именно таким, какого он и ожидал. Я чувствовала, что должна быть довольна тем, что сделала его счастливым, но что-то было явно не так.

Он поцеловал меня в щеку и взял за руку. А затем потянул к коренастому лысому мужчине, который махал ему рукой. Пока мы шли, я ощутила на своей обнаженной спине жар тяжелого взгляда и, оглянувшись через плечо, увидела, что Франсуа наблюдает за нами, точнее, за мной.

Такое жадное выражение лица я уже видела раньше. Это был хищный взгляд, который превращал женщину в забаву, аксессуар, игрушку для развлечений. Мужчины, которые рассматривают женщину таким образом, смотрят так абсолютно на всех женщин, вне зависимости от того, насколько они привлекательны.

Взгляд Франсуа встретился с моим, он поднял свой бокал шампанского и послал мне воздушный поцелуй. От этого меня пробрала дрожь, и ничего романтического в ней не было.

У меня не было возможности спросить Жан-Клода, что все это значит, так как в этот момент мы подошли к крупному мужчине, который, как оказалось, был членом Парижского совета, представляющим шестнадцатый округ.

Так оно и пошло. Мы знакомились с дизайнерами, художниками, бизнесменами, музыкантами и даже с одним или двумя учеными. Все, кто в данный момент на- ходился в Париже, были здесь, чтобы насладиться гостеприимством Франсуа Моро. Я столкнулась с ним еще дважды в течение вечера и каждый раз чувствовала неприятную ползучую вибрацию по всему телу. Мне казалось, что он кружит вокруг нас и постоянно наблюдает, но для чего?

Жан-Клод позаботился о том, чтобы я никогда не оставалась без выпивки. Первые два бокала шампанского я благополучно выпила, но затем начала блефовать, поворачиваясь и ставя бокалы на стол, пока он этого не видел. Я не могла решить, был ли он заботливым сопровождающим или пытался напоить меня. Когда он поставил передо мной пятый бокал, это уже начало меня раздражать.

– Пей, mon chou, – сказал он. – У нас впереди целая ночь.

– Нет, если я выпью еще один бокал, то у нас ее не будет, – ответила я и хотела поставить бокал, но он схватил его и с силой сунул мне в руку.

– Челси, тебе нужно хотя бы немного научиться жить, – упрекнул он меня.

Я впервые почувствовала, что он меня критикует, и была ошеломлена, что это связано с моим нежеланием налегать на шампанское. Видимо, девушка, которая не может под утро устоять на ногах, выглядит более сексуальной. Я нахмурилась.

– Я думаю, что у нас с тобой, возможно, разные представления о жизни, – сказала я. Мой голос был холоден, когда я уставилась в свой бокал, наблюдая, как пузырьки пробиваются на поверхность.

Он раздраженно провел рукой по воздуху, а потом взял меня за локоть и повел в угол комнаты. На мгновение он уставился на меня, но затем улыбка, настоящая очаровательная улыбка, медленно коснулась его губ.

– Прости меня, ma belle, – сказал он, проводя своими пальцами вверх и вниз по моей обнаженной руке, – я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.

– Я понимаю, – ответила я. Хотя, честно говоря, сейчас его присутствие доставляло мне гораздо меньше удовольствия, чем семь лет назад. Сегодня вечером в нем было что-то такое, чего я никак не могла понять.

Жан-Клод отвернулся. Он отхлебнул шампанского и оглядел комнату. Я заметила неожиданную твердость в его чертах, которой раньше не замечала.

– Все в порядке? – спросила я, затем наклонилась вперед, чтобы привлечь его внимание, и слегка покачнулась на каблуках. Он поймал меня рукой за бедро, и на этот раз, когда он улыбнулся, это выглядело более искренне.

– Да, все хорошо, очень хорошо.

Он на мгновение заглянул мне в глаза и сказал:

– Я хотел спросить, не могла бы ты оказать мне небольшую услугу?

Я так обрадовалась, увидев, что он снова стал прежним, что ответила:

– Конечно.

– Mon chou, мне нужно, чтобы ты очаровала Франсуа, – произнес он. – Ты сделаешь это для меня, non?

Что? Я думала, речь о том, чтобы принести Жан-Клоду еще один бокал или что-нибудь перекусить, или выйти с ним на улицу, чтобы проветриться.

Его рука скользнула вниз по моей обнаженной спине и остановилась на копчике, его пальцы скользнули под край моего платья. Если он и хотел этим что-то сказать, то я не желала его понимать. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, прежде чем повернуться к нему лицом, оттолкнув его руку.

– Когда ты сказал «очаровать Франсуа», что именно ты имел в виду? – спросила я, стараясь говорить тихим мурлыкающим голосом. Я хотела заставить его думать о том, что я проявляю заинтересованность, чтобы он подробно рассказал мне обо всем и не возникло никаких недоразумений.

– Он совершенно очарован тобой, – сказал Жан-Клод, – и он хотел бы, чтобы вы провели какое-то время наедине друг с другом.

Мне было абсолютно ясно, что он имел в виду, говоря «наедине». От боли и шока у меня перехватило дыхание, но я справилась с собой. Я собиралась заставить его сказать это вслух.

– Наедине?

Жан-Клод посмотрел на меня со значением. Слова же, которые он произнес, были как удар под дых. Они разом лишали меня всех иллюзий и показывали, как мало уважения питал он ко мне:

– Франсуа просто хочет побыть в компании. Раз уж я подарил тебе это очень дорогое платье, ты окажешь мне любезность, проявив такую же щедрость, но только по отношению к моему другу.

– Ты хочешь, чтобы я переспала с ним. Вот почему ты показал ему мою фотографию. Ты хочешь использовать меня, чтобы поторговаться с ним, – это был не вопрос, и он ничего не стал отрицать. Меня затошнило, и вовсе не от шампанского. Я не могла поверить, что Жан-Клод просит меня об этом. – Но почему? – я оглядела комнату. – В этой комнате огромное количество красивых женщин. Почему именно я?

– Потому что ты красивая девушка и твоей красоте сопутствует освежающее очарование невинности, – проговорил Жан-Клод. Он шагнул ближе ко мне, нависая надо мной, и мне это не понравилось. – Ты сказала, что сделаешь для меня все что угодно. Ты была неискренна?

И теперь я поняла, почему он угощал меня шампанским. Он, вероятно, думал, что если меня напоить, то я не буду против. Что ж, он ошибался. В мире не было столько шампанского, чтобы заставить меня заниматься проституцией, и, очевидно, Жан-Клод был не тем человеком, за которого я его принимала.

– Я имела в виду, что с удовольствием сделаю тебе массаж или принесу сэндвич, – сказала я. – Продавать свое тело твоим друзьям не входило в мои планы. Я отошла