– А ты? Себе веришь?!

Прохожий шарахается от Есени. Есеня сворачивает в переулок – спина Меглина мелькает где-то вдали. Есеня, спрятав пистолет в кобуру, чтобы не вспугнуть встречных, идет за ним. Зайдя за угол, Есеня оглядывается – Меглин пропал. Он никуда не мог деться, кроме как зайти в старый заброшенный дом с выбитыми стеклами. Есеня смотрит на окна. Меглин стоит у окна. Видит, как Есеня во дворе, развернувшись, уходит. Кажется, что она успела заглянуть ему в глаза. Она приезжает в гостиницу, это был тяжелый день. Есеня одна в номере. Изучает в своем компьютере записи с камер в доме Стеклова. Что-то увидела. Набирает Женю. Он собирается уходить с работы. Звонит его телефон.

– Да?

– Ты можешь открыть записи с камер? В доме папы?

Женя застывает.

– Да. А что?

– Открой.

Есеня прокручивает запись на мониторе.

– Тайм-код двадцать два сорок один. Меглин внутри. А теперь – видишь? Затерто сорок секунд! Через минуту – еще двадцать. А потом – еще сорок, и так на всех камерах!

Женя старается говорить терпеливо, подавляя раздражение.

– Перепады напряжения были, отрубало систему.

– Именно в этот вечер?! Когда он был там?! Когда убили отца?!

– Есень, ты мне что сказать хочешь?

Есеня понимает – чтобы убедить, надо говорить все.

– Я видела Меглина. Здесь, во Владимире.

– Стой – что?!

– Он говорит, что не убивал. Что не помнит…

– И ты ему поверила?! Есень, ты в своем уме вообще?!

– Я хочу все версии проверить! Вдруг есть хоть процент, что это не он?

Все это время Есеня продолжает просматривать записи с камер.

– Ты просто хочешь в это верить! У меня на руках результаты экспертизы, все на него указывает, это сто процентов он! На шее, на глазах твоего отца следы крови Меглина. Той же крови, которой он на стене малевал. Ты вообще слышишь меня, Есеня?

– Я все понимаю, Жень. Но я хочу найти настоящего убийцу, если это он – сама грохну. Своими руками. Но вдруг не он?! Я хочу быть уверена!

– А сейчас. Ты не уверена? Тебе всего этого мало?

– Но кто-то же стер запись!

– Никто не стирал, были перепады на линии. Меглин бы на глазах твоих убил, а ты бы все равно не поверила!

Женя срывается:

– Меня задолбало быть добрым и понимающим, вот здесь, блин, уже, тебе чем больше навстречу, ты еще больше с ума сходишь! Я тебя поддерживал, во всем, но от этого только хуже, для тебя ни хрена не существует в мире – ни меня, ни Веры. Он уже и отца твоего убил, но ты все ему простить готова! Ну ты признайся хоть себе, Есень, – любишь его? Ну так и скажи!

Не слушая ее, он бросает телефон в стену и выходит из кабинета. Есеня медленно кладет телефон на стол. Она встает, подходит к мини-бару, достает оттуда маленькие бутылки с алкоголем, берет их в охапку и садится на кровать, быстро откручивая крышку бутылки, одну за другой выпивает залпом. Она откидывается на кровать. Глаза наполняются слезами, тонкая полоска слезы стекает из уголка глаза. Есеня поворачивает голову в сторону – видит кресло.

Есеня вытирает слезы, решительно подходит к креслу, двигает его так, чтобы оно стояло так же, как в кабинете Стеклова. Морщится от боли из-за свежей татуировки, но передвигает еще и стол. Раскладывает документы из папки по владимирскому маньяку на столе – старается полностью воссоздать кабинет Стеклова в ночь убийства. Есеня отходит в сторону, оценивающе смотрит. Прикрывает глаза и становится Меглиным. Она подходит к креслу. Есеня смотрит на пустое кресло и плачет, а в кабинете касается шеи Стеклова, чтобы проверить пульс. Потом испачканной рукой закрывает его открытые глаза.

Самарин прерывает Есеню, подняв карандаш.

– Что ты в этот момент почувствовала? Только правду. Можешь, конечно, соврать, но… тогда сложнее будет разобраться. А мы ведь за этим здесь.

– Облегчение.

Самарин понимающе кивает.

– Ты понимаешь, что ты сделала? Ты подогнала реальность под свою гипотезу. Нашла оправдание тому, во что хотела верить.

Есеня выглядит уставшей. Пожимает плечами.

– Может быть…

Женя едет в машине один. Он взбешен, стучит по рулю. Достает и кидает на крышу синюю мигалку. Выжимает педаль газа и вылетает на встречную, с мигалкой на крыше, встречные машины в ужасе «выбрасываются» на обочину, чтобы избежать столкновения. Заходит солнце. На трассе стоит машина Жени. На крыше все еще вращается синяя мигалка. Еще несколько секунд орет сирена, потом смолкает. Выключается и мигалка. Женя смотрит по сторонам устало. Вдали виднеется дачный поселок. В ста метрах – остановка автобуса. На остановке один мужчина, рядом – рюкзак. Женя медленно проезжает вперед. Женя смотрит на дачника из машины.

– Ты кто?

– В каком… смысле? – дачник улыбается.

– В прямом.

– Я… человек.

– Ты зачем бороду отпустил такую? Человек.

– В каком. Смысле. Зачем?

– Зачем. Ты это сделал?

Дачник удивленно смотрит на Женю. На его глазах – Женя выходит из машины. Сначала достает пистолет из кобуры. Дачник смотрит испуганно. Но, подумав, Женя сует пистолет обратно в кобуру, энергично идет к багажнику, открывает его, гремит инструментами и вскоре появляется с монтировкой в руке, подходит к дачнику, на ходу коротко смотрит по сторонам – машин нет – и с ходу бьет дачника монтировкой, кричит:

– Зачем! Ты! Это! Сделал! Зачем! Ты это! Сделал! Зачем!

Слышны отдаленно крики дачника, скоро крики дачника стихают, он падает. Нанеся еще несколько ударов, Женя останавливается. Разбитая рука дачника цепляется за землю. Не в силах кричать, он пытается уползти. Женя часто дышит, его лицо все испачкано кровью. Мужчина из последних сил подтягивает свое тело, в этом нет уже ничего осознанного, животный страх. Женя возвышается над дачником, он вытягивает нечто из своего ремня. А потом резко наклоняется, стальная струна обхватывает горло дачника.

Женя стягивает струну, тело дергается несколько раз и застывает. Женя распрямляется. Смотрит по сторонам. Багровое закатное солнце светит ему в спину. Он вспоминает, как стоит у окна, глядя на такой же закат. Стеклов через приоткрытую дверь смотрит – Меглин по-прежнему спит на диване.

– Как только он появился, нормальной жизни пришел конец.

Стеклов аккуратно прикрывает дверь к Меглину. Наливает себе виски.

– Прекрати. Его как выпустили, так и обратно вернут. Поиграют и забудут. А Есеня, конечно, будет его навещать… Первое время. А дальше – все в твоих руках. Нужно бороться. За ваше счастье.

– Бороться? За счастье?