— Что они и сделали, — вставила я, измочаленная долгиммолчанием.

Коля прервал меня нетерпеливым жестом и продолжил:

— Утром труп сложно вытаскивать. Слишком много свидетелей.Поэтому им пришлось воспользоваться лисьей шубой. Поднятый воротник пряталлицо.

Мне сделалось дурно: «Нацепить мою лисью шубу на труп! Такоеможет шлепнуть в голову лишь террористу!»

Услышать такое про шубу! Любая женщина поймет меня оченьлегко. Естественно, я откинулась. Коля привел меня в чувство и жестокопродолжил.

— Когда террорист, выстрелив в труп, спустился вниз, —просветил меня Коля, — он отправился к своему помощнику, оставшемуся в машине.Тут-то они тебя и заметили. Тот, который стрелял, признался потом на допросе,что испытал неописуемый ужас, когда увидел тебя, вихрем несущуюся по улице. «Яже пулю влепил ей прямо в лоб», — мямлил он трясущимися губами. Эти ребята ислыхом не слыхивали о двойниках. Им дали задание: убить и закопать.

Коля увлекся и совсем перестал щадить мои нервы. Пришлосьпоставить его на место.

— Речь идет обо мне? Убить и закопать собирались меня? —поинтересовалась я, после чего (хотите верьте, хотите нет) он зарделся.

— Прости, Муза, кажется, я увлекся. Но мы твоей гибели недопустили бы, — бросился оправдываться Коля.

— Само собой, — скептически отметила я и предложила:

— Фиг с тобой, продолжай. Мне уже интересно. Охваченныеужасом террористы вернулись в мою квартиру и нашли свой, то есть мой, труп. Онинацепили на него лисью шубу и потащили вниз. Так все было?

Коля покачал головой:

— Немного не так. Точнее, так они собирались поступить дотого, как увидели тебя, целую и невредимую. После встречи с тобой они решилиутроить бдительность. Теперь останавливаться перед твоим подъездом импоказалось опасным. Поэтому один остался в машине, а другой, тот, которыйраньше был за рулем, отправился за трупом. Вытащив его и усадив на лавочку, онпомчался за угол и поставил дружка в известность, что труп внизу, а дворотносительно пуст.

Изможденная долгим молчанием, я выскочила с догадкой:

— Потом террорист вернулся на лавочку, подсел к трупу и,делая вид, что ведет с дамой беседу, позвонил по мобиле коллеге. Короче, покамы бегали по чужому двору, в моем дворе разыгрывалась трагедия: вместе с трупомпохищалась моя лисья шуба! Но куда они потащили бедный мой труп?

— К своему боссу, которого мы вскоре взяли с поличным.Однако мы не учли, что террористы предвидели и такой ход событий. У них былразработан вариант с похищением Музы Доброй из самолета на случай, если ее неудастся убить. Человек, взявший билет на твой рейс, не был раскрыт нами. Узналио нем лишь тогда, когда выяснилось, что самолет захвачен.

— А стюардесса? — безмятежно поинтересовалась я. — Как же тастюардесса?

Коля вмиг побледнел.

— Какая стюардесса? — изумленно спросил он.

— Вы не знали, что стюардесса заодно с террористом?

Теперь Коля вспыхнул.

— Какая стюардесса? — растерянно спросил он. — О чем ты?

— Как «какая стюардесса»? Их что, целый табун похитили,стюардесс этих? Насколько помню, среди похищенных была одна. Очень она мне непонравилась, сразу же, с первых минут полета. Надеюсь, ее уже наказали?

— Ее до сих пор не нашли, — сникнув, признался Коля.

Я испытала сильнейшее разочарование в нашей контрразведке.

— Как?! — завопила я. — Не нашли стюардессу?! Как вы могли?!Да она у них там самая главная террористка была! Эту бабу надо обязательновыловить и быстренько четвертовать за измену Родине! Как она, подлюга, могла непустить меня в туалет? Я бы отсиделась там с минимальной потерей своих нервныхклеток!

— Не может быть, — выдавил из себя наконец бедный Коля. —Это ошибка.

Пришлось его просветить:

— Сам ты ошибка. Стюардесса и привязала меня к чертовустулу!

Коля чуть пульс не потерял.

— Катя? Тебя привязала? — страшным голосом взвыл он. — Этогобыть не может!

Я сделала надлежащий вывод:

— Понятно, она и была вашей главной опорой. Поздравляю.Рыжий урод, террорист, от нее без ума. Как и она от него.

— Этот рыжий урод хотел пристрелить тебя еще в полете, —мстительно сообщил Коля.

Видимо, с Катей у него были какие-то отношения.

— Что ж не пристрелил? — безразлично спросила я.

— После разговора с главарем их группы, которого мы к томувремени арестовали, урод изменил свои планы и вынужден был тебя отпустить.

Пришлось рассердиться:

— Хватит парить мои мозги! Будто не понимаю, что урод не могменя пристрелить. Я летела под собственным именем. Узнай Казимеж из газет, чтоМуза Добрая погибла от руки террориста, в их дублерше отпала бы надобность.Казимеж искал бы уже не меня, а мою свеженькую могилку. Террористы привязалименя к стулу в сарае, чтобы можно было свою двойницу за меня выдавать. Ха!Знали бы террористы, с кем они, идиоты, связались, не стали бы тратить деньгина пластическую операцию той девицы. Стоило такие бабки палить, чтобы она смоей физиономией полежала в парижском сарае. Ну, надо же, какие коленцавыкидывает порой судьба: они меня привязали к стулу в одном сарае, я девицусвязала в другом, в отместку наглеющим террористам.

Коля огорошенно осведомился:

— В отместку за стул?

— В отместку за шубу.

— Да-а, сложная завязалась игра, — возвестил Коля, почесываязатылок. — Еще сложней, чем я думал. Обо всем напишешь подробный отчет.

— Само собой, — выразила я полное с ним согласие. — И проМишку писать?

— Про какого Мишку?

— Про Крохина. Я же с ним танцевала там, в «Парти дэплэзир». Да и в Тьонвиле были у нас отношения. На пикник ходили, бутерброды спивом ели-пили и прочее, — сказала я, имея в виду его отравление моимитаблетками.

Точнее, таблетками мужчины с сигарой — я здесь ни при чем.

— Все пиши, — рассеянно посоветовал Коля и уже гораздоосмысленней вдруг спросил:

— Как думаешь, Жан-Пьер работает на ЦРУ?

— Нет, не работает. Он жадный и понимает, что мой щедрыйКазимеж с его гениальным открытием мог дать значительно больше, чем ЦРУ.

Сказав это, я поднялась с дивана и направилась к огромномузеркалу. Коля проводил меня задумчивым взглядом.