Мужчина за решеткой плюет в Себастьяна.

– Иди к черту, – рычит он.

Я знаю этот голос. Это правда он.

– Нельзя так разговаривать с тем, от кого зависит твоя судьба.

С губ Джалека срывается смешок.

– Неужели я должен верить, что есть хоть малейшая возможность, что вы меня освободите?

Себастьян засовывает руки в карманы и прислоняется спиной к стене напротив камеры.

– Есть, если ты расскажешь нам, с кем работаешь и как мы можем их найти.

– Я работаю один.

Себастьян хмыкает.

– Я не дурак. Я знаю, что ты работаешь с принцем Финнианом. Это он тебя послал? Расскажи мне, что он задумал, и я защищу тебя от наказания.

– Я не предаю своих – в отличие от твоей королевы.

Он произносит слово «королева», как будто это оскорбление, и Себастьян бросается вперед, хватает его рубашку через решетку и поднимает его с пола.

– Ах ты мерзкий ублюдок.

Джалек втягивает воздух, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Его лицо краснеет, потом багровеет, как будто его кто-то душит. Я не хочу смотреть. Я не хочу видеть эту сторону Себастьяна. Я не хочу верить, что он способен на жестокость по отношению к мужчине, который был ко мне добр. Но я заставляю себя следить за каждой секундой.

Себастьян все еще держит его над полом, но Джалек внезапно хрипит и брызжет слюной, как будто давление на его горло отпустило.

– Назови хоть одну причину, по которой я не должен убивать тебя прямо сейчас, – рычит Себастьян.

– Убей меня, и она никогда не отдаст тебе корону.

С чего королеве отказывать Себастьяну в праве первородства из-за убийства предателя?

Себастьян бросает его и отступает назад, раздувая ноздри.

– Что ты об этом знаешь?

Джалек смеется.

– Достаточно, чтобы знать, что тебе ее не одурачить.

Вспышка света врезается в Джалека, сбивая его с ног.

– Сегодня ты спишь тут, – рычит Себастьян. – Если к утру ты передумаешь, возможно, мы сможем заключить сделку. Если нет, то, что случится с тобой, будет примером всем остальным. Все королевство будет знать, что будет, если угрожать моей семье.

Себастьян стремительно поднимается по лестнице и проходит мимо меня, Риаан следует за ним.

Я жду, когда они свернут в коридор на верхней площадке лестницы и исчезнут из виду. И только после этого выхожу из теней и снова обретаю свою физическую форму.

Я подхожу к камере и потираю руки. Здесь так холодно.

– Джалек?

Увидев меня, он выпрямляется.

– Бри. Давно ты здесь?

– Достаточно.

Он бледнеет.

– Ты много слышала?

– Достаточно, чтобы понять, что он, скорее всего, убьет тебя, если ты не предашь Финна, – и у меня есть много причин, по которым я не могу этого допустить. – Я должна вытащить тебя отсюда, – я ощупываю прутья в поисках замка.

– Это волшебная клетка. Вход появляется и исчезает по желанию принца Ронана.

Я вздрагиваю.

– Ты замерзнешь еще до наступления утра. Должен же быть какой-то выход. А как же твоя магия?

С его губ срывается смешок: тихий, сухой и… совершенно лишенный надежды.

– Они первым же делом ввели мне токсин, который блокирует мои способности, – он склоняет голову набок и закрывает глаза. – Как будто вены залили свинцом.

– Это пройдет? Может быть, я смогу отвлечь Себастьяна утром, чтобы ты мог…

– Я ценю твое предложение, но нет. Ты можешь отвлекать принца несколько дней, а они все равно будут накачивать меня этим ядом.

– Я и подумать не могла, что Себастьян может быть таким… если бы я не видела это собственными глазами…

– Война обнажает наши худшие качества, – качает головой Джалек. – Передай Финну, что я сожалею. Передай… – он обхватывает голову руками и бормочет ругательства. – Передай, что он был прав насчет королевы. Она умирает, но чертовски медленно.

Я обхватываю руками решетку, жалея, что не могу сказать ему что-нибудь, чтобы успокоить. Но у меня есть только вопросы.

– Неужели королева действительно не даст Себастьяну корону, если он убьет тебя? Если это правда, то, может быть, он сохранит тебе жизнь, пока жива она.

Он смотрит мне в глаза и грустно улыбается.

– Ты знаешь так много и вместе с тем – так мало.

– Тогда скажи, что я должна знать!

Он снова закрывает глаза и, кажется, сворачивается клубком, когда шепчет:

– Проклятия состоят из тайн и жертв. Мы будем страдать, пока она не заплатит.

* * *

Когда я выхожу из дворца, праздник Литы все еще в самом разгаре. Так что мне без труда удается выкрасть лошадь из конюшни. Я уже столько раз преодолевала путь из дворца до дома Финна, что дорога, кажется, отпечатана у меня в сознании.

Я еду быстро, стараясь держаться в тени и не позволять себе думать о том, что может скрываться в темноте за деревьями.

Подъехав к дому Финна, я привязываю лошадь у крыльца, но не стучу. Вместо этого я срезаю путь через переулок, ухожу в тень и через стену проникаю в заднюю часть дома. Из библиотеки доносятся тихие голоса. Они становятся все громче.

Один принадлежит Финну, а когда я подхожу ближе, то понимаю, что его собеседница – Прета. Я могла бы проскользнуть внутрь и подслушать, о чем они разговаривают – когда думают, что меня нет поблизости, – но сегодня мне это не нужно. После того как я увидела, что Себастьян чуть не задушил Джалека, после того как я видела, как Джалек сворачивается калачиком в камере, видела в его глазах поражение, как у человека, ожидающего казни, что-то внутри меня сломалось.

Я не могу заставить себя обмануть этих людей. Они – мои… Прета сказала, что они пытаются быть моими друзьями. Так ли это? Я не знаю. Не знаю, остались ли у меня друзья. Но я не могу бросить Джалека. Даже если он не выдаст Финна или меня, я не смогу жить дальше, если он умрет. Поэтому я выхожу из тени, открываю двери библиотеки и захожу в комнату.

Финн и Прета замолкают и поворачиваются ко мне.

– Что случилось? – спрашивает Прета.

– Джалек. Его схватили, – я понимаю, что не знаю точно, что сделает Себастьян, если Джалек не даст ему нужной информации. Наверное, он убьет его. Или еще что похуже. – Себастьян сказал, что его пример будет назиданием всем остальным.

– Мы знаем, – тихо говорит Прета, бросая пристальный взгляд на Финна. – Мы как раз обсуждали, как найти его и освободить. Никто не знает, как попасть в подземелья королевы.