Юан встал на ноги, огляделся. Прислушался. Крикнул. Снова прислушался. Ничего. Его окружала сплошная стена дождя, уши наполняли завывание ветра и треск ветвей, ломающихся поблизости. Но даже силуэтов деревьев было не разглядеть.

Юан сделал несколько неуверенных шагов в обратном направлении. Послышался новый, мощный раскат грома. За ним померещились крики. Юан, дрожа от холода и плохих предчувствий, бросился искать своих спутников.

Если бы Таранос и Арес имели возможность полюбоваться плодами трудов своих, они бы были более чем довольны и даже впечатлены изобретательностью неведомых сил, плетущих судьбы этого мира и послушно исполняющих все, написанное золотым пером по золотому пергаменту. Последние строки расплывчато говорили лишь о преимуществах на стороне подчиненных Грилда, но на сей раз силы людей остались неизменными. Люди, завербованные Галикарнасом, не стали сильнее; Кристиан, Артур, Балиан и Юан не лишились своих врожденных и наработанных способностей. Все, как ни странно, решила природа, которая по приказу Ареса, написавшего нужные слова, лишила трех братьев главного преимущества перед всеми мыслимыми войсками мира — их единства. Разбитые по одному, Кристиан, Балиан и Юан никак не могли толком сосредоточиться, беспокоясь друг о друге. Юан и вовсе затерялся где-то поодаль, и это, в отличие от Балиана и Артура, активно отбивающихся сразу от нескольких человек на небольшом расстоянии друг от друга, сильно выбивало из колеи Кристиана. Если Балиан и Артур были уверены, что Юан в безопасности со старшим братом, то сам Кристиан, конечно, не мог разделять этой уверенности. Он видел только, как мальчик бросился в ту сторону, откуда почти тут же с диким ором выбежали вооруженные люди — похоже, те самые, что в прошлый раз потерпели поражение в лесу. Садистские ухмылки нападавших спокойствия Кристиану также не прибавляли, но он старался ни о чем не думать и пробиться вперед. Однако враги — целых четверо — не давали ему сделать ни одного шага. Они полукругом окружили его, стараясь притеснить к упавшему дереву. Все сразу почему-то не нападали: не то боялись поранить друг друга, не то припоминали силу Ключа, которая в прошлый раз сразила их в одно мгновение.

Кристиан, ловко отбивая мечом сразу по несколько ударов, пристально наблюдал за движениями противников, чтобы не пропустить ни одного выпада. Отступать он не собирался. Где Юан — неизвестно, как Балиан и Артур — неясно. Лучшим вариантом было бы использовать Ключ, но для этого требовалось хотя бы несколько секунд концентрации. Слишком большая роскошь, когда против тебя сразу четверо.

И все же Кристиан решил рискнуть, в глубине души надеясь, что его статус Хранителя владельцам пергамента еще неизвестен, и они не смогли предусмотреть этот момент. Он отбил удары двоих нападающих, сделал вид, что пытается сделать рывок вперед, отклонил меч еще одного, увернулся от последнего и совершенно неожиданно для всех четверых отскочил назад, к дереву. Кристиан держал левую руку так, словно в ней было что-то зажато, хотя пока в ладони была только пустота. Одна секунда, две. Кристиан начинал чувствовать появление Ключа… Удар.

Приятное ощущение защищенности испарилось в мгновение ока. Спину полоснуло обжигающей болью. По коже потекли, как показалось, целые потоки крови.

Кристиан устоял на ногах и, развернувшись, сразил мечом невидимого противника, затаившегося среди ветвей упавшего дерева и подкравшегося к нему сзади. Тот этого не ожидал и, захрипев, рухнул на землю. Кристиан тут же вернулся на исходную позицию, чтобы защитить себя от остальных четверых, но… Тело двигалось как-то странно, с неохотой, словно ему приходилось прорываться сквозь вязкую пелену. В глазах поплыло. Кристиан отчаянно пытался справиться с наваждением.

Сразу два лезвия с потрясающей быстротой неслись к его лицу. Кристиан подрагивающими руками поднял меч и сумел удержать оружие противников. Он попытался напасть, но его легко оттолкнули. Однако нападающие были явно не из опытных воинов. Не рассчитав расстояния, один из них толкнул Кристиана к двум другим, и тот сумел-таки сократить количество врагов еще на одного человека. Его товарищ рванулся к нему, стремясь отомстить, но тут сквозь шум дождя и грома раздался крик.

Мужчина прислушался и вдруг с победоносным воплем бросился бежать. Чуть поодаль ему призывно махал силуэт, показывая в сторону, за упавшее дерево… Кристиан, ничего не понимая, мутным взглядом смотрел ему вслед. Пальцы сами собой разжались. Меч упал на землю. Кристиан хотел его поднять, но не смог. Тело не слушалось.

Кристиан упал на колени и почти тут же ощутил у горла холодное лезвие меча. Он попытался поднять взгляд — и тут ничего не вышло. Он видел только меч и держащую его руку.

— Не расстраивайся, ты долго продержался, — раздался хриплый голос за стихающим шорохом ливня. — Для того, кого ударили отравленным клинком.

Кристиан знал, что этот начинающийся краткий монолог — всего лишь глумление над проигравшим, попытка довести жертву до исступления, дав понять, что сейчас она умрет. Кристиан постарался оценить ситуацию, хотя в его состоянии вряд ли было возможно придумать выход. Его единственным спасением было использовать Ключ. Рана на спине сильно кровоточила, в голове пульсировала дикая боль, и даже сфокусировать взгляд было невозможно, не то, что стиснуть пальцы.

Мужчина еще что-то сказал и, как показалось, выбросил руку вперед. Кристиан почувствовал, как по шее течет кровь. Но враг не засмеялся, не улыбнулся, ничем не выказал свой триумф. Он вдруг издал страшный хрип и, как и Кристиан несколько минут назад, рухнул на колени. Его одежду пропитала кровь; из живота на мгновение вырвалось лезвие, но тут же исчезло. Человек в предсмертной агонии повалился на землю. И Кристиан, смотрящий прямо перед собой, увидел насквозь промокшего, тяжело дышащего Юана. Расширенные от ужаса глаза мальчика смотрели на его небольшой, окровавленный меч, которым он только что убил человека.

— Юан, — тихо проговорил Кристиан.

Юан, тряхнув головой, отбросил меч в сторону и бросился к брату.

— Кристиан! Кристиан, только не умирай!

— Не собираюсь, — вымученно улыбнулся Кристиан. Он несколько раз глубоко вздохнул и, наклонившись вперед, положил голову на плечо младшего брата. — Ты спас меня, Юан.

Юан, дрожа, обнял его и тут же отдернул руки, коснувшиеся раны на спине. Он был в отчаянии. Что-то подсказывало ему, что, несмотря на слова Кристиана, он в страшной опасности — а ведь вокруг все еще бродят враги.

— Балиан!!! — закричал Юан что было сил. — Балиан! Артур!

Ответом ему были только уже приглушенный раскат грома и тяжелое дыхание Кристиана. Юан впал в панику и почти расплакался. Он не мог бросить брата одного, но нужно было привести помощь. Мальчик не имел понятия, что он должен делать; его взгляд бесцельно блуждал по поляне, цепляясь лишь за трупы убитых, один из которых пал от его детской руки. И Юан снова закричал.

Громкий, отчаянный крик оборвался появлением человека с кинжалом в окровавленных руках. Он несся прямо на Юана и Кристиана, а следом за ним был еще один, и еще…