– Тебе нужно бежать, Эмили. Тебя не просто хотят отвезти обратно в больницу. Они думают, что ты ее убила.

– Кого? – спросила Эмили, потрясенная тем, что сказала Шелли.

– Сестру Бэрроуз.

Эмили чуть не споткнулась о собственные ноги, отпрянув, словно громом пораженная.

– Бэрроуз мертва? – Она отказывалась поверить собственным ушам.

– Убита, – ответила Шелли.

Эмили, словно пьяная, покачнулась и, чтобы не упасть, вытянула вперед руки. От услышанного у нее закружилась голова.

– Это не я. Я не убивала ее, – отчаянно пролепетала она. Господи, кому понадобилось убивать эту женщину? Связано ли это с тем, что она раскрыла? Вдруг Бэрроуз обнаружила, что Эмили говорила правду, утверждая, что в ее палате была вторая пациентка? Была ли она сама неправа, думая, что Бэрроуз замешана в этом обмане? Ей нужно убедить Шелли, что она не убийца…

– Шелли, это не я. Возможно, сестра Бэрроуз узнала, что та пациентка мне не примерещилась. Возможно, она узнала что-то смертельно опасное… Я не убийца, Шелли. Поверь мне.

Внезапно раздался крик ужаса, и к ним выбежала Изабель – бледная и явно чем-то напуганная.

– Иди скорее, Шелли! Там кровь!

Крикнув через плечо, чтобы Эмили уходила, та развернулась на каблуках и поспешила прочь. Эмили увязалась за ней следом. Шелли тотчас повернулась и оттолкнула ее.

– Куда ты идешь? Убирайся отсюда, или я позвоню в полицию.

Изабель тянула Шелли за одежду, пытаясь тащить ее вперед и даже толкать своим маленьким телом.

– Торопись, Шелли. Пожалуйста! – умоляла она.

Изабель сумела вытолкать Шелли в коридор. Воспользовавшись моментом, Эмили проскользнула мимо них и шагнула под аркой в гостиную. Там нигде не было никакой крови, никто не стоял там раненый. Гостиная выглядела так же, как и в тот первый раз, когда она была здесь.

Шелли была в ярости.

– Кем ты себя возомнила? Убирайся отсюда немедленно! – крикнула она.

Эмили посмотрела на плачущую девочку. Похоже, гнев Шелли ее напугал. Эмили сделала шаг назад. Затем подняла руку и попятилась.

– Все нормально. Я ухожу.

– Никуда вы не уйдете. Вы мне нужны, – сказал чей-то голос.

Эмили подняла голову и ошарашенно посмотрела на галерею. Сердце билось как бешеное, разум отказывался принять то, что видели ее глаза. Ее взгляд был прикован к Мередит, как будто та была привидением. Все, что Эмили думала, все, что знала, теперь было как в тумане. Дружба, улыбки, доброта – все это было игрой, обманом, призванным отвлечь ее от того, что она обнаружила. Все они как один пытались убедить ее, что увиденное ей просто примерещилось…

– Живее, Эмили! – крикнула Мередит. Эмили встрепенулась. – У нас экстренная ситуация. Каждая секунда на вес золота!

Эмили сделала первый шаг вверх по лестнице. Боль в теле была тотчас забыта. Мередит нужна ее помощь. Эмили вел инстинкт. Мередит сказала, что это чрезвычайная ситуация. А Эмили знала, что нужно делать в чрезвычайных ситуациях.

И как долго ей еще ждать, когда ее заказ будет готов, с досадой подумала Джеральдин. Китайский ресторанчик, торгующий едой навынос, не страдал от наплыва посетителей. Собственно говоря, именно поэтому она и притормозила рядом с ним. Но, похоже, им требуется целая вечность, чтобы выполнить ее простенький заказ… Джеральдин пролистала автомобильный журнал, лежавший на столике. Сплошные роскошные машины… она предпочла бы что-то более интересное. Внезапно в кармане загудел мобильник, и инспектор с радостью отбросила журнал. Но, посмотрев на номер, заскрипела зубами.

– Привет, Тони, – выпалила она в надежде, что звонок будет таким же быстрым. – Что у тебя?

– Извините, Джеральдин, – сказал дежурный сержант. – Я знаю, что вы только что уехали с работы, но нам позвонил один доктор и хотел поговорить именно с вами. Никто из нас его не устроил. Он даже не сказал нам, в чем дело.

– Как его имя?

– Джерри Джарвис. Я сейчас сброшу вам его номер.

– Хорошо. Пока, Тони. Хорошего вечера.

Закончив разговор, Джеральдин увидела крошечную китаянку. Едва высунув нос из-за прилавка, та широко улыбалась ей.

– Я положила вам крекеры – комплимент за ожидание.

Поблагодарив ее, Джеральдин взяла белый бумажный пакет. Телефон звякнул снова: пришла эсэмэска от Тони. Сев в машину, она позвонила по присланному номеру.

– Джерри Джарвис слушает, – ответил уверенный голос.

– Здравствуйте, это детектив-инспектор Джеральдин Саттон. Насколько мне известно, вы хотели поговорить со мной.

Ей было слышно, как он шумно втянул в себя воздух.

– Да. Только я сейчас занят. Могу я перезвонить вам чуть позже?

Джеральдин услышала фоновые шумы.

– Я так понимаю, вы на работе? – предположила она.

– Да, в отделении экстренной медицинской помощи.

– Котором? В Бате? Бристоле?

– Извините, не подумал… В Бате.

Ноздри Джеральдин щекотали ароматы позднего ужина. При мысли о еде у нее потекли слюнки.

– Это срочно?

Джерри Джарвис вздохнул.

– Я, право, не знаю. Наверное, да… Я…

Джеральдин перебила его:

– Я уже еду. Буду минут через пятнадцать.

Прежде чем отъехать от тротуара, она сделала еще один звонок – сообщить мужу, что будет дома еще позже.

* * *

Не веря собственным глазам, Эмили обвела взглядом комнату. Она на автопилоте стучала по ампулам с лекарствами, отламывала их кончики, набирала шприцы, чтобы по команде Мередит передать их ей. Названия некоторых препаратов были ей незнакомы, за исключением стероидов и мочегонных средств, и она понятия не имела, для чего они. Огромный зал, в котором свободно уместились бы три просторные двухместные спальни, был разделен на две части больничными ширмами на колесах. В щель между ними ей был виден операционный стол и аппарат для подачи наркоза. При мысли, что здесь проводится операция, Эмили вздрогнула. Она еще толком не рассмотрела больного в постели, знала только, что это ребенок и что на простыне желтела лужа желчи и алело пятно свежей крови. И вот теперь, глядя на него, она была потрясена: это был мальчик лет пяти-шести, не старше. Его глаза были закрыты, маленькое лицо наполовину закрывала кислородная маска, а из буквально всех частей его тела – рук, шеи, носа и пениса – торчали трубки. В катетерной сумке было несколько баночек, наполненных темно-оранжевой мочой. Ребенок был подключен к мониторам и машинам. Через узкую грудь тянулись провода, прикрепленные липкими подушечками.

– Кто он, Мередит?

Анестезиолог еще не сказала, что случилось, но по цвету лица мальчика Эмили догадалась, что проблема в его почках или печени. Его кожа была желтой, лицо одутловатым, живот вздутым. Правую сторону живота закрывала большая повязка, пропитанная свежей кровью. Эмили заподозрила, что именно эту кровь видела Изабель. Эмили потрогала его лоб – тот был горячим на ощупь.