельцер уже оплатил пиво киномеханика. Значит, он свою долю вложил.

В а й к е р т (смеясь). Всего двадцать гектаров.

Ф р а у  Ф л и н ц. Ты будешь нашим бухгалтером.

Б о й е (спокойно). Знаете, что вы делаете? Колхоз.

Наступает тишина. Д в о е  к р е с т ь я н  уходят. Бинкау поднимается.

Б и н к а у. Колхоз? Это политика. А я и не заметил.

Ф р а у  Ф л и н ц. Ерунда, Бинкау. Колхозов мы не хотим, А если мы делаем что хотим, значит, это не колхоз.

Б и н к а у (садится). Мне тоже так кажется.

Б о й е. Берегись, Бинкау, она тебя агитирует. Ясно, что ее подослали. Вестфаль с товарищами.

В е с т ф а л ь. Ну, хватит, господин Бойе. Я за то, чтобы шутки кончились.

Б е т т и. Пойдем, Бойе, не вмешивайся. Следующий сеанс мы закупим целиком, тогда будем среди своих. (Уходят.)

Б и н к а у. Жирная харя!

В е с т ф а л ь. Послушайте, зачем же все объединять? Посмотрите на меня. Разве у меня больше земли, чем у вас? Нет. Разве она лучше? Тоже нет. Но я рационализировал, механизировал. А это может каждый.

Ф р а у  Ф л и н ц. Конечно. Он разъезжает по разным своим съездам, а тем временем старуха мать сидит у электрических доильных аппаратов, обслуживать которые может только он сам, и доит коров, как в допотопные времена, большим и указательным пальцем.

В е с т ф а л ь. Да, я сделал такие аппараты, которых не найти во всем округе. С их помощью можно одновременно доить двадцать пять коров.

Б и н к а у. Но у тебя их всего три.

Смех.

В е с т ф а л ь (крайне взволнованный). Потому что земли не хватает.

Ф р а у  Ф л и н ц. Отдай свою нам, тогда у нас будет тридцать. Другие прилепятся, и будут все восемьдесят, как у Бойе. С кузнецом, скотником, бухгалтером и механиком.

В е с т ф а л ь. Партия говорит, никаких товариществ. Это наша линия. Подходит она всем или нет.

Ф р а у  Ф л и н ц. Мне она не подходит.

В е с т ф а л ь. Да не говори ты об этом так громко.

Ф р а у  Ф л и н ц (еще громче). Мне она не подходит.

В е с т ф а л ь. Не мути воду. Наша деревня политически на хорошем счету.

Ф р а у  Ф л и н ц. Это мое