– Ох, новый король, – Анна-Марин вытерла нос, не замечая появившуюся перед ней чашку с коричневой жидкостью, которая пахла мятой. – Кто знает, чего от него можно ждать?

– Пейте, – гадалка встала и, шурша тяжёлыми цыганскими юбками, подошла к графине, подставив ей чашку поближе. – Это чай. Ну, такой новый напиток, очень популярный в Шеное. Мне его привезли два дня назад. Он вас успокоит.

Графиня сделала пару глотков.

– Вот так. Вот так. Вам лучше? Скоро станет. Вы пейте.

Анна-Марин вытерла красные глаза.

– О новом короле много что говорят. И о его армии кукол с офицерской выправкой, у которых вместо лиц маски, а под ними – настоящие черепа. Говорят, его дядя выторговал их у самой Чарны. И если это правда, то что можно ожидать от такого человека? Сунешься к нему, а потом плати за его благосклонность душой да целую вечность.

– Так уж и у Чарны выторговал? – Алалия, несмотря на собственную профессию, весьма скептически отнеслась к услышанной чепухе.

– Говорят, у неё.

– Кто говорит?

Анна-Марин запнулась, вдруг осознав, что и сама не знает, откуда до неё дошли эти нелепые слухи.

– Говорят. Торговцы на площади говорят. Не всё ли равно?

– Ну почему же? Так-то я во всё могу поверить, работа у меня с этими делами связана, но что-то мне не особенно верится, чтобы кто-то из непосвящённых мог вот так просто настроиться на особые волны, вызвать к себе высшие силы, чтобы те прошмыгнули аж в сам Зачарованный лес, где томится богиня магии, и получить от неё войска не пойми кого. Скорее всего, это просто умелые воины, наёмники, которые маски эти носят для устрашения, как эти… как их? Ловчие. А если учесть, что мать и дядя короля люди весьма небедные, понятно, что нанять они смогли воинов с руками из плеч, а не спотыкающихся о собственные пики придурков, и притом много. А остальное – кривотолки.

– Ох, я не знаю. Я ничего не знаю. Мой дорогой муж говорит, что пару недель назад нам пришло послание от этого Теа… Теабрана, так его зовут.

– Да? – удивилась гадалка, наливая чаю и себе. – И что же?

– Пишет, что простит нас за то, что мы воевали за Осе, если мы примем присягу и поклянемся в верности ему как единственному истинному королю, избранному Единым Богом и самим кардиналом.

– И что же вы? Присягнули?

– Какой там? – Анна-Марин так резко развела руками, что едва не сбросила себе на колени початую чашку. – Если бы всё было так просто! Почти все жители наших земель – приверженцы богов Норинат, мы с мужем не можем просто так взять и присягнуть королю-иноверцу. Близ холмов, у Креста – да, там много тех, кто носит эту их четырёхконечную звезду, читает «Четырёхлистник» от рассвета до поздней ночи, но тут! Алый утёс такого не приемлет. Нет. Помню, отец ещё лет двадцать назад после того, как вернулся с Валевора с договором о поставке рыбы, уже кланялся Единому Богу, заставил мать надеть их четыре кольца вместо обручального браслета, заставлял соблюдать Чистый день, когда люди не едят ничего, только воду пьют в знак очищения от грехов, и прочее, а как умер, так мать всё обратно вернула, кинула в костер все его книги о четырёх добродетелях, переплавила на серьги его золотую звезду. А наши торговые партнёры? Кантамбрия, например? Земли Эрнана Монтонари – наш крупнейший партнер на юге. Чернильная Рука сам уже при смерти, а нам всё равно написал, чтобы и не думали преклонить колено перед Ложным королём, иначе он перестанет пускать наших торговцев через свои земли и перекроет путь через Раскол, чтобы они не прошли к проливу через Шеной и не торговали с эвдонцами. А это крах нашей торговой системы. Ни одна Касария или Шеной не покроют наши убытки, что бы там ни обещала Паучиха! И тогда мы погрязнем в долгах перед банками Мраморной долины! И что потом? Нищета и позор! Вот что! А ещё религиозное восстание. И тогда мы с мужем и Роландом точно окажемся на дне Веверн. Проклятый безумец! Говорят, нож, которым Монтонари ранили в ногу, мог быть отравлен, поэтому рана так долго не заживает. Говорят, из-за этого он и потерял рассудок! Ох, боги, лучше бы вести переговоры с Четтой. Эрнан, говорят, мечтал о войне, и вот теперь он её получил, только платим теперь за его желания всем миром! Скорее бы этот недобитый Зверь уже сдох! Но… Но так же плохо говорить?

