— Уместней, конечно, была бы корзина цветов, но тащить ее изПарижа не слишком удобно.

— Не обязательно цветы. Кроме зажигалки, есть и другиепредметы женского обихода.

— Есть, — согласилась я, — но потерялась у меня именнозажигалка, а Казимеж пошутил: «Вряд ли ты ее потеряла бы, будь она золотой». Ясердечно с ним согласилась. Думаю, этим и был продиктован выбор подарка.

Коля задумчиво констатировал:

— Похоже на правду.

— А я не умею лгать, — заверила я, решив под угрозойрасстрела молчать про лисью шубу, подаренную заодно с зажигалкой.

Коля строго спросил:

— Больше подарков не было?

— К сожалению, не было, — ответила я, переживая за лисьюшубу.

Брови его поползли вверх, а уголки губ, напротив, внизопустились.

— Муза, — зло сказал Коля, — сейчас ты обманываешь. Мы точнознаем, что Казимеж переправил к тебе еще один предмет. Что это было? — онстрашно сверкнул глазами.

«Черт с ней, с шубой», — подумала я и спросила:

— Что ты кричишь? В ушах звон, я теряюсь. Думаете, онугомонился? Как бы не так. Коля грозно навис надо мной и завопил:

— Повторяю вопрос: что еще подарил тебе Казимеж Балицкий?

Я собралась с духом, втянула голову в плечи, зажмурила глазаи одним дыханием выпалила:

— Шубу!

Коля опешил. Видимо, он настроился на что-то совсем другое.

— Шубу? — недоверчиво спросил он.

Скажу честно, мне стало значительно легче.

— Да, шубу, — призналась я. — Ту лисью шубу, котораяприглянулась подлому террористу.

— И больше ничего?

— Клянусь, это все!

Коля позволил себе выругаться от отчаяния.

Я с ним согласилась:

— Да, подарков действительно маловато, но ничего неподелаешь.

Коля расстроился, устало провел по лицу рукой и выдохнул:

— Да-а!

Вид у него был убитый. Я пожалела беднягу и начала егоуспокаивать:

— Не переживай. Может, оно найдется. Ты вообще-то знаешь,что ищешь?

— Да в том-то и дело, что нет! — взвыл Коля. — Это можетбыть все что угодно. Папка, картина, книга, металлический диск, да просто бумага.

— Туалетная? — осведомилась я.

— Возможно, и туалетная!

Коля обреченно махнул рукой, думаю, на свою жизнь.

— Слушай, а вдруг это содержится в моей шубе? — осениломеня. — Приедем, осторожно снимем подкладку, проверим…

— Уже, — просветил меня Коля.

Я вскрикнула:

— Что «уже»?

— Уже оторвали. Нет там ничего.

— А-а-а! — взвилась я, как подстреленная птица. — А-а-а!

На большее не хватило сил.

А Коля с ненавистью продолжил:

— На мелкие части шубейку твою разобрали, и нет там ничего!

У меня потемнело в глазах: «Разобрали? Подарок Казимежа?! Намелкие части?!»

Фурией набросилась я на Колю, вцепилась ногтями в его лицо изавопила:

— Убью! Мерзавец! Убью!

От моего искреннего отчаяния Коля порядком струхнул и нехуже меня завопил:

— Успокойся, собрали мы шубу твою! Собрали!

— Где она? — спросила я, нехотя убирая ногти с его лица иприходя понемногу в себя.

Лишь в глубинах души шло отголоском: «Ах, Казимеж! Мойлюбимый Казимеж! Шуба! Память твоя!»

— Висит шуба в шкафу, целая и невредимая, — отлетаяподальше, заверил Коля. — Ее сшили снова лучшие портные. Она еще краше, чемпрежде. Даже пуговицы пришили. Там одной, кстати, не было. Точнее, была, нопочему-то в кармане лежала.

Сразу на душе отлегло. А весть о пришитой пуговице дажепорадовала. Целый год собиралась ее пришить, но постоянно что-то мешало.

Я спросила:

— А почему вы решили, что Казимеж передал этот неизвестныйпредмет именно мне?

— Потому что друг и коллега Балицкого, тот, который работална террористов, год назад передал им секретное сообщение.

— Какое?

— Балицкий, мол, обрадовался, когда узнал, что их коллегасобирается посетить Россию. Он прибежал к своему другу…

— Тому, который внедрен террористами?

— Да, Балицкий прибежал к нему поздно ночью и попросил ключиот лаборатории. Сказал, что хочет передать своей невесте подарок, и поэтому емунужно срочно изготовить одну голограмму.

— Голограмму? А что это такое?

Коля пояснил тоном человека, обреченного на непонимание:

— Объемное изображение, полученное методом голографии,основанным на интерференции двух лучей света.

— И что там изображено? — не обманула я его ожиданий.

— Да все что угодно. Мы подозреваем, что Балицкий передалтебе свое изобретение. Он умел наносить голограммы на любую поверхность.

— Да, но, кроме шубы и зажигалки, Казимеж мне ничего недарил. Действительно, приходил его коллега и приносил подарки от Казимежа., ноэто были лисья шуба и золотая зажигалка.

— И все?

— И все. Сколько можно тебе говорить? Зачем мне этоизобретение? Что я буду с ним делать? Особенно теперь, когда Казимеж погиб. Вызнаете, кто убил моего Казимежа?

Коля пожал плечами:

— Точно пока не знаем, но думаю, что террористы. Возможно,им другими путями удалось разведать секрет оружия.

— Зачем же Казимежа убивать?

— Чтобы секрет не достался американцам.

— И вам?

— И нашей стране, — приосанившись, сказал Коля и грустнодобавил:

— У нас много врагов.

— Казимеж убит, гениальное открытие вы прохлопали, — сослезами на глазах подытожила я, — чего же теперь хотите? «Голых граммов» он мнеточно не посылал. Можете перерыть всю квартиру… Коля покрылся краской,говорящей о том, что квартира давно уже перерыта и неоднократно. Я спокойносказала:

— Все, иду к бабушке Фране лопать буфе.

Коля вдруг как подскочит, да как заорет, занеся серп войнынад хрупкими колосьями нашего мира: