class="p1">Тэун согласен беречь бусину ради Харин, но гоблин слишком его выбесил, чтобы Тэун кивал ему, точно китайский болванчик.

– Сам решу, что мне делать. И бусину Харин передам, без тебя справимся. – Он скалится, вызывающе глядит на Союля. И добавляет, специально: – Что там в сказках говорят? Чтобы бусину лисице вернуть, её поцеловать надо, верно? Надеюсь, поцелуями мы не ограничимся.

– Ты… – шипит гоблин, но его хватают за руки Хэги и Сэги.

– Хозяин, полиция!

– Едет уже, хозяин, пора валить!

Тэун улыбается так широко, что болят щёки. Союль вырывается из рук Хэги и Сэги, поправляет пиджак на плечах.

– Давай, чеши отсюда, чеболь, – гонит его Тэун. Союль обнажает острые клыки, пока вокруг него сереет небо и в полумраке загораются алым его глаза.

– Ходи и оглядывайся, – угрожающе шипит он Тэуну и кидает своим подпевалам: – Хэги, Сэги, едем в Хансон!

Когда они уезжают на старом «Ниссане», припаркованном у входной двери в дом шамана («Чем тут воняет? – бесится Союль. – Вы что, успели убить кого-то?»), Юнсу вздыхает с облегчением.

– Вообще-то, когда сегодня утром я злился, что ты ничего мне не рассказываешь про Хан Союля, – тянет он задумчивым тоном, – я полагал, что в деле замешаны наркотики. Не люблю такое, ты знаешь. Но тут… – он вздыхает, с трудом подбирая слова. – Лучше бы наркотики, Тэун.

– Да уж, – кивает Тэун.

* * *

Полицейский отдел Ыджонбу собирает улики с обгоревшего трупа для ДНК-тестов, Юнсу и Тэуна допрашивает местный капитан, потом звонит в столичный отдел. Капитан Кан орёт на своих лучших детективов так громко, что его крик можно было бы услышать и без сотовой связи. Да, они должны были поспрашивать хансонского чеболя о сотруднике и вернуться в отделение, да, их в Ыджонбу ждали разве что на пенсии и да, ввязываться в ещё одно расследование, когда у них незакрытых убийств пять штук, никто не просил.

– Эй, начальник, – тянет Тэун, устало потирая переносицу. – У горелого трупа тоже цифра на ладони. На левой. Это же приписывает его к нашему делу автоматически, верно? Значит, мы с Юнсу молодцы.

– Вы дебилов два куска! – рявкает начальник Кан. Да, вот уж верно. Тэун обычно не склонен соглашаться с руководством по поводу его умственных способностей, но тут даже не возразишь.

Тэун не ел с самого утра, потерял много крови, потенциальная любовь всей его жизни, предположительно, хочет его убить, а прямо сейчас, возможно, поймана в лапы бывшего кем-бы-он-там-ей-ни-приходился.

Этот день – самый отстойный день из всех пережитых Тэуном дней с момента начала расследования. По шкале от «можно потерпеть, если не на трезвую» до «невыносимо так, что хоть вешайся», Тэун определяет именно эти неоконченные рабочие сутки в разряд «больше никогда, ни за что, ни за какие деньги».

Поскорее бы тут со всем закончить и вернуться в Хансон, чтобы отыскать Харин и проверить, жива ли она. Плевать, если снова кинется его грызть – в первую очередь Тэун хотел бы убедиться, что лисице ничто и никто не угрожает. А ещё Юнсу отправить бы на боковую, пока у него краник не потёк от сегодняшних переживаний.

– Так что там с цифрами? – сменяет гнев на милость начальник Кан.

– Вот что мне в вас всегда нравилось, пуджанним, – тут же сообщает Тэун, – так это ваша отходчивость.

– Заткнись, Кван, ради всего святого, замолчи. Говори быстро и по делу. Какая цифра на руке у горелого?

– Одиннадцать.

– Одиннадцать?! – ахает начальник. – Хочешь сказать, мы пропустили целых девять трупов до него?

Тэун оглядывается в поисках Юнсу. Тот помогает эксперту, вводит в курс дела полицию Ыджонбу – в общем, освоился уже вполне в мире с монстрами. Даже взбодрился вон. Ну, можно за него не беспокоиться пока что.

– Я не уверен, что это счёт для трупов, – делится сомнениями Тэун, возвращаясь к разговору всем вниманием. Начальник Кан громко вздыхает, слышно, как он отхлёбывает из чашки. – Это уже ваша пятая кружка кофе, шеф? Время почти шесть вечера, хватит заливаться кофе, поберегите нервы.

– Себя побереги, – огрызается начальник. – Соберите все данные с Ли и дуйте в Хансон. Завтра будем решать, что значат эти цифры, растудыть их твою тудыть.

– Ох, начальник, – веселится Тэун, окончательно расслабляясь. – Вы всегда так красноречивы.

– Заткнись, Кван.

Выговора сегодня можно уже не ждать, и ладно.

«В конце концов, – думает Тэун, мысленно возражая начальнику, – все эти маячащие перед носом у полицейских ближайших округов циферки – слишком уж простые знаки для серийных убийств». Ему почему-то кажется, что их убийца, кем бы они ни был, – существо гораздо более хитрое, чем начальник Кан хочет полагать.

– Эй, Юнсу! – Тэун сбрасывает звонок и зовёт друга. Тот поднимает голову. – Поехали в Хансон, кот нас заждался.

Юнсу подходит, почёсывая в задумчивости затылок.

– Теперь точно слухи пойдут, – ворчит он. – Кому ещё ты забыл проболтаться, что живёшь у меня?

Тэун хлопает его по плечу. Несмотря на все события сегодняшнего катастрофически ужасного дня, они вдвоём сохранили оптимизм и возможность мыслить в позитивном ключе. Остальное поправимо даже в мире, где рядом с людьми живут монстры.

По дороге домой Тэун замечает сообщение от Ан Боры и набирает её, глядя в зеркало заднего вида, где отражается уснувший Юнсу. Напарнику пока не обязательно знать, что Тэун торчит в деле с корейскими монстрами ещё с 1998 года.

– Рассказывай, что нашла, – без приветствия говорит он Боре. Та тяжело дышит.

– Ну, в смерти твоих предков много дыр, которые никто так и не залатал, приятель. Кстати, детектива, что расследовал это дело, ты знаешь.

Файл 15. Родительский контроль

Пол холодный и пахнет чистящими средствами. Неприятный запах, напоминает о морге, в котором Харин как-то оказалась. В семидесятых очнуться после инсценированной смерти не в машине скорой, которую должна была угнать Хичжин, а в натуральном человеческом морге на анатомическом столе, – мероприятие опасное даже по меркам Харин.

Тогда она гонялась за чхакси[58], слухи о котором расползлись из Хансона по всей провинции, и решила, что легче будет отыскать место, из которого он вылез, чем преследовать от человека к человеку по всему городу. Хичжин выискала информацию об этом прилипчивом типе и обнаружила, что скрывается чхакси там, где люди постоянно думают о смерти, – в больницах. Харин притворилась пациентом онкологического отделения и провела в палате рядом со смертельно больными людьми несколько недель, прежде чем чхакси показал себя. Паразит лип к родственникам больных и сосал из них энергию, пока те не превращались в ходячих зомби без воли к жизни. Умирал больной