— Перестаньте паниковать, — строго сказал он, — лучшепозаботьтесь о водителе. Вы же видите, он ранен. Капитан, — позвал он одного издежурных, — подойдите и помогите мне дойти до кабинета. Раненого осторожнеедоставайте. И везите его срочно в больницу.

Его водителя вытащили из машины и отнесли в другойавтомобиль. Горохов увидел, как к нему спешит Звягинцев.

— Ты уже здесь? — коротко спросил он.

— Зачем ты приехал? — изумился Звягинцев.

— А ты бы остался там, если бы был на моем месте? — спросилГорохов и, видя, что Звягинцев медлит с ответом, сказал:

— Вот поэтому я и не остался в больнице.

— Идем, я тебя провожу, — предложил Звягинцев, отстраняякапитана и подставляя свое плечо, — я думаю, так будет надежнее.

— Так будет хуже, — улыбнулся Горохов, — нас убьют обоих ивместе.

— Ничего, — отмахнулся Звягинцев, — я всегда мечтал умеретьза начальство. Черт тебя подери, зачем ты все-таки вернулся?

— Не мог я там оставаться, неужели не понимаешь? — Они шлипо коридору, когда увидели, как навстречу им спешит целая группа офицеров воглаве с Панкратовым. Тот был растерян и испуган.

— Что происходит? — бормотал он. — Уже стреляют рядом снашим зданием.

Что происходит?

— Все в порядке, товарищ генерал, — улыбнулся Горохов, —просто мы обязаны закончить расследование, которое начала группа Звягинцева.

— Я уже ничего не понимаю. Хорошо, что вы вернулись, —признался Панкратов, — а вы в состоянии работать? Я слышал, что у вас былосотрясение мозга.

— Ничего. Одну ночь я продержусь, — кивнул Горохов, проходядальше к своему кабинету, — если разрешите, я сам займусь группой Звягинцева.

— Да, да, конечно, — разрешил генерал, торопливо уходя ксебе. Когда-то давно он был мужественным и смелым офицером. Но погоны генералаи очень ответственная должность превратили офицера милиции в заурядногочиновника, больше всего боявшегося за свое кресло. И в этом была трагедиясамого Панкратова.

Горохов доковылял до своего кабинета. Везде горел свет,вызванные на работу офицеры молча смотрели, как он идет к себе.

Войдя в свой кабинет, Горохов показал на стулья.

— Всю свою группу вызови сюда, Михаил. И пусть сидят у меняв кабинете, пока все не кончится.

Отпустив руку Звягинцева, он запрыгал к своему месту и сел вкресло.

Потом поднял трубку.

— Краюхин, зайдите ко мне, — позвал он начальника МУРа.

Звягинцев молча следил за ним.

— Что смотришь? — недовольно спросил Горохов. — Зови своихребят. Потом будем выяснять, кто из них предатель. Главное, чтобы другие вживых остались.

Вас ведь теперь пять человек осталось.

— Нет, — упрямо сказал Звягинцев, — шесть. Шувалов еще жив,я в это верю.

— Ну пусть шесть. Вы сегодня потеряли почти половину своейгруппы.

Вызови всех ко мне. Это единственное, что я могу для вассделать. Они вас в покое не оставят.

Зазвонил его прямой городской телефон. Горохов удивленнообернулся. Кто мог звонить в час ночи? Он никому не сказал о своей поездке наработу, даже жена не знала ничего. Он снял трубку.

— Вы все-таки вернулись на работу, — укоризненно сказалБурлаков, — я же вам говорил, что вас встретят не хлебом-солью.

— Это лучше, чем лежать в больнице, — серьезно ответилГорохов, — вы должны понять, что я не мог там оставаться.

— Вы сильно рискуете. Вас может застрелить любой офицер,даже ваш помощник. Мы же не знаем наверняка, кто именно на них работает.

— Ничего, мы вычислим этого человека.

— Лучше продержитесь до утра, — посоветовал Бурлаков, — мысейчас готовим некоторые ответные меры. Закройте дверь и не пускайте никого всвой кабинет до утра. Или просто спите.

— Обязательно последую вашему совету, — зло огрызнулсяполковник.

— Не сердитесь, — миролюбиво заметил Бурлаков, — вы и группаЗвягинцева и так сделали очень много. Вы отвлекли на себя внимание нашихпротивников, и они, несколько не рассчитав свои силы, сильно подставились.Теперь мы можем наконец нанести ответный удар.

— Пока вы готовились, у нас погибло несколько человек, —сухо напомнил Горохов.

— Да, я все знаю. Но это необходимые жертвы. А ля гер ком аля гер. На войне как на войне.

— До свидания, — бросил трубку Горохов. Ему претил цинизмполковника ФСБ. Он посмотрел на Звягинцева:

— Все понял?

— Не очень.

— Это Бурлаков.

— Тот самый? Из ФСБ?

— Да. Говорит, что они утром нанесут свой удар. Интересно,какую гадость теперь придумают эти? Иди, Миша, зови своих ребят. А я позовуКраюхина.

Может, мы с ним что-нибудь придумаем.

Пока в городском управлении внутренних дел происходили этисобытия, в министерстве тоже никто не спал. Министр не стал уезжать домой,остались и другие высшие чиновники. Остался и Александр Никитич, у которого,кроме понятной в таких случаях субординации, были и глубоко личные мотивы. Онждал звонка аппарата правительственной связи, чтобы получить более четкиеинструкции. В половине первого ночи ему позвонили.

— Вы провалили все дело, — укоризненно сказал молодой человек,— мой шеф вами недоволен.

— При чем тут я? Это сотрудники ФСБ работают херово, —довольно дерзко заявил первый заместитель министра.

— В таком случае покажите им пример. Горохов только что сбоем прорвался к себе. Мы пока не знаем, где Звягинцев и Шувалов, хотя, понекоторым сведениям, первый тоже прорвался к себе в группу. До утра осталосьнесколько часов. Будет напечатан большой материал по Липатову, чьи счета взарубежных банках произведут впечатление. Статья уже набрана. А вы пока ничегоне можете сделать. И с этой журналисткой так оплошали.

— Мне этих людей рекомендовал Барков, — раздраженно сказалпервый заместитель, уже не обращая внимания на то обстоятельство, что онговорит по телефону. И хотя ФАПСИ, федеральная служба, отвечавшая за эти телефоны,уверяла, что прослушать такой телефон невозможно, тем не менее до сих пор онизбегал называть фамилии, даже разговаривая по этому телефону.

— Не нужно называть фамилий, — строго сказал молодойчеловек, — вы просто решите вопрос. И со Звягинцевым. И с Шуваловым. Иразберитесь с этой журналисткой. Кто ей помог уйти? Вы знаете, что там нашлидва трупа? Вам это ни о чем не говорит? — Он повесил трубку, а генерал с силойвдавил кнопку селектора.