Зак выжидал, зная, что каждая песня приближает его к истечению двухчасового строка. Достаточно времени для частного детектива, чтобы добраться из любого места в Лос-Анджелесе до клуба «Море». Наконец он извинился и вышел. Его друзья едва заметили, как он выскользнул. Ланса он обнаружил за стойкой бара.

На сыщике была клубная (в его представлении) одежда – вполне приемлемая, но выглядящая немного странно в сочетании с его морщинистым лицом и лысеющей головой. Он пил пенный бочковой эль и скользящим взглядом изучал окружение. Зак склонился на медную стойку и жестом заказал выпивку.

– Я больше не работаю на твоего дядю, – сообщил ему Ланс; на губах детектива играла непринужденная улыбка, он старательно покачивался в такт музыке, по профессиональной привычке стараясь слиться со средой. – Мы с ним плохо расстались.

– Знаю. Именно поэтому я нуждаюсь в твоих услугах, – обернулся к нему Зак, взяв свой скотч.

– Твой дядя – тот еще кусок… счастья, – процедил Ланс; желваки играли на его челюсти.

«Ничего себе! – подумал Зак. – Чем же Митчем умудрился досадить ко всему привычному толстокожему Лансу?.. Что ж, тем лучше: чем больше он ненавидит дядю, тем выше будет отдача от его работы».

– Не могу не согласиться, – произнес он вслух и, сунув руку в карман, достал другой свернутый листок бумаги. – Тут имя. Женщина, которую я считал мертвой. Мне нужно все, что ты сможешь найти о ней, – история, настоящее местонахождение и все остальное. Я думаю, что она в сейчас в каком-то доме по уходу – в пределах досягаемости, но, возможно, и за пределами штата.

Ланс кивнул.

– Ну, было приятно тебя видеть, – произнес Зак чуть громче.

Он деликатно сунул сложенный листок в один из карманов Ланса и пачку наличных – в другой.

– Остальное по доставке, – добавил он.

Ланс кивнул и быстро отдал салют двумя пальцами. Зак оставил его в баре.

* * *

Зак вернулся к столику и снова потянул Вайолет к себе на колени. От его внимания не ускользнуло то, что с его появлением застольная беседа заглохла. Ему это было безразлично.

В тот момент, когда он вернулся в их компанию, ему уже было скучно.

– Мы говорили о Нике, – осторожно объяснила Лорен.

Зак почувствовал, как напряглась Вайолет.

– Вот как? – равнодушно отреагировал он.

– Ну, ты должен признать, что это странно, как вы, ребята, все исчезаете в один и тот же день? Тристан, тот математик, Ника… и ты. Всех турнули из Академии? Но за что? – допытывалась Лорен.

Она всегда раздражала Зака больше, чем кто-либо в их компании.

– Я устал от Вилдвуда, и мне нужно было немного отдохнуть. А насчет остальных я ничего сказать не могу, – заявил Зак. – С Никой у нас была мимолетная история, но теперь все кончено.

Вайолет поморщилась.

– Вот и хорошо. Она была та еще стерва. – Лорен сунула себе в рот оливку, полагая, наверное, что так она выглядит очень взрослой и соблазнительной.

– Я имею в виду, вы помните, как она держала Вайолет над этой скалой, как какая-то психопатка? – не прекращала она разглагольствовать.

Вайолет бросила на нее предупреждающий взгляд.

Зак почувствовал, как раздражение, электрически потрескивая, охватывает его, распространяется по венам и вспыхивает маленькими петардами гнева в конечностях. Огонь медленно приближался к взрывному ядру. И он выдал.

– Лорен, – сказал он самым что ни на есть бархатным голосом; ее голова обернулась к нему, как у птицы, почуявшей угрозу, – я слышал, «Леди Бёрд» выставлена на продажу…

Речь шла о пришвартованной в Монако яхте семьи Лорен.

Лорен побледнела.

– И, говорят, вы свой самолет тоже продали несколько месяцев назад.

– Как ты… – начала она, но Зак оборвал ее.

Он откинулся на спинку стула.

– А еще и дом в долине Напа, и шале в Куршевеле. Я подозреваю, что слухи правдивы. Страсть твоего отца к азартным играм наконец победила его окончательно.

Не было никаких слухов. Как и дядя, Зак держал на зарплате частных агентов. Этим он не доверял настолько, чтобы поручить им поиски Мюриэль, но они были достаточно хороши, чтобы следить за его друзьями. Чтобы вооружить его их секретами.

Зак прекрасно знал, что его слова ранят Лорен, как самый острый кинжал. Конечно, она тут же сникла, из глаз хлынули слезы; Лорен резко всхлипнула и убежала, драматично спрятав лицо в сложенных лодочкой ладонях.

Нормальная подруга побежала бы за ней или защищала ее, но Вайолет просто сидела и улыбалась. Она переглянулась с Маркусом, и они оба посмотрели на Зака с одобрением и трепетом.

Тогда Зак осознал, что они уважают его не за его внешность и деньги, а за то, как больно и охотно он способен ранить своими словами. За то, как он, без колебаний, готов растерзать кого-то. Да, на них производила впечатление жестокость.

Он был альфа-самцом их кровожадной стаи волков из высшего общества. С ним во главе они становились беспощадной стаей. Без него они были просто мелочными и злыми. Он посмотрел на восхищенные лица вокруг. Раньше он наслаждался бы их реакцией, но теперь ему было противно. Что подумала бы Ника о его словах? О том, как он унизил Лорен? Маркус приблизился к нему так, чтобы никто его не услышал.

– Она, по крайней мере, дала?

– Что? – вспыхнули возмущением глаза Зака.

Он немного отшатнулся от Маркуса, но тут же взял себя в руки и успел принять безразличный вид.

– Ну, Ника… Она тебе дала?

Восхищение в глазах Маркуса было отвратительным. Зак ненавидел того человека, которым он был в Академии. Один из них. Он обманывал, он был жестоким, он брал, что хотел.

Желчь поднялась у него к самому горлу.

– Нет, – сухо ответил он.

– В любом случае, – провозгласил Маркус, на этот раз громко, – она и этот Тристан стоили друг друга. Если вы спросите меня, чего он стоит, то я не знаю – мне все равно, он низший класс. Идеальная пара.

Зак кивнул, и его скучающий взгляд упал на танцпол. Вкручен новый предохранитель, но Зак чувствовал, как он перегорает. Каждый раз, моргнув, он видел эту фотографию: белизна простыней, спокойное выражение ее прекрасного лица во сне и Квинн.

Это тот спокойный сон, которого с ним она бы никогда не имела.

Но она жива, и она в безопасности. Для хорошего человека этого было бы достаточно.

Однако упоминание ненавистного имени – Тристан, Квинн, как бы там его ни звали – бесило Зака. Слова Маркуса, «идеальная пара», тоже задевали его за живое. Они жгли его изнутри. Квинн был виновен в обмане точно так же, как он. Почему же он должен считаться идеальной парой для Ники?

Зак жестом дал знать Вайолет, что идет за сигаретой. Выйдя из кабинки, он вернулся на первый уровень.