Да, конечно, мы бы запустили разработку Виктора Ивановича и за рубежом. Но есть один нюанс. Знаете, какой, Лидия Ильинична?

– Технология обработки. Запатентованная моим мужем. Бывшим, между прочим.

– Увы. Без знания технологии применения само вещество, мягко скажем, бесполезно. Виктор Иванович, возможно, мог бы помочь, но этот шанс мы упустили…

– «Ява»-то компания более чем авторитетная, – с откровенным недоумением заметила Ильинишна. – С вашими-то возможностями могли бы и прямо в «Гефест» обратиться. Если уж так заинтересованы в покупке всей разработки. Не понимаю, я-то здесь при чем. Я вам Леонида вряд ли уломаю…

Рубиновая осеклась. До нее, похоже, тоже наконец дошло. Ну, слава мирозданию, а то я уж совсем было собралась подсказывать.

– Вы и обратились в «Гефест»! – взволнованно произнесла госпожа продюсер. – Но только у вас чего-то там, видимо, не сложилось, не получилось, и…

– Отчего же. – Дафна Болеславовна сохраняла царственное олимпийское спокойствие. – Все получилось. Готовится сделка. Наша компания действительно авторитетная, с огромными возможностями. Выйдем с размахом и на российский рынок, и на международный.

Кусочки пазла в моей голове сложились в цельную картину. Вот, значит, о какой заграничной компании говорил Куприянов, когда вытащил жену на ужин в ресторан и хвастался, что зарплату начальство удвоило.

Лидия Ильинична сделала большой глоток уже остывшего кофе и убрала салфеткой следы пенки над верхней губой. Лицо у госпожи продюсера стало пугающе спокойным.

– Так что же, получается, вы меня убрать хотите? Или просто заткнуть, чтоб я про бензпирен не звонила на всех углах?

Дафна Болеславовна с досадой вздохнула. Так вздыхала бы Гера, супруга Зевса, узнав, что муж в очередной раз сбегал налево с какой-нибудь юной нимфой.

– Или нет, погодите, вы же Станиславу Родионовичу статью с опровержением заказывали… – Рубиновая стиснула виски ладонями и с несчастным видом выдохнула: – Да вашу ж дивизию!

– А вы, Евгения Максимовна, догадались? – Брагина развернулась ко мне.

Указательный палец пухлой ее руки, унизанной драгоценностями, нетерпеливо постукивал по тонкой льняной скатерти.

– Деньги, – пожала плечами я. – Много денег попросили за свое открытие. Очень много.

– Верно. Как я уже говорила ранее, много о себе возомнили. – На лице Дафны Болеславовны мелькнуло неудовольствие. – Леонид Георгиевич поначалу очень уж противился, говорил, что продажу стоит осуществлять, когда разработку – как он там говорил? Ах да, доведет до ума.

– Ну, он хотел, чтобы его бензпирен не вызывал такое привыкание к сигаретам, какое вызывает сейчас.

– Тянул время, – чуть недовольно заметила Брагина.

– Да нет, он правда хотел доработать технологию. – Лидия Ильинична достала недопитую бутылку минералки и уже знакомый пузырек ношпы. Выглядела моя клиентка неважно.

– Так или иначе, пока бы он этим занимался, прибыль «Гефеста» возросла бы, как и стоимость их акций. Технология господина Куприянова уже сейчас стоит слишком дорого. Если мы будем тянуть, то либо нам придется переплачивать, либо «Гефест» выйдет на международный рынок без нашего участия. Мы не можем этого допустить. – Дафна Болеславовна сейчас говорила, как все когда-либо встреченные мной бизнесмены, военные и дельцы, любого возраста и пола. – Нам еще повезло, что непосредственное начальство Леонида Георгиевича его научные планы не поддерживает.

Рубиновая закинула в рот сразу две таблетки и допила оставшуюся воду.

– Дафна Болеславовна, очень вас прошу, не мучайте меня, – попросила она. – Скажите сразу, для чего я здесь? Для чего вам опровержение? До сделки вроде не так много осталось.

Табачной гранд-даме слова моей клиентки доставили явное удовольствие – настолько, что она улыбнулась безо всякой снисходительности.

Я, уже догадавшаяся, хлопнула себя ладонью по лбу, изображая озарение.

– Вам нужен скандал, – сказала я. – Скандал собьет и спесь с «Гефеста», и цену с их акций. Купите по дешевке, с молотка. И торопиться некуда будет.

– И раз уж Лидия Ильинична уже занимается этим делом, и ее программа умеет вызвать резонанс, было бы упущением с нашей стороны проигнорировать ее усилия. И не оказать содействие. – Улыбка Брагиной могла бы осветить всю территорию жилого комплекса, где жила Рубиновая, плюс каждую из комнат каждой квартиры в доме. – Наша компания готова поддержать вашу программу во всем, включая юридическую защиту в случае подачи иска. Подобрать влиятельного, компетентного, пользующегося доверием специалиста для выступления в передаче. И не одного, если понадобится, и не только из комитета здравоохранения.

Я чуть было не присвистнула. Щедро.

– И все это, конечно, окупит ваша прибыль? – Лидия Ильинична откинулась на спинку стула, к одному виску ладонь еще прижимая. – А писать на пачках, что сигареты содержат усиливающий привыкание бензпирен, вы, разумеется, не будете.

– Мы обязаны это делать. И будем делать, – в тон ей ответила Брагина, обращаясь к нам обеим. – Но кого это останавливает в наше время? После табачного скандала девяностых люди в курсе, что сигареты полны яда, что сигареты убивают. Люди стали курить меньше?

– Неа, – сказала я.

Рубиновая лишь скривилась.

– К тому же с приобретением разработки нам действительно можно будет не торопиться. И тогда, вполне вероятно, ваш супруг доведет свою технологию до нужной кондиции. И всем будет хорошо.

– Бывший. – Лидия Ильинична наконец выпрямилась; головная боль, похоже, отпускала ее. – Бывший супруг.

Дафна Болеславовна проигнорировала это замечание.

– Так мы с вами договорились? Все, что от вас требуется – это довести до конца то, что вы и так хотите сделать. А «Ява» окажет вам поддержку. Любую поддержку, Лидия Ильинична.

Вот так оно в жизни и бывает, философски подумала я. Плохое может случиться просто так, а хорошее – только если это кому-то очень выгодно. Хотя и наоборот бывает, и вообще по-всякому. Меньше двух часов назад госпожа продюсер осталась без информаторов и без помощи начальства. А теперь перед ней открывалась перспектива взаимовыгодного сотрудничества. Даже полный профан от бизнеса не счел бы предложение Брагиной бесплатным сыром в мышеловке. Профит «Явы» от этой сделки был более чем очевиден.

Впрочем, все равно решать не мне.

– Лучше сделать хоть что-то, – Лидия Ильинична поднялась и на сей раз первая протянула руку Брагиной для рукопожатия, – чем не сделать ничего. Я согласна.

– Чудесно, я и не сомневалась. – Запас улыбок разнообразнейшего калибра у Дафны Болеславовны был неиссякаем.