– Э-э-э, вообще-то да, – Алалия вдруг вспомнила, что забыла выпить чай и всё это время, что графиня изливала ей душу, держала чашку у губ.

– Пусть боги меня за это простят. Я не заслуживаю ещё большего наказания, чем уже получила. А ведь, если мы ослушаемся Теабрана и сохраним верность Осе, – хотя кому она теперь нужна? – на нас могут пойти войной Огненосцы! Представляешь? И армия этих в масках, кем бы они ни были! Теабрану тоже интересна торговля через наши рынки. Я не знаю, что делать. Совсем не знаю. Я будто застряла между молотом и наковальней. С одной стороны разорение и угроза религиозной войны, с другой – война с королём. А Роланд? Ох, Роланд, мой милый Роланд!.. Алалия, милая, успокой же моё сердце хоть в этом вопросе, прошу. Скажи, что говорят карты сегодня? Что ждёт моего сына? Может быть, сегодня они покажут что-то хорошее?

Гадалка знала, что услышит от неё этот вопрос.

– Но мы уже делали расклад три дня назад.

– А сегодня нет.

– Чарна запрещает делать расклады на один и тот же вопрос часто. Она может наказать вас…

– Можно подумать, мне можно причинить ещё какой-то вред. Пожалуйста, посмотри на моего сына.

Алалия сжала губы и смирилась с уготованной участью. Что ж ты с ней будешь делать? Взяла карты.

– Ну, давайте посмотрим. Что было? Хм…

– Что?

– Всадник.

– Ну? На Роланда уже выпадал Всадник.

– И, если карты повторяются, значит, они хотят донести очень важную информацию.

– Но это и так понятно, мой дорогой сын же хотел стать кирасиром. Кем его ещё они могут видеть? Конечно, Всадником.

– Значит, ему это по судьбе.

– Н-но… Всадник же – это ещё и кирасир? Но сын уже не сможет участвовать в тавромахии. Почему карты настаивают? Разве он сможет снова участвовать в обряде? Как? Ему в следующем году будет уже семнадцать, и… и он уже был турдебальдом! Врут твои карты!

– Но это не значит, моя графиня, что ваш сын не сможет стать воином. Он умеет обращаться с мечом?

– Конечно, умеет.

– Ну, вот. Смотрите, дополнительные карты: Вой, Зов, на дне Многообразие.

– Что значит «на дне»?

– Это первопричина всего того, что произошло. Если бы мы задали вопрос о его будущем, эта карта показала бы итог. Сейчас карты говорят, что ваш сын слишком увлёкся мечтами о победе, примерял на себя кирасу воина, корону, но по Многообразию – это всё были пустые мечты. Вой говорит о том же – он потерял свои мечты, надежды, но!..

– Что? – графиня будто забыла, что только что пыталась утопить и себя, и гадалку в слезах, и подалась вперёд. – Что «но»?

– Карта Зов.

– И?

– Это очень важная карта в колоде. Она говорит о важном решении, которое должен принять ваш наследник. Решение, которое перевернёт всю его жизнь.

– Какое решение?

Гадалка вынула из колоды ещё одну карту.

– Мудрость. Здесь человек уходит от всего, что имел и что было ему дорого.

– Вы хотите, чтобы мой Роланд покинул Алый утёс? – графиня будто возмутилась самой мысли, что её сын мог куда-то уйти, будто она была настолько же кощунственна, как идея снести статуи богов на площади у озера и построить на их месте Миртовый