спасала обоих от внимания СМИ. Хотя сейчас журналисты донимали их не так сильно, как дней восемь назад, когда «табачный» репортаж увидел свет в «Обо всем начистоту». Одно осталось неизменным – восторг тех папарацци, которым удавалось настигнуть и сфотографировать бывших супругов. Тогда интернет-ресурсы пополнялись очередными снимками сорта «Люди в возрасте тоже умеют показывать средний палец».

Да, все верно. Леонид Георгиевич выступил в «Обо всем начистоту» с разъяснениями по поводу побочных эффектов обезвреженного бензпирена. Зубастые и находчивые юристы «Явы» нашли в его подписке о неразглашении нужный нюанс. Он, ученый из исследовательской группы «Гефеста», не раскрыл в передаче результаты научной деятельности компании, на которую работал. Он прокомментировал статью своего оппонента Станислава Брагина, напечатанную в журнале «Биохимия». Полностью подтвердив данные о вреде неканцерогенного бензпирена. А то, что результаты исследований двух отдельных групп ученых – из здравкомитета и из «Гефеста» – совпадали… Право же, какая мелочь!

Разумеется, его уволили, лишив и права распоряжаться своим открытием. Это все, что «Гефест» мог сделать относительно взбунтовавшегося сотрудника. Я лично подозреваю, что помогли связи Лидии Ильиничны. И то, что Куприянов знал, как в верхах «Гефеста» распорядились относительно Виктора Ивановича Рыбы.

Может, Куприянов и погоревал бы относительно потери должности. Но он был слишком занят, пытаясь выбрать какое-то одно из посыпавшихся на него предложений работы. Я так и не запомнила, что он выбрал и где работает сейчас. Может, ищет лекарство от рака или вот до конца обезопасил бензпирен.

Но хоть так, хоть эдак – нет, больше сигареты в рот не возьму. Весь остаток московского задания я воздерживалась от курева. Надеюсь, и в Тарасове к сигаретам не вернусь.

«Ява» – и персонально Дафна Болеславовна Брагина – свое получила. Акции «Гефеста» после разоблачения упали ниже плинтуса, и в «Яве» не замедлили этим воспользоваться. Так что теперь права на открытия обоих ученых прочно принадлежат этой компании. Но лично я сомневаюсь, что они сорвут тот куш, на который рассчитывают.

Ярослав Демьянович Чижиков получил персональные заверения от Дафны Брагиной, что «Солнцу» ничего не грозит, в случае выпуска «взрывоопасной» передачи. И генеральный продюсер расчистил Лидии Ильиничне все пути. Это было разумнее, чем дожидаться, пока Рубиновая сделает это сама, в своем фирменном стиле, матерясь и сшибая каждое препятствие на своем пути.

Кстати, Чижиков со Снежанной Денисовной действительно замутили. Ну, совет да любовь, как говорится, тем более что Чижиков разведен.

Юрия Сергеева не пришлось уговаривать остаться. Достаточно было показать материалы программы, и он вцепился в «табачный сюжет» мертвой хваткой. Полагаю, бурный резонанс во всех крупных газетах и журналах и повтор передачи по одному из центральных московских каналов удовлетворили его эго. По крайней мере, на данный момент близнецы Сергеевы все еще оба работают телеведущими на «Солнце».

А вот Лидия Ильинична, к моему огромному удивлению, покинула «Солнце» по собственному желанию.

– Понимаешь, Евген, – рассуждала она, доставая из холодильника мороженое, – это *******, конечно, что передача бомбанула. Вызвала споры, вон, и исков «Гефесту» вагон напредъявляли. Уж и не знаю, как они с этим будут разбираться. И я рада, конечно, что Леньку вышвырнули до того, как к нему вообще стало возможно предъявить претензии. То есть он теперь никаким боком к этому не относится, успел переобуться.

– Но? – подстегнула я, распаковывая сдобные булочки.

Вы знаете, как вкусно есть пломбир вприкуску со свежайшей московской сайкой с изюмом? Нет?! Обязательно попробуйте!

– Но как-то у меня совсем туго на этот раз с информаторами было и с выпуском передачи. Видишь, Рыбу мы в передаче вообще не упомянули, потому что опасная тема, по многим ударить может. Ты-то знаешь, что я воробей стреляный; но что-то мне, Жень, тяжко уже вот этак лихачить. Поберечь себя надо, старую. Да и, черт побери, начальство… как я буду с такими работать, знаю ведь теперь, что реально подгадить могут.

– Как будто вы им не можете, – парировала я.

– А смысл? Основная цель достигнута, передача выпущена. Дальше пусть сами крутятся. Ничего, не пропаду.

Что касается Рыбы, трепать его имя пресса перестала потрясающе быстро. Возможно, в будущем появятся опровержения всей той дряни, что про него наворотили. Пока же и затишье можно считать хорошим знаком.

А еще то, что второй нападавший, виновный в его смерти, раскололся и, подписав чистосердечное признание, получил большой срок. Что интересно, он ни словом не упомянул о том, кто его избил. То ли память отшибло, то ли угрозы Куприянова впечатлили. Судьба первого нападавшего была полегче, влепили какой-то пустяковый срок за соучастие. И то потому, что на сделку пошел. Знакомая картина.

Я до сих пор не знаю, сказала ли Лидия Ильинична Леониду Георгиевичу о том, что она знает: это он избил второго нападавшего, того скользкого типа. Но отношения между бывшими супругами уже более спокойные и дружественные. Вероятно, потому, что Ильинишна пока не суется во всякие опасные дела, а Куприянова никто не прессует.

Разумеется, меня ничуть не волновало, что Лидия Ильинична теперь безработная. Она оплатила мою работу полностью, честь по чести.

То, что сейчас она пришла, так сказать, посадить меня на поезд, я посчитала проявлением простой человеческой благодарности.

До отхода поезда оставалось десять минут. Я уже хотела попрощаться и уйти с промозглого ноябрьского ветра в теплое купе, когда к нашей славной компании прибавился еще один персонаж.

В пестрой рубашке, шортах и кроссовках. Нет, я ничего не забыла. Прибежавший на перрон в последний момент Глеб Сергеев был одет именно в это. Занятно, подумала я, он уже не такой флегматичный, каким был в начале нашей встречи. Наверное, события последних недель расшевелили даже такого познавшего дзен, как он.

– Фу-ух, едва успел! Евгения Максимовна, что ж вы не… – Он умолк, пораженно разглядывая меня. – О.

«О» – это все, что он сказал на мое модное приталенное пальто, дорогой шарф из ангорской шерсти, изящные туфли на невысоком каблуке и наконец-то приличные макияж и прическу. Да, Женюра оказалась на самом деле не такой, к какой он успел привыкнуть.

– Что, Глеб Сергеевич, своей красой вас сразила? – с улыбкой поинтересовалась я.

– Жаль, Юра не видит. – Глеб восхищенно покачал головой. – И жаль, что вы на самом деле не стажерка. Из нашей студии