class="p1">Он ловко соскочил со стула, подбежал к плите и пододвинул небольшую подставку, чтобы на нее забраться. Подсунул под носик самовара кружку и в нее потек кипяток.

— Всегда горячий? — спросил я.

— А как же? — изумился Жирик. — Я за этим слежу.

Затем мужичок оббежал кухоньку, вынимая с полок и шкафчиков мешочки и коробочки. Их каждой он брал по щепотке трав и кидал в кружку. По комнате поплыл приятный луговой аромат.

— Чуете? — довольно спросил помощник. — Это ж сила трав и кореньев, собранных и добытых в правильное время. За пару часов выспитесь и сил наберетесь.

— А почему так не делать всегда?

— Слишком хорошо — это тоже не дело, — заметил Жирик и накрыл кружку салфеткой. — То что один раз лекарство, то другой раз может стать отравой.

— Спасибо за науку, — кивнул я.

На это Жирик окинул меня хитрым взглядом и заявил:

— Умный ты, Михаил Владимирович. Умеешь уважить, за что тебя нечисть завсегда будет поддерживать. Вот и отец твой такой же был.

Он вздохнул и шмыгнул носом.

— А мать? — спросил я глухим голосом.

— Княгиня? — словно между прочим уточнил Жирик.

— Мать, — весомо поправил его я.

— Она была справедливой и очень доброй к нам. Всегда давала Бориске вкусняшечку и меня называла Жирик Батькович. Зайдет, бывалоча, поутру и кликнет «Жирик Батькович, не разбудила?», а я ей « Что вы, душа наша, Наст…»

Кухарь оборвал себя на полуслове и вытер глаза рукавом.

— Приятно как было. Слов не подобрать, — проворчал он с тоской, а потом словно опомнился и сурово на меня посмотрел. — Эх, княжич. Заболтал ты меня. Бери отвар и ступай. Мне надобно тут убраться…

Я принял кружку и отметил про себя, что на кухне царил идеальный порядок. Но спорить не стал. Поблагодарил Жирика и ушел прочь.

В моей комнате было прибрано и постель заправлена. Приняв душ, я стянул с себя всю одежду и забрался в кровать. Уже лежа выпил слегка горьковатый отвар и накрылся с головой. Сон пришел практически сразу, и я даже не успел подумать о том, что стоило запереть дверь.

* * *

Проснулся я от теплого прикосновения. Чья-то ласковая ладонь гладила меня по голове.

— Проходной двор, — проворчал я и открыл глаза.

— Мне не стоило входить? — спросила Маришка и солнечно мне улыбнулась.

Я не мог не ответить ей тем же и мягко поймал ее пальцы, чтобы коснуться их губами.

— Прости, милая. У меня была насыщенная ночь.

— Стоило мне уйти из дома, как княжич изволил устроить вечеринку? — лукаво уточнила девушка и продемонстрировала мне складное зеркальце.

— Тольяна, — простонал я, вспомнив, что она пользовалась этой вещицей.

— Под корпусом что-то есть.

— Кроме зеркала? — насторожился я.

— Слишком тяжело для стекла, — покачала головой девушка. — Я видела на одной сайте, как в такие вот штучки вставляли камеры и диктофоны.

— Не удивлен, — фыркнул я. — Это оставила Лошадчак.

— Она к вам приходила? — возмутилась Маришка и тут же уточнила, — она и впрямь такая ловкая, как о ней говорят?

— Ты о том, что она ходит по подоконникам?

— Я про то, что она способна выудить любую информацию.

— Эта дама многое может, — вынужден был признать я.

— Расскажите о ее визите Лилии Владимировне.

— Зачем?

— Ей стоит знать, что журналистка смогла получить доступ. И быть может пронюхать о чем-то, что ей не положено знать.

— Думаешь, я такой глупый? — проворчал я, раздумывая, не затянуть ли девушку под одеяло.

— Полагаю, что не зря про Лошадчак ходят слухи. Она коварная дама.

— А ты? — я потянулся и обнял девушку.

— Что я?

— Коварная?

На мгновенье мне показалось, что девушка напряглась. Но сразу же улыбнулась и качнулась ко мне, чтобы поцеловать в щеку. Я зажмурился от солнечного удовольствия, и сам не понял, как из меня выскользнула тьма.

Девушка тихонько застонала и прильнула ко мне, впитывая силу и делясь со мной теплом.

Чуть позже мы лежали молча, слушая чириканье птиц за приоткрытым окном. Ветер покачивал штору. Я рассеянно гладил рыжие волосы время от времени пропуская пряди между пальцами.

— Ты потрясающая, — сказал негромко. — Спасибо за…

— Мне хорошо с тобой, — Маришка положила на мои губы ладонь. — Дело не только в договоре. Я знаю, что многие терпят своих компаньонов. А у нас с тобой все по-другому.

Я подумал, что в нашем доме и впрямь не живут обычные люди и нелюди. И с Маришкой мне несказанно повезло.

— Ты хорошо провела время? — спросил я.

— Отлично, — девушка села на кровати, скрестив изящные лодыжки. — Мы наблюдали, как возводили шатры у берега. И как строили мостки для лодки. Ее спустят на воду во время фестиваля.

— Здорово, — я любовался компаньонкой.

Ее глаза блестели, щеки обрели нежный румянец, губы припухли.

— Но знаешь, я рада, что не осталась жить в деревне.

— Тебя там обижали?

— Мне не очень нравилось играть роль крепостной. Хотя гости чаще всего вели себя вежливо. Но всегда хотели фотографироваться. А мне раньше это не нравилось.

— Но сейчас все в порядке? — я поймал залетевшую с улицы былинку, которая качалась над головой подруги.

— Мне немного боязно, что ты решишь меня отослать.

— И зачем мне это? — я нахмурился. — Мы же с тобой хорошо ладим. Ты всем довольна. И я тоже.

— Иногда я беспокоюсь, что когда ты решишь обзавестись семьей, то я окажусь не к месту.

Девушка вздохнула и бросила на меня влажный взгляд.

— Я не могу обещать тебе ничего, кроме того, что никогда не обижу и не позволю это сделать другим. И ведь может случиться, что ты сама решишь связать свою жизнь с кем-то.

— Скажешь тоже, — девушка фыркнула, став похожей на большую рыжую кошку. — Никто не посмеет встать между ведьмаком и его компаньонкой. У нас ведь договор.

— Я не стану мешать твоему счастью, если надумаешь.

Маришка внезапно подалась ко мне и крепко обняла.

— Не надумаю, — шепнула жарко мне в шею и всем телом обожгла кожу. — Соскучилась. Дай мне еще немного себя,