Цитадель Величия

– И что было дальше?

– Произошел сильный выброс раскаленной гурханы, вспышка, грохот, астральное эхо, поврежденная атмосфера, расплавленная земля, множество ослепших и обожженных людей. Однако почти никто не погиб. Бо́льшая часть энергии ушла в неизвестном направлении, и потенциал взрыва не был реализован до конца. Армия Марахога выжила и теперь бьется с Радованом. Маэкарна Зельцбурга свергла и обезглавила его собственная аристократия. Трон зашатался под Золотым Королем, когда он лишился наследников, и свержение было делом времени. Архаддир официально вышел из войны, и теперь там назревает внутренний конфликт между власть имущими группировками…

– Мне нет дела до копошения вшей. Лучше объясни мне, кто такой этот Майрон Синда и как он смог убить одного из сильнейших магов современности?

Гариб замялся.

– Боюсь, у меня нет ответа, сеид. Мы знаем, что произошло, но не знаем – как. Было использовано заклинание Каменного Тумана. Оружие ультимативного разрушения. Говорят, что лишь Отшельник из Керн-Роварра все еще хранит его секрет. Мы подозреваем, что Майрон Синда, боевой маг, воевавший на стороне Марахога, мог быть связан с Гедом Геднгейдом. Возможно, он его ученик.

– Что известно о нем?

– Ничего, владыка. Появился из ниоткуда, заручился поддержкой Ольрия Денестре, получил в руки полк, потом – целый корпус. Прошел с боями половину Марахога, выжил в схватке с Мансом Вдоводелом, убил Муаллима Асхани и, вероятно, погиб. «Вероятно» – потому что люди, способные проделать такой путь, обычно ухитряются избегать…

– Ничто не способно избежать смерти, Гариб.

– Я ведаю, сеид.

– Продолжай.

– Да… судьба Майрона Синды пока неизвестна. Вероятно, он погиб, но когда мы говорим о судьбах тех, кто связан с Геднгейдом, ничего нельзя утверждать. Илиас Фортуна, например…

– Хватит о том, как его убили. Мне интересно: как Шивариус вообще оказался в Марахоге? Когда он вообще стал лично курировать побочные проекты?

– Никогда, сеид. Я пытаюсь понять, что случилось, но вы же знаете, как устроена Мозаика. Разглядеть что-то в ее фрагментах трудно, всю картину видел лишь Муаллим Асхани. Есть слабенькое эхо, кое-кто шепнул слово «дневник»… Возможно, именно это заставило Муаллима Асхани самолично отправиться в путь.

– Хм. И поэтому ты принес мне свой меч.

Джафар Анхарайат аль Альррамаль Ассаудаль подпер череп костяной рукой и обратил изумруды, вставленные в глазницы, к большому окну. Сей досточтимый господин был личем на протяжении последних двадцати веков и к нынешнему моменту пребывал в форме высокого скелета, чьи полированные кости украшала серебряная вязь и самоцветы.

Некоторое время назад Джафар-эфенди прибыл в Цитадель Величия и теперь отдыхал с дороги. Он восседал на троне мягчайших подушек, пока умелые служанки натирали его кости маслами и пахучими лаками, полировали самоцветы, всячески ласкали и холили господина. При жизни он считал себя произведением искусства, и смерть нисколько не изменила его мировоззрения.

Гариб стоял на четвереньках подле стоп своего учителя и господина, рядом лежал принесенный им ятаган. Некромант ждал наказания, которого заслужил. Он поручился за серого мага, обещал, что тот спрячет книгу и никогда не позволит ей где-либо блеснуть. Но его обещания обернулись дешевле песка посреди пустыни. Тобиус Моль оказался в сговоре с убийцей Второго Учителя и предоставил тому дневник Джассара в качестве наживки. По крайней мере, так думали посланные молодым некромантом агенты.

Один из крустов господина, почти такой же красивый, как он сам, отошел от стены, щелкая косточками, поднял клинок и отсек провинившемуся голову. С глухим стуком она подкатилась к ногам служанки. Девушка хотела было поднять, но Джафар-эфенди остановил ее:

– Оставь, Фатима́, пусть сам подберет.

Костяные пальцы изящно сплели заклинание – тело Гариба задергалось, принялось биться об пол, словно выброшенная на берег рыба, а потом поползло, слепо шаря вокруг, пока не наткнулось на голову. Та была аккуратно посажена обратно, и некромант сделал громкий судорожный вдох. Утерев с губ кровь, Гариб подполз к трону и, бормоча слова благодарности, принялся лобызать стопы своего господина.

– Поднимись, дитя. – Длань лича ласково погладила выбритую голову. – Мы оба знаем, как я дорожу тобой, но также мы оба знаем, что ты провинился и старшие жрецы не поймут, если я не накажу тебя.

– Разумеется, разумеется…

– Смерть Шивариуса идет вразрез с нашими планами. Тебя никто не винит… Воистину, лишь Зенреб мог знать, что одного из величайших магов убьет какой-то неизвестный. Однако ты в ответе за то, что дневник Джассара утрачен.

– Мне нет оправданий…

– Поэтому ты отправишься на поиски. Ты найдешь книгу, где бы в мире они ни была спрятана, и принесешь ее мне, чего бы тебе это ни стоило. А дотоле не смей показываться подле меня или просить помощи.

– Этот паршивый пес недостоин вашего великодушия, сеид, – пробормотал Гариб, утыкаясь лбом в лужу собственной крови.

– Ступай.

Некромант отполз от трона, пятясь, и смог подняться, лишь когда оказался в коридоре.

Он поспешил в свои покои – надо было умыться, собраться и выходить. Конечно, Гариб понимал, что этой жалкой поркой добродушный учитель не ограничится. Не на этот раз. Некромант опозорил себя, и теперь его фактически ссылали, ибо шанс найти дневник Джассара был ничтожно мал.

После того как Тобиус Моль отрекся от этого самого имени и добровольно ушел из-под опеки Академии Ривена, его больше никто не видел. Доходили, правда, слухи о том, что серый маг вломился в Ардегран, но их трудно было подтвердить или опровергнуть. В любом случае, агенты Гариба с прискорбием сообщали, что след его пропал и найти волшебника теперь представлялось задачей невыполнимой.

Однако все же это было лучше, чем вечное небытие.

Перед тем как оставить свои покои, некромант обратил взор под темный потолок.

– Я ухожу. Ты со мной?

– Будет интересно?

– Очень. Скорее всего, нам придется пролить немало крови.

– Тогда располагай мной.

Молх спрыгнул вниз, шлепнув по полу босыми ступнями. В тусклом свете лампы его лицо, покрытое красно-розовой сыпью, казалось особенно неприятным, а уж когда он улыбнулся, явив мощные звериные челюсти… Гариб улыбнулся в ответ. Надежными союзниками пренебрегать нельзя.

– Досточтимый Гариб покинул пределы Цитадели Величия, сеид, – доложил секретарь, почтительно кланяясь.

– Помолимся Зенребу, чтобы юноша не пропал.

Служанки укрыли остов господина мантией черного шелка, крусты поднесли пояс с серебряным серпом и величественный посох, украшенный головой шакала. Вскоре, сопровождаемый трупохранителями, Джафар вошел в зал Высшего совета.