Первым делом я замочила в роме чернослив, предварительно вынув из него косточки, и занялась песочным тестом. Для этого пирога тесто должно быть тонким-тонким, чтобы чувствовалось на языке лишь хрустящей корочкой, которая сразу же рассыплется и растает, оставив сладкое послевкусие.

Лоис во все глаза смотрела, как я священнодействую, замешивая тесто, раскатывая его на полотенце и укладывая в форму. Потом тесту полагалось побыть на морозе минут двадцать, а я занялась начинкой.

Надо было расколоть грецкие орехи, чтобы ядрышки распались на две половинки и ни в коем случае не раскрошились. Каждую половинку я засунула в чернослив, а потом приступила к выпечке.

«Мужская радость» печётся в два приёма. Сначала мы подпекаем тесто, чтобы оно схватилось, потом раскладываем на тесте черносливины и заливаем чуть подкисшими сливками, смешанными с сахаром, мукой и взбитыми яйцами. В качестве секретного ингредиента берём немного кардамона. Того самого, который придаёт сладкой выпечке приятную свежесть и приглушает приторную вязкость чернослива. И уже после этого пирог отправляется в печь для окончательной выпечки.

- Это на завтра? – спросила Лоис, когда я закрыла заслонку и удовлетворённо отряхнула ладони.

- Нет, это на сегодня, - ответила я и сняла фартук. – Побалуем милорда, а то он совсем загрустил.

- Хм… - только и произнесла кухарка, а я широко ей улыбнулась.

Пока я возилась в кухне, милорд Огрест куда-то ушел. Мы с Лоис слышали, как он промчался со второго этажа по лестнице и хлопнул входной дверью. Вернулся он часа через три, когда пирог уже поджидал его, а я сидела в гостиной вместе с Марлен, вырезая кукол для театра теней.

Огрест заглянул в гостиную и сразу исчез, а я отложила ножницы и стряхнула бумажную стружку с колен в ладонь.

- Сейчас приду, - сказала я Марлен, бросая бумажные обрезки в корзину. – Вырезай пока принцессу.

Я спустилась в кухню, поставила на поднос чайник, чашку и блюдце, и отрезала кусок пирога. Он так и задрожал начинкой – нежный, но упругий, как галантин. Салфетка, ложечка – и я отправилась в логово людоеда, надеясь, что он предпочтёт сладости, а не съест меня.

Постучавшись в кабинет, я не дождалась приглашения войти, и толкнула дверь бедром, держа в руках поднос с угощением.

- Месье маркиз, не откажитесь попробовать… - начала я и замолчала.

В кабинете было пусто.

Возможно, Огрест зашёл в спальную комнату?

Стоп. История повторяется. В прошлый раз я точно так же начинала искать маркграфа и, разумеется, не нашла. Потому что его сиятельство лазал где-то потайными переходами.

Разумнее было зайти попозже, потому что чужие тайны – это чужие тайны. И лучше бы в них не вмешиваться.

Всё так, но я продолжала стоять в коридоре, держа поднос, и прислушивалась – не донесётся ли какой-нибудь шорох или скрежет из недр замка.

Почему же милорд Огрест так любит прогуляться по потаённым переходам? Какие сокровища он там прячет?

Нет, удержаться было невозможно!

Поставив поднос на столик у стены, я уже привычным путём заглянула в спальную комнату, в уборную и в крохотную гардеробную, которую Лоис приспособила под кладовку – Огреста нигде не обнаружилось. А ведь я была уверена, что заглянув в гостиную он пошёл к себе. Я слышала его шаги.

И куда он пропал сейчас, поясните?

Я подождала ещё, но маркграф не появлялся. Пришлось забрать поднос и идти обратно в кухню, но только я спустилась до середины лестницы, как негромко стукнула дверь кабинета.

Наверх я взлетела, как птица, умудрившись не расплескать чай, на секунду задержалась, стараясь выровнять дыхание, а потом постучала.

- Войдите, - раздалось из кабинета.

- Месье маркиз, - сказала я, снова толкнув дверь бедром, - не откажитесь попробовать пирог с черносливом? До ужина ещё далеко, самое время согреться чаем и откушать сладостей.

- Благодарю, но я уже говорил вам, что не люблю сладкое, - маркграф снял и бросил в кресло меховой плащ.

- И всё же, попробуйте, - я поставила поднос на столик. – Этот пирог приготовлен специально для вас. И я уверена, вы его оцените.

- Вы уверены? – спросил он ледяным тоном, не глядя на меня.

- Конечно, - ответила я беззаботно. – Рецепт, проверенный веками. Нравится мужчинам любого возраста, сословия и характера.

- Тогда угостите им господина Лиленбрука, - посоветовал Огрест. – Я только что от него, и он любезно согласился принять ваш девичий оркестр завтра. Сообщите своим подружкам, что место сбора поменялось.

- Вы быстрый, - произнесла я сквозь зубы, ничего не смогла с собой поделать.

- А вы, похоже, недовольны?

- Недовольна.

- Да, планы по сводничеству провалились, - притворно посочувствовал он. – Но вы можете проявить свои таланты на господине Лиленбруке. Он давно вдовец.

- Сейчас вы говорите очень глупые и обидные вещи, - ответила я, и он смутился. – Попробуйте пирог. Тогда я приму ваши извинения.

- Но я не извинялся! – возмутился он.

- Тем хуже для вас, - сказала я, наливая чай в чашку. – Потому что галантным мужчинам небеса посылают добрых и послушных жён. А грубиянам – сварливых и капризных. Позаботьтесь о себе, месье. Вам ведь не нужна сварливая жена?

- Мне не нужна никакая жена, - отрезал он. – И это вы болтаете глупости.

- Пирог, - напомнила я, указывая на поднос.

- Я съем, только оставьте меня в покое, - сказал он с сарказмом, и взял блюдце и ложку.

- Лучше сядьте в кресло, - посоветовала я.

- Зачем? – поинтересовался он, отправляя в рот первый кусочек.

- Получать удовольствие от вкусной еды надо полностью, а не по частям, - сказала я, внимательно наблюдая за ним. – Лучше удобно сесть, подумать о приятном…

- Ваша заботливость настораживает, - он съел и второй кусочек, и облизнул ложку. – Надеюсь, вы не отравить меня задумали?

- Бог с вами, что такое говорите? – я только вздохнула, стараясь не показать, как разочарована.

М-да, эффект от пирога был совсем не таким, как в случае с госпожой Броссар.

То ли книга ошиблась, то ли милорд Огрест был настолько обмороженным, что даже волшебство не подействовало. Он не забился в рыданиях, не стал бледен и задумчив, и даже… не признался мне в пылкой любви. Полный провал. И для чего всё это было нужно?

Но зато милорд уплетал пирог за обе щёки, а не делал одолжение, как раньше, когда пробовал мою стряпню, и я спросила:

- Вам нравится?

- Неплохо, - признал он, не переставая жевать. – Но завтра вы всё равно собираетесь у Лиленбрука. Это не обсуждается.