«Ты хотел знать».

Я вдруг ощутил себя невообразимо ничтожной пылинкой. Как можно вообще думать о завтра, когда твой мир в любой момент может исчезнуть в пасти вот такого чудовища…

Все наши трепыхания, все эти войны между Бездной и Небом, грызня между приоратами… Какая же это мелочь, мышиная возня.

Нет. Я силой воли остановил картинку, чтобы не смотреть. Не нужна мне такая правда, от которой руки опускаются. Всё сгинет, ничего не останется.

Как и Инфериор когда-то чуть не исчез, если бы не Просветлённый, который остановил его. Дагон, который потом почему-то выбрал путь демона.

Кто такие вообще эти нули?

И на это Абсолют дал ответ.

Существа, которые пришли из нулевого дня, для которых день творения — это завтра. Их мир никогда не существовал, но они знали, что делать, чтобы Нулевой Мир оставался всегда.

Получалось, вся жизнь и в Нулевом Мире, и в других мирах, созданных Абсолютом, начиналась с нулей.

— Как такое может быть? — только и спросил я.

«На это даже я не могу дать ответ.»

— Но ты же Абсолют. Ты должен знать!

«Зачем, сильная воля? Знание — это тоже выбор.»

Я бы покачал головой, если б она у меня была. Совершенно неожиданно до меня дошло, что Абсолют наверняка такая же пылинка в этой Вселенной. И воображать, что создание миров бессмысленно, когда каждый из них в любой момент может исчезнуть, даже для Абсолюта слишком тяжко…

А нули и Апепы могут быть как-то связаны? Вот и Иштар говорила, что сила Просветлённых — она совсем другая. Почему другая? Не из этой вселенной? Из другой?

Абсолют молчал и больше не посылал картинок. Я чувствовал, что ему безразлична истина о происхождении всего, потому что только настоящее имеет смысл.

Наша с ним сделка была частью этого мира.

Некоторое время я плыл, просто глядя в серое марево вокруг. Если это Чистилище, то почему я не слышу души тех существ, что раньше нападали на меня без сомнений.

Либо рядом Абсолют, либо я стал сильнее. Или я здесь теперь законно, как заблудшая душа, не на птичьих правах. Почему-то же он спросил меня про «мой путь».

— Я умер, Абсолют?

«А ты умер, сильная воля?»

Да ну твою-то нулячью мать, что за игры разума такие? Я выругался в серое пространство, но Абсолют не смеялся, не укорял меня за это.

— Погоди, — наконец, успокоился я, — Ты спрашиваешь про мой путь. У меня сейчас есть выбор, чтобы закончить его?

«Да.»

— Но… А как же Нулевой Мир? Инфериор?

«Сложилось равновесие…» — ответил Абсолют, и неожиданно я почуял, что он будто сомневается, недоговаривает.

И вправду, спустя секунду он добавил:

«Мой замысел был иным. Твой выбор повлиял на многое, но в итоге всё вернулось к равновесию. Ты — часть меня, и твои решения — мои решения.»

Я попытался вспомнить, о каком выборе он говорит. И понял, что не помню даже того, как сюда попал.

Что-то важное происходило буквально минуту назад, что-то… Не могу вспомнить, будто это было тысячу лет назад. А вот про сделку с Абсолютом помню.

«Здесь нет времени.»

— Я не сказал «да», — вдруг вырвалось у меня, — И всё равно, ты считаешь, что сделка состоялась?

«Это лишь выбор.»

— Тогда возвращай меня, — твёрдо сказал я.

Ощущение, что у меня есть незаконченные дела, не покидало меня.

«Ты можешь стать частью меня, постичь истинный смысл.»

— А могу и не стать, — сказал я и подумал, что было бы неплохо улыбнуться. Вот только губ нету.

Почуяв, что надо сказать ещё что-то, я добавил:

— Абсолют, тебе нет дела до такой мелочи, как мы. Но если я стану частью тебя… Это будет предательством.

«Для меня важна только жизнь.»

— Вот я и хочу… жить. Жить по-настоящему, — ответил я, — Со всеми вытекающими…

«Да будет так.»

* * *

— Так ты жив, поднёбыш?

Не сразу до меня дошло, что это не время растянулось передо мной. А действительно волна магмы словно остановилась, ударилась в щит и медленно обтекала его.

Боль вернулась внезапно, и я реально ощутил себя самой что ни на есть ничтожной пылинкой. Вот дерьмо нулячье, я всё ещё ноль!

Я лежал возле алтаря, прислонившись к нему затылком, а вокруг меня образовался щит, наподобие того, который призвала тогда Иштар.

Из-за разводов стекающей магмы мне не было видно, что происходит снаружи, но звук сюда проникал хорошо.

— Славься, славься, великий Белиар!

— Новый хозяин!

— Новый любимец Бездны!

— Владыка Тенебры!

Сотни бесячьих глоток голосили в своей противной манере, и к ним добавлялись мощные трубные голоса демонов:

— Одно твоё слово, повелитель…

— Вот, значит, как? — послышался голос Белиара, — Теперь одно моё слово?

— Мы верно служили дьяволу, и не нарушали законов Бездны.

— Да нет их, никаких законов, — засмеялся Белиар, — Поднёбыш, так ты будешь помирать, или уже вернёшься в свою меру?

До меня не сразу дошло, что внутри щита, окружающего меня, и вправду были вполне сносные условия для нуля. Да, жарко и душно, но дышать можно, и кожа не грозится вспыхнуть каждую секунду.

— Сейчас, — ответил я, пытаясь собрать мысли в кучу.

Где я был, что со мной произошло? Абсолют в Чистилище — это предсмертный бред, или действительно правда? Чёртов Нулевой Мир, в нём с моей памятью вечно творится что-то странное.

Я приподнялся, сел прямо. Попытался вызвать видение стержня духа. Ну, давай лети вверх, мера моя, даже внутри щита я долго не протяну.

— Да, без нас в голове ты какой-то хилый, — засмеялся Белиар, когда я наконец-то стал человеком.

У меня это заняло несколько минут, но едва я почуял, как энергия третьей меры хлынула в организм, как щит исчез.

Мигом обрушились вниз капли магмы, в лицо дохнуло пеклом. Несколько жгучих капель попали на кожу, я поморщился, но человека это не убьёт.

На троне сидел Белиар. Огромный и мутировавший, как и положено дьяволу, со всеми этими костяными наростами, шипами. Три пары рогов венчали его голову, царапая иногда потолок пещеры, а из подбородка и скул торчали бивни.

В общем, выглядел, как и Аваддон до этого, только… только немного симпатичнее.