– Ну и что с того? Это коммерция. Ты продаёшь то, что будет в дальнейшем хорошо продаваться и неважно, что для этого сделает покупатель.

– Я не хочу ничего менять в своей песне, потому что не хочу менять свои чувства.

– Тебе и не надо это делать, родная, – мягко заметила Сэния. – Песня – это всего лишь набор слов под аккомпанемент музыкальных нот.

– Мои песни – это отражение моих чувств. Ты должна меня понять, ведь и тебя любят именно за то, что ты искренна в своих чувствах, которые выливаются в слова. Представляешь, если бы кто-то стал нашёптывать тебе, что говорить? Стало ли тогда это твоими чувствами или всё-таки того человека, который тебе шепчет?

– Я понимаю, – кивнула девушка, опуская плечики.

– Всё не так плохо, – улыбнулась Наталия. – Я рада, что ты приняла моё приглашение.

– А что мне оставалось? – рассмеялась подруга. – Остаться одной среди полупьяных людей, возомнивших из себя звёзд?

– Я покажу тебе Москву! Мы погуляем по самым красивым улочкам. Мы заберёмся на самое высокое здание, чтобы увидеть всю Москву, как на ладони. Я сделаю всё, чтобы ты захотела вернуться сюда ещё не один раз.

– А я думала ты в первую очередь побежишь с Ником встретиться, – усмехнулась Сэния.

– Ну… я позвоню ему.

– И только? – правая тонкая бровка девушки поползла вверх. – Тебя что-то беспокоит?

– Вовсе нет, – покачала головой Наталия, но через минуту тягостных раздумий, протянула. – Хотя да. Я совсем не понимаю наших отношений. Нет, не так. Я понимаю – мы встречаемся. Я хорошо к нему отношусь. Я скучаю, когда мы расстаёмся. Мне нравится говорить с ним и молчать. Но я всё чаще стала задумываться о том, чего он мне ни разу не говорил и о чём он всегда молчит.

– Ты имеешь в виду слова «я люблю тебя»?

Наталия кивнула.

– Он ни разу не любил! И навряд ли поймёт это, когда полюбит, – хмыкнула Сэния. – Но со стороны, очевидно, что вы оба по уши влюблены друг в друга.

– Я ещё никого никогда не любила, – смутилась Наталия.

– Вы – идеальная пара!

Наталия склонила голову набок и задумалась. Так ли это было, как сказала Сэния? Любили ли они друг друга, в действительности? Но если за Ника она сказать не могла, то за себя со стопроцентной вероятностью могла заявить – да, она любила! Так любила, что готова была, если понадобится, любить и за Ника тоже, главное, чтобы он был всегда с ней рядом.

– Приехали, – объявил водитель с переднего сидения, останавливая машину перед ярко освящённым подъездом.

От долгой езды тело девушек затекло, и они кое-как вылезли из салона автомобиля и Сэния, тяжело вздохнув, поёжилась на промозглом ветру.

– Как же холодно, – протянула она, подбегая к водителю, который доставал из багажника их чемоданы.

А Наталия осталась стоять у машины, оглядываясь по сторонам, пока не наткнулась на знакомый силуэт. «Не может быть!» – пронеслось у неё в голове. Но глаза не обманывали её. На дорожке, ведущей к её подъезду, стоял Ник и во все глаза таращился на неё, а через секунду уже зашагал к ней на встречу. И в это мгновение Наталия почувствовала, как за спиной выросли крылья и она, не чувствуя почву под ногами, поспешила на встречу к любимому прямо в распахнутые объятия. Они крепко-крепко, насколько это было возможно, прижались друг к другу. Наталия на пару минут оторвала ноги от земли, и Ник несколько раз повернулся со своей бесценной ношей вокруг своей оси. И, наконец, их губы слились в долгом и нежном поцелуе. Их сердца бились в едином ритме и рвались на встречу друг к другу. Им не нужны были слова, чтобы выразить то, как сильно они тосковали друг без друга. И им не хватило бы и вечности восполнить всё время, что они провели порознь, если бы не…

– Я, конечно, рада за вас, ребята, но на улице минусовая температура, и меня, в отличие от вас, любовь не греет, – подала голос Сэния, переминаясь с ноги на ногу от холода, рядом с тремя, внушительных размеров, чемоданами. – Так что, пожалуйста, давайте плавно всякие мелодраматические сцены перенесём туда, где тепло.

* * *

Зал был огромен и мог бы вместить в себя и сто гостей. Но на банкет по случаю удачно проведённой сделки были приглашены лишь человек тридцать. Пустое пространство заставили живым оркестром, столами с закусками и алкогольными напитками. Но зал всё равно оставался холодным и совсем не хотел раскрывать гостям радушные объятия.

Наталия и Ник стояли в углу комнаты и не принимали никакого участия в мероприятии. Они общались только друг с другом, ни разу не обратив своего внимания на кого-то из гостей. Но чем дольше тянулся вечер, тем утомительнее и тяжелее им становилось присутствовать на банкете. И Ник решил немного развлечь как себя, так и Наталию. Девушка с интересом украдкой поглядывала на окружающих её людей, стараясь не отставать от молодого человека, который ей на ушко нашёптывал интимные сведения про каждого гостя. Так она узнала, что в одном зале находились все шесть любовниц наследника сотовой компании, одной из которых была его мачеха. А одной женщине, недавно разорвавшей пятилетние отношения с женихом и набравшей из-за стресса лишние килограммы, новый ухажер подарил фитнес-клуб. Был здесь и бизнесмен, который четыре раза проигрывал в подпольном казино собственный бизнес, а сейчас открывает новый, пятый по счёту… Наталия тихонько рассмеялась очередному колкому замечанию, касательно розового платья одной немолодой гостьи, и подняла сияющие глаза на молодого человека.

– Не будь таким суровым, – попеняла девушка с улыбкой на устах.

И Ник замолчал. Он долгое время смотрел на Наталию, вконец смутив девушку.

– Что-то… не так? – краснея, пролепетала она.

– Не представляю, чтобы я делал здесь без тебя.

– Ты бы выглядел очень глупо, разговаривая сам с собой.

– Ну, спасибо, – рассмеялся Ник, чмокая девушку в лоб.

– Ай, ай, ай, молодой человек! – вдруг раздался певучий баритон прямо рядом с ребятами, и оба тут же обратили свои взоры на выросших прямо перед ними мужчин. Один был плотного телосложения, в сером дорогом костюме, пропитанном элитным мужским парфюмом, с густой серой шевелюрой по бокам и глянцевой лысиной на макушке. А второй был точной копией Ника, только с морщинами, – высокий, статный, подтянутый да с короткими вьющимися волосами. Единственное различие было в отце и сыне – это глаза. У Ника они никогда не были такими острыми, как наточенные клинки, пронизывающими, как северный ветер, дующий с Антарктики, и страшными, как ночной кошмар.

– Нельзя же лишать окружающих общения со столь очаровательной юной леди, – покачал головой инвестор с дружелюбной улыбкой на устах.

– Я никого ничего не лишаю, – пожал молодой человек плечами, но его ладонь ещё крепче сжала ладошку девушки, доказывая обратное, что не могло не ускользнуть от намётанных глаз мужчин. Но если отца это разгневало, то улыбка инвестора стала ещё шире: