Вспомнил – это Алексеев, полковник, из-за которого дочь пожертвовала собой. Эта тварь убила Сергея и Петра. И мою жену.

- Мразь! – процедил я, с трудом открывая глаза.

Свет ударил в глаза - словно по ним прошлись наждачкой.

- Что, не нравится свет? – засмеялся полковник,

Почувствовал, что кто-то тянет мои веки вверх и вниз, силой открывая глаза. Фигура не в фокусе - Алексеев!

- Ну, что, приятно?!

- Ты сдохнешь, урод! – прошептал я.

- Это ты сдохнешь, дебил!

Попробовал его ударить, но не смог – руки привязаны к забору, который шел вокруг пруда. Низенький забор, поэтому я сидел, а руки перекинуты через него, будто висел на дыбе.

- Не зря я захватил у майора этот ножичек, - бормотал Алексеев, показывая оружие. Я его толком не видел – только блеск стали в отсветах от колеса обозрения.

- В жопу себе его засунь! – прошипел я и плюнул. Надеюсь, в лицо.

- О, как воинственно! Как неприятно. Ты, мразь, в армии-то хоть служила, а? – спросил Алексеев и ударил.

Хрусть! Челюсть, как мне показалось, сместилась в сторону. Рот наполнился медным привкусом. Сплюнул кровь.

- Вот и кровишка пошла… - довольно улыбался Алексеев. – А дальше будет еще веселее!

- Это тебе не поможет, урод! – простонал я. – Те можешь меня убить, но твоя миссия провалена. Твоя жизнь так и осталась никчемной. И ты ничего не сможешь изменить!

- Ничего не могу?! Ничего не могу, да?! – Алексеев провел лезвием по моей щеке. Лицо пронзила острая боль - наверняка теперь на лице останется глубокий шрам.

- Да, ничего не можешь! Ты просто жалок! - процедил я.

Алексеев опешил. Ему казалось, что он полностью контролирует ситуацию. Пленник - у него в руках. И можно делать с ним все, что угодно. Но случилось странное - пленник его не боялся.

- Ладно, сдохни уже! - рука Алексеева дернулась, но застыла на половине амплитуды движения.

Полковник смотрел не на меня, а куда-то в сторону. Сначала я не мог сообразить, что он такое увидел.

Через секунду картинка прояснилась: на пешеходной дорожке, по которой раньше гуляли мамочки с колясками, стояла альфа-собака. Я не мог с полной уверенностью утверждать, что это именно та собака, которую видел в пруду, но точно из их «породы».

Монстр наклонил голову, зарычал.

- Убирайся отсюда, шавка! – Алексеев поднял пистолет, нацелил на «пса». Тот лишь громче зарычал в ответ.

- Вали, говорю! – закричал полковник. Выстрелил в «пса». Тот на удивление спокойно встретил пулю, которая снесла ухо. Монстр лишь стоял и смотрел на полковника.

- Да что такое-то? – полковник снова нажал на спусковой крючок, но на этот раз раздался лишь щелчок - обойма опустела.

- Черт вас дери! – Алексеев начал лихорадочно перезаряжать пистолет, а пес снова зарычал. Двинулся на шаг ближе, а потом еще, и еще.

Алексеев успел перезарядить обойму, вскинул пистолет.

- Не советую, - сказал я.

- Что? Что значит, «не советуешь»?! – полковник снова начал терять самообладание.

- Иначе – придется иметь дело со всеми. Оглянись!

Я бы даже засмеялся, если бы смог, но сил уже просто не было.

Глаза полковника округлились – со всех стороны окружали самые разнообразные монстры. Одних мы уже встречали, а других лично я видел впервые только сейчас. Похожие на здоровенных собак, тараканов, варанов, змей, а еще с теми формами тел, которые было просто не с чем сравнить из ныне существующих на земле видов животных.

- Да сколько же вас?! - выдохнул полковник.

- Много! - констатировал я.

Тварей даже не десятки, а сотни. Они стояли плотными рядами. Глаза, налитые злостью, смотрели на Алексеева.

- Что это? – прошептал он.

- «Зона-43», - усмехнулся я, - твое творение, а это - ее дети.

16.

- Что это? – повторил вопрос полковник

- Твои дети, говорю же.

- Они… они не могут быть моими детьми… они…

- Еще как могут… Ты же хотел сделать так, чтобы они спокойно здесь появлялись и дальше. Ты хотел, чтобы они заполонили всю землю.

- Я не хотел. Это не я, это все он. Да, он! – полковник начал тыкать пальцем в пса, который по-прежнему просто стоял и смотрел. Медитативно покачивался на лапах. - Это ведь ты, да? Ты заставил меня это сделать?!

Полковник повернулся ко мне, как бы оправдываясь:

- Это все он, да! Этот пес. Он приходил ко мне в «Хилтоне». После того как…

- После того как ты убил любовницу…

- Я не убил. Нет! Она сама. Она нарвалась, сука. Да, нарвалась. Я не хотел, но она продолжала и продолжала. Не могла успокоиться. И мне пришлось.

- Ты знаешь, что все маньяки так говорят, - сказал я.

Честно говоря, мне уже было наплевать на исповедование этого урода. Да и не заметно, чтобы он в чем-то раскаивался. Скорее, искал подтверждение собственных слов. Оправдание, которого нет и быть не могло.

- Это ведь ты мне сказал это сделать? – полковник шагнул к псу, но тот зарычал. Алексеев замер. Отошел обратно.

- Они тебя не отпустят, - тихо сказал я.

- Что? Почему?

- Потому что ты – зло. Зло этого места.

- Но это же не я…. Точнее – теперь не я. Был, но теперь нет.

- И ты убил мою жену. А еще - многих хороших людей. Просто взял их и вычеркнул из реальности.

- Я не хотел, правда. Это все он! – полковник снова показал на пса. – Он меня заставил. Он мне угрожал. Вилкой.

Последний довод прозвучал особенно нелепо. Я даже засмеялся. Хотя было больно, рана на плече кровоточила. И со смехом из нее выплескивалась новая порция крови. Но мне было плевать – я знал, что загнал урода в угол.

- Скажи им, чтобы они ушли, - попросил Алексеев.

- Что?! Пф-ф! – усмехнулся я. – Я не могу им приказывать. Это не мои ручные твари. Ты их создал, ты им и приказывай.

- Но ведь ты их позвал сейчас сюда, разве нет?! – сказал Алексеев и вдруг опустился на колени. Эта мерзкая тварь сейчас готова была на любое унижение, чтобы выпутаться из передряги.

- Развяжи меня! – сказал я.

- Да. Да, конечно, как скажешь! – Алексеев бросился к веревкам и быстро-быстро их перерезал. Тем самым ножичком, которым до этого терзал мою плоть.

- Отлично! – сказал я, попробовал встать, но не смог - сил не было.

- Все?! Ты меня отпустишь? - тихо спросил полковник.

- Я? Дай подумать… Нет! Дай мне пистолет! - приказал я.