— Господа, где нам взять резчика? Это все надо восстанавливать и срочно. — я бросил досадливый взгляд на испоганенное капище.

— Так, ваша светлость, на третьей улице дед живет, отказался с семьей уезжать, Литвин, кажется, его кличут. Вот он вроде резчик искусный… был. — конфузливо закончил фразу городовой Пропотопов: — Старый стал, руки, говорят, трясутся.

— Ты, Алексей Гораздович, сегодня привези этого дедушку через пару часов к городской управе. Только вежливо, телегу или тарантас у Суслова возьми, раз дедушка старый. — погрозил я пальцем полицейскому, третьему, из немногочисленной группы моих сторонников: — И помягче с человеком, помягче.

Не знаю, насколько был мягок с «местным пенсионером» городовой Пропотопов, но мне, при встрече, мастер –резчик совсем не понравился. Был он безмерно сварлив, брюзглив и ворчлив, берега не видел и даже попытался орать на меня. Остановил я себя в последний момент, с трудом удержав кулак от соприкосновения с носом несносного деда, но, поняв, что эра демократии так и не наступила, и из меня феодал еще тот, дед Литвин (а именно так он потребовал его называть) стал со мной весьма любезен и предупредителен, являя собой образец вежества. Не знаю, как он общался с моими городовыми, не мое это дело, а и мужики — уже взрослые мальчики, но с дедом проблем у меня больше не возникало. Осмотрев дубовые бревна, что для каких-то коммерческих целей, хранил на территории городской управы бывший управляющий, а также уголок сада в резиденции мэра, что я определил для будущего капища, дед ударил со мной по рукам, пообещав, что два лика — Перуна и Макоши будут готовы для установки уже завтра, к вечеру, как говорится, «под ключ», дед стребовал с меня пятерых помощников, двух лошадей и указал плату в пятьдесят рублей, лично ему, «наличкой».

Пятеро помощников из числа жителей города, оставшихся в своих домах, были у меня зафрактованы на завтра для других задач, но я их, с легким сердцем, пообещал деду. Мне казалось, что восстановить в городе центр силы, покровительствующих мне лично, богов, сейчас является самым важным.

Следующий день моей жизни можно было назвать днем коммунального хозяйства. С тремя помощниками, под охраной одного из полицейских, я занимался системами жизнеобеспечения городского хозяйства, а вечером, получил сообщение от деда Литвина, что идолы готовы. Приведя себя в порядок, я направился к зданию городской управы и остолбенел.

Не знаю, насколько сегодня тряслись руки старого резчика, но мне за его работу отдать даже сто рублей было не жалко. В закатное небо вздымались два идола, с вполне узнаваемыми ликами, а самое главное, у подножья идолов, как раз посреди, лежала, уйдя в землю голубоватая плита, похожая на гранитную.

— Откуда? — изумленно спросил я у резчика, показывая на камень.

— У управителя в сарае нашел. — пожал тот плечами: — там еще две штуки таких же лежат… Ну что, хозяин, когда рассчитываться будем?

— Дед, ну ты совесть имей… — укоризненно помотал я головой: — Тут такой момент торжественный, а ты про деньги. Завтра, поутру приходи на двор к Суслову, там я квартирую, вот, сразу и рассчитаюсь, а сейчас давай помолчим.

Молчал дед, молчал я и моя, немногочисленная гвардия. Молчало, сбежавшееся в сад, все население города, прослышавшее о возрождении капища. И вот уже молчание становилось неловким, и я открыл рот, чтобы перенести открытие объекта религиозного поклонения на более позднее время, так как не знал, что еще сказать, когда с неба раздалось громкое карканье.

Я, неверяще вскинул глаза и сразу же нашел, в закатном небе черный силуэт, с распластанными крыльями.

Народ дружно охнул, когда большая черная птица спланировала на темно-синий камень, задумчиво потопталась на нем, взмахнула крыльями, когда с его лап, на поверхность камня, соскользнули два небольших огонька, один зеленый, а другой золотой. Огоньки, как шустрые мышки-полевки, пробежали по поверхности глыбы и заскользили вверх, по дубовым столбам, к свежевырезанным ликам божеств — золотой огонек бежал по идолу Перуна, а вот зеленый — по изображению богини. Достигнув ликов, огоньки, как будто впитались в глубь поверхности дуба, после чего их глаза, правда на мгновение, но вспыхнули ослепительной вспышкой. Народ ахнул и упал ниц, а я почувствовал — вот оно! Сила богов — покровителей снова вернулась в столицу княжества, город Покровск.

Глава 22

Глава двадцать вторая.

Я оглядел потрясенных людей.

— Как видите, боги с нами. А значит, пора возрождать княжество и город. Уже завтра я займусь теми, кто разрушил нашу жизнь, приведу их в чувство, и воздам каждому из них, по мере их вины, невзирая на род и звание. А вы, те, кто не бросил город, не сбежал с тем трусливым стадом, что бежало в земли Империи, бросив все — от имущества, до могил предков, знайте! Любой из вас может прийти ко мне в любое время со своей бедой, и я приду вам на помощь, разрешив ваше дело по справедливости, как отец решает беды своих детей. С этого момента, пока я не разрешу все вопросы со своим братом, вы сможете найти меня здесь, в городской управе. А теперь можете расходиться. Сегодня сделано было много, а завтра надо сделать еще больше, ночь коротка, надо отдохнуть. Спасибо всем.

Низко поклонившись собравшейся публике, я подхватил подмышку, возмущенно каркнувшего, ворона и двинулся в дом городского управителя, так как кровать у него была удобнее, да и обстановка более располагала к проживанию, чем дом полицейского.

Накормив героическую птицу, а также насытив себя деликатесами, что нашлись в погребе сбежавшего мэра, я улегся на огромной кровати бывшего администратора и заснул до утра, без снов и встреч со своей покровительницей, предварительно сложив на сакральный камень у ее ног все свои амулеты, кольца и браслеты, требующие немедленной подзарядки.

Завтракали с вороном мы вдвоем, как и положено двум холостякам — колбаса, бекон, по паре яиц на чугунной сковороде, чашка кофе двуногому, и свежая вода крылатому, после чего я вышел во двор, где меня ждал личный состав местной полиции и дед Литвин.

Рассчитавшись с резчиком честь по чести и сговорившись, что, в зависимости от потребностей местного населения и после консультации с богами –покровителями, я, опционно, смогу обратиться к мастеру по вопросу изготовления иных членов божественного пантеона, я, с полицейскими, двинулся в сторону водонапорной башни.

Уж не знаю, какая выносливость заложена в чудесную птицу