разговаривать не как тупые самки, а на нормальном человеческом языке и без акцента. Движения должны были быть плавными и мягкими — такими, как любят мужчины. Это уже не говоря обо всех прочих вещах: как есть, как смотреть, как заниматься любовью. Всему этому их должны были научить старые труженицы борделя, и на это нужно было время.

Такое предательство со стороны большинства клиентов сильно расстроило ее. Чуть стало всё плохо — ее снова все бросили. Одну. Опять. Именно поэтому она еще в первый день сочла идею этих диких гоблинов сидеть на крыше и вести наблюдение более чем здравой. Опасность ведь грозила извне. Конечно, полностью доверять охранникам она не могла, но среди девочек тоже были ее «глаза и уши», которые наблюдали за всеми изнутри. И тоже могли, если что, пырнуть ножиком.

В идеале, она должна была держать двоих мутантов под рукой, вблизи, вот только в данный момент они полезней снаружи, да и сейчас она не хотела, чтобы они подслушивали все ее дела, особенно те, которые касались этих сраных ошейников Подавления, с которыми возникли сложности. А какой у мутантов подобного уровня слух, она представляла. Так что пусть сидят себе там, наверху. А вот когда она получит в свои руки ошейники, тогда можно держать их подле себя как верных псов.

Последнее нападение показало, что они крайне полезны, но даже они не могут защитить ее от случайной стрелы или отравленного дротика. Теперь любой ее выезд грозит ей смертельной опасностью. Вот только она думала, что во время визита к Матери Джарл Теневик не решится напасть.

Решился.

Она выругалась. Вся ее самостоятельность, все ее попытки вырвать лучшие условия для себя и своего борделя только вышли ей боком. В мире сильных нужно четко осознавать свое место и свои силы.

Идиотка! Надо было сразу идти под Матерь. Тогда глава Черных Торговцев ее не тронул бы. Вот только уже поздно. Зачем она Матери сейчас? Она просто дождется завершения конфликта и заберет то, что не заберет Джарл. Зачем ей строптивая полукровка?

— Дура ты, Нелария… — пробормотала она, глядя в окно, — одно твое неверное решение тянет за собой другое…

Теперь она не могла даже носу высунуть из особняка, не рискуя своей жизнью. Поэтому… Поэтому…

В дверь постучали. Нелария инстинктивно напряглась.

— Госпожа? — Постучалась ее верная служанка, полугоблинка Талха. Однако от того, что это верная служанка, рука Неларии не перестала держать под столом стреломет.

— Заходи, дорогая. — мягким голосом ответила полукровка.

Должно быть новости об ошейниках, потому что именно Талха занималась этим вопросом.

* * *

Зур’дах и Маэль понимали, что особняк буквально оказался на осадном положении, хоть со стороны, наверное, так и не скажешь. Вообще звоночки были и раньше, потому что за то время, которое они были тут, клиентов внутрь просто не приходило. И, вроде как, это обосновывалось тем, что новеньких рабынь нужно было как следует обучить. Но дело, скорее всего, было в чем-то другом: в Неларии и тех, кто настолько хотел ее убить, что решил сделать это прямо в городе — тех, кто пошел на подобный риск. Хотя их нанимательница была уверена, что подобного не произойдет.

Нет, была парочка клиентов в первые дни, но они были скорее исключением, и надолго не задерживались. Зур’дах даже подумал, что это не клиенты, а просто Нелария ведет какие-то темные дела. Возможно, так оно и было, но девушки наверху весьма достоверно изображали стоны.

В остальном, особняк словно вымер. То есть девушки были, но в основном парами сидели в комнатах. Даже выходить в коридоры стали реже.

Охана была напряжена. Наружу входили небольшие отряды, в основном за продовольствием и по поручениям Неларии. Ночью большинство девушек перестало спать. Друзья слышали постоянные шаги взад-вперед по комнатам. Все нервничали. Нервничала и сама Нелария. Она попросила обоих гоблинов продолжать следить с крыши за домами, подъездами и дорогами вокруг.

Зур’дах уже понял недостаток расположения особняка их нанимательницы: ее дом просто выперли на самый край, и напасть на него могли откуда угодно, особенно из-за стены, которая отделяла этот квартал от соседнего, торгового, для людей победнее.

Первая ночь прошла тревожно, но без проишествий. Никаких попыток прощупать оборону особняка Неларии не предпринималось. Хозяйка дополнительно выставила на каждом углу дома по стрелку, и устроила из окон небольшую бойницу, с которой можно было простреливать подходы к нему. Она явно не рассчитывала на стражу, которая едва ли не обвинила ее в нападении на саму себя.

На вторую ночь, к гоблинам на крышу взобралась одна из рабынь. Чистокровная гоблинша.

В ее руке была деревянная трубочка, которую она курила.

— Хотите, — спросила она.

— Не-а. — ответил Маэль.

Зур’дах покачал головой.

— Это же вы из Подземелья? Прям с самого?

— Прям с самого. — хмыкнул Зур’дах.

— А как тебя сюда пустили? — спросил Маэль.

— Так все сидят по своим комнатам и не вылазят. Старая ублюдочная гоблинша на первом этаже. А остальным всё равно. Все ж понимают, что пахнет жареным.

Друзья промолчали. Первой мыслью было, что девушку прислали к ним специально, потому что она гоблинша, а не человек или полукровка — чтоб они восприняли ее как свою. А гоблинша, кстати, была действительно очень милой.

— Так хотите?

— Не-а. — Покачали они головой.

— Расскажите про Подземелье. — сказала девушка

— Как тебя зовут? — спросил Зур’дах.

— Лаль.А вы двое? Зур’дах и Маэль?

— Да.

Зур’дах встал во весь рост, чтобы видеть всё вокруг, а Маэль начал отвечать на вопросы.

Разговоры-разговорами, а следить за обстановкой вокруг нужно внимательно. В общем-то, интерес девушки был как будто искренним. Она расспрашивала о жизни в Подземелье, о дроу, о рабстве… И вообще о том, как они там выживали.

Маэль даже ни разу не соврал. Показал отметки на руках, которые так и не заросли.

— Там теперь не выжить, — сказал Зур’дах, слушая их разговор, — Даже дроу приходится туго.

— А ты? — спросил Маэль, — Как ты тут оказалась?

Лаль нахмурилась, будто вспомнив что-то неприятное.

— Я тут родилась.

— Тут?

— Да, в Халш’Ахаре.

— Рабыней?

— Нет. — скривившись ответила Лаль, — Вы в городе ориентируетесь уже?

— Не так чтобы… — почесал затылок Зур’дах.

— Понятно. Вот там за стеной, — она указала на стену, которую было видно из особняка Неларии, — квартал торговцев,