Президент сделал паузу и отпил из стакана какую-то белую жидкость. «Охладительная смесь», – шепнул губернатор Борису.

– Теперь перейдём к внутренним вопросам. С прискорбием я узнаю о низком уровне выполнения плана по карательным мерам за музыкальную жизнедеятельность. Да, раньше наша держава полнилась разнообразными музыкальными индивидуумами, но раньше – это раньше, а сейчас – это сейчас. Так дальше нельзя, потому что новые условия требуют от нас новых ответов. И Россия должна быть пионером в вопросе запретительных мер. Что скажете, коллега из ССБ?

Красной рамкой замигало окошко с полным, лоснящимся лицом. Мужчина провёл рукой по лбу.

– Меры пресечения музыкантам и их сообщникам надо поставить на поток, – голос его дрожал. – От этого зависит здоровье и безопасность нации. Нам надо спасать простых, ни в чём не повинных мужчин, женщин и детей. Проблема в том, что подпольные певальни и говорильни финансируются некоторыми близкими к властным структурам бизнесменами на базе государственных говорилен для госслужащих, и это очень затрудняет работу органов.

Слово взял президент.

– Что скажете, коллега из НИМБ?

На экране замигало окошко, и человек в зелёной военной фуражке вышел в эфир.

– Разговорные клубы, в которых дозволено говорить голосом, официально разрешены лишь для чиновников высшего звена на условиях строжайшей секретности. Они должны тренироваться говорить в любых условиях и подстраиваться под любые ограничения. Ведь государственные люди служат народу, следовательно, они должны быть умнее народа. Вот типичное заседание государственного Комитета Устного Словесного Творчества, коротко КУСТа. Внимание, запись.

– Буква П, ваше слово – приличие, – говорит инструктор в зелёной форме полноватой женщине в роговых очках, в которой узнается замминистра юстиции. – Давайте, без подготовки.

Женщина сглатывает слюну и вздыхает.

– Ну давайте же, смелее. Не бойтесь!

– Ну хорошо, – отвечает женщина. – Я попробую. Если ты приличный человек, ты должен вести себя прилично. Одеваться, как следует, не нарушать общественного порядка. Если ты хочешь называться приличным человеком, с тебя и спрос, как с приличного человека. Такой спрос, который предписывает закон для приличных людей. А у неприличных всё иначе. С них и спрос иной. Какой с них спрос? Идёт себе в грязной одежде, вонючий, без берушей и пластыря, ну и пусть себе идёт. Что с него взять? Не бросать же это отродье в тюрьму? Не для таких тюрьмы сделаны, не для таких приличные люди спины гнут, налоги платят. До него даже дотронуться страшно. Действие закона распространяется только на приличных. Они – уважаемые члены общества. С них и спрашивают. А кто уважает бродяг и попрошаек? Никто. И закон их сторонится, как проказы. Закон их не видит. Они не существуют для закона. А вот коли приличный человек нарушает закон, то он тут же попадает в тюрьму. Выйдет оттуда тоже приличным. А коли выйдет неприличным, то и закон не ему писан.

– Давайте подытожим. Вы использовали нужное слово одиннадцать раз. Неплохо, очень неплохо. А теперь постарайтесь все предложение составить из буквы «П», кратко и сжато.

– Приличие предписывает полное послушание, противодействие приказам позорно.

– Позор – правильный посыл. Прекрасно, присаживайтесь.

Запись остановилась, в окошке слева снова заговорил мужчина в зелёной фуражке.

– О том, что к этим нашим Комитетам присосались паразиты, я ничего не знал. Это уже скорее вопрос к работе коллег из АФБ.

Президент ухмыльнулся. Он был в курсе вражды между двумя ведомствами, но пока вмешиваться не собирался, мудро сочтя, что конкуренция идёт на пользу интересам государства. Недаром он придумал различные министерства с идентичными функциями, недаром.

– Что скажете, коллега из АФБ? – спросил, улыбаясь, президент.

Заискрилось красным окошко с худым жёлтым лицом.

– Проблема несколько сложнее… Взять вот так скопом всех арестовать или даже казнить – не выход. Арестуем этих, появятся новые. Ведь певальни и говорильни появляются как грибы после дождя. Ими охвачено по меньшей мере десять миллионов граждан, а то и все двадцать. Дело в том, что некоторыми несознательными гражданами при попустительстве местных властей создаются так называемые разговорные клубы. Особенно этим грешат – не буду показывать пальцем – коллеги из наших южных регионов. Эти подпольные клубы якобы призваны предотвратить деградацию головного мозга. С тех пор, как разговорная деятельность стала объектом преследования, общаться с другими людьми вне дома стало возможно лишь в клубах государственной сети «Шахматы и шашки», а также в цифровых кофейнях, в которых гости, даже если они приходят вместе, сидят напротив экрана, в котором один видит изображение другого. Общение происходит посредством коротких сообщений. Однако появились люди, решившие ставить палки в колёса государственному замыслу, нанося вред безопасности страны. Так называемые звуковые диссиденты придумали новые социальные игры, одной из самых вопиющих можно назвать игру под названием «Удар по хаосу». Она заключается в том, что люди стали ежечасно отлеживать все изменения в законодательстве – которые, как известно, производятся ежечасно с определёнными секретными целями – и сообщать о них своим сообщникам. Кто первый рассказал, тот и выиграл тайм. Кроме того, участились заседания клубов любителей изящной словесности. Под маской курсов по изучению жестового языка они собираются в специальных бункерах – без берушей и пластырей – и говорят полным голосом целые фразы и предложения, тренируя способность к речи даже в условиях, когда главной государственной задачей стало упразднить автоматизм, присущий разговорной речи раньше. В целях реализации секретной программы по ломке языка, специальная лаборатория при министерстве звуковой обороны – МЗО – придумывает ежедневные правила говорения. Например: «Все слова в предложении должны начинаться на одну букву» или «составлять предложения без глаголов», или «составлять предложения без местоимений» и так далее. За каждое обнаруженное нарушение грозит штраф. Для многих сознательных сограждан, строго следующих букве закона, проще оказалось перестать говорить вовсе. И это – правильный выбор. Результаты исследований показывают, что именно из таких сограждан состоит львиная доля населения нашей страны. Избегая говорения, люди оберегают природу и близких. Но что же мы видим? С вашего разрешения я покажу вам оперативную запись. Внимание, съёмка скрытой камерой.

На экране сначала рябит, а потом появляется молодой человек в чёрном.

– Они хотят превратить нас в животных! – кричит он – Они превращают нас в рабов! Когда люди забудут, как звучат слова, у них останутся только животные желания: пожрать, поспать, посрать и посовокупляться. Ведь слово порождает желание. Если нет слова «музыка», слова «песня», слова «искусство» – нет и желания услышать музыку, спеть или заняться творчеством. Без воли к творчеству чувства погружаются во тьму.

– Мы не рабы! Мы не рабы! – заскандировала женщина, и зал подхватил. Теперь кричали все: – Мы не рабы! Мы не рабы!