— Красть нехорошо, — сказал Олег с укором.

— А ежели у кагана? Мы его, может быть, от гадкой смертиспасем. От обжорства мрут, сам знаешь, как и от голода!

— Он знает, — подтвердил Мрак саркастически. — Только смертьот обжорства вряд ли может быть гадкой.

Таргитай ощутил прикосновение теплых женских рук. Сладкоетепло залило с головы до пят. Он плотнее зажмурился, не желая терять сладкийсон. Под утро всегда возникали девки: теплые, ласковые, послушные.

— Тарх, — послышался над ним странно знакомый голос. — Тарх,проснись.

В оранжевом свете лунного луча стояла рослая женщина.Таргитай изумленно протер кулаками глаза. На него с едва заметной улыбкойсмотрела Дана — молодая женщина, которую повстречали на Данапре, реке Даны, напорогах! Речная богиня, бессмертная владычица исполинской реки!

— Здорово, — сказал он ошарашено, — как ты здесь очутилась?Я думал, ты как коза на веревке в своей речке.

Дана ответила негромко:

— Я в своей реке. Поднимайся, я кое-что покажу. Никто изсмертных не видел еще. Да и бессмертные…

Олег и Лиска тихо сопели, крепко обхватив друг друга. Мракспал сидя, наклонившись и обняв согнутые ноги. Секира стояла меж колен, оттянуввверх щеку. Мохнатая бабочка пыталась сесть на взъерошенные волосы, суетливоподпрыгивала.

— Не проснутся до утра, — заверила Дана. — Пойдем.

Таргитай нерешительно поднялся, побрел за речной богиней. Ончувствовал себя обманутым и униженным. С губ сорвалось горькое:

— Чертов пустынник!.. Все-таки надул.

— В чем?

— Должен был забросить в Гиперборею!

Из лунного света выступила массивная скала. Щель зазывночернела, а при их приближении приглашающе раздвинулась. Слабо освещенныеступеньки круто повели вниз, в подземелье.

Дана равнодушно пожала плечами:

— Разве обманул?.. В дальних странах смертные, да ибессмертные тоже, кличут этот край Гипербореей.

Олег и Лиска проснулись от ругани Мрака. Красный от гнева,он бегал взад-вперед — островок оказался с большую полянку, секира блестела,как и оскаленные зубы.

Олег быстро огляделся, сказал торопливо:

— Не ори. Непонятно как, но этот островок мы уже посещали.

— Откуда ты знаешь? — огрызнулся Мрак затравленно. — Они какблохи на одном псе!

Лиска смотрела на волхва с ожиданием. Олег, чувствуя, как вжелудке все завязывается в тугой узел, поднял к небу руки, сжал в кулаки. Вбезоблачном небе лениво блеснуло, слабо прогремел гром. По верхушкам травпробежали синие искры, погасли.

— Ты мало спал, — сказала Лиска. — Отдохнуть не успел.

— Я силен и свеж как никогда, — пробормотал Олег. — Странно…Та скала, Мрак, смотри в ту сторону, незнакома?

Мрак оглянулся, подпрыгнул:

— Черт! Только что не было. А ну снеси ее к такой маме!

— Зачем?

— А чтобы глаза не мозолила. Просто так.

Лиска сказала неуверенно:

— А если Таргитая что-то утащило в нору? Под скалу? А выходзасыпало?

Мрак взревел:

— Рушь ее немедля! Вдрызг!.. Ты ж землю как спелый арбузлопал!

— Таргитая задавит, — сказал Олег неуверенно. — А пробоватьвыдернуть оттуда вряд ли сумею. Разве что по частям?

Мрак побежал к скале, заметался. Секира несколько развзвивалась, с хрустом отлетели мелкие кусочки. Справа прямо из скалы бежалхрустально чистый ручеек, но сколько Мрак ни щупал камень, везде натыкался натвердое.

Полыхнул слепяще-белый свет. Затрещало, грохнуло.Ослепленные Мрак и Лиска сквозь слезы увидели темную трещину в скале. Олегстоял с воздетыми к небу руками. Вид у волхва был нелепый, будто подпрыгнул,пытаясь взлететь, но в птицу превратиться забыл.

— Ты? — спросил Мрак.

— Я, — ответил Олег тревожно.

— Давай еще, — сказал Мрак кровожадно. — Без Тарха нам всеодно пропадать.

Лиска уставилась на грозного оборотня вытаращенными глазами.Таргитай, самый ленивый и никчемный, вечная обуза, еще и нужен? Или у странныхлесных людей такое дикое чувство юмора?

Олег снова взмахнул руками, покраснел, жилы на лбу вздулись.Трещина с видимым трудом поползла в стороны, посыпалась крошка. Камень лопалсяпо живому, сухо щелкал, как раскалившиеся угольки. Мрак попытался втиснутьсямежду камнями, со злостью ударил по краю обухом.

— Еще чуть!

— Не идет! — прохрипел Олег.

Он уже побелел как снег, кулаки стиснул так, что кровьвыступила из-под ногтей. Осколки со звоном разлетелись от ударов секиры. Лискасуетилась вокруг, разрываясь от сочувствия, поддерживая Олега то за локти, топодпирая сзади, чтобы тот не упал от изнеможения.

Трещина попыталась сдвинуться. Олег выбросил впередстиснутые кулаки, по краям заплясала молния, щель раздвинулась еще чуть,дернулась обратно. Олег шатался, с него бежали ручьи пота, но держал.

Негромкий женский голос, слегка насмешливый, но в которомзвучало удивление, раздался из самой скалы:

— Довольно, могучий Олег. Не рушь порог моего дома. А твоедоброе сердце, Мрак, когда-то погубит тебя!

Скала бесшумно, как по маслу, раздвинулась. В оранжевомсвете стояла молодая женщина. Мрак ахнул — красота слепила, — выронил секиру.Отпрыгнул, спасая ноги, сочно выматерился. Женщина улыбнулась, непосредственныйМрак очень быстро переходил от одного состояния в другое, без всяких полутеней,но улыбка была грустная. Мрак отчетливо прочел по ее внимательным глазам, чтоДана — он ее сразу узнал — знает день его смерти и даже прозревает, как именноон встретит свой нелегкий конец.

— Дана, — пробормотал он потрясенно, — как тебя черти сюдазанесли?

— Таргитай спит, — сказала она. — Наелся, как паук, и спит.

Мрак выдохнул с таким облегчением, что едва не снес скалу.Дана пристально всмотрелась в Олега.

— Юный волхв… ты матереешь очень быстро. В прошлый раз ты небыл таким… могучим.

— Меняемся, — ответил Олег уклончиво. — Кроме Таргитая.

Она покачала головой:

— Он меняется больше всех. Но такое заметить непросто…Зайдите, вы голодны.

Поглядывая на богиню искоса, Мрак и Олег ступили мимо.Широкие мраморные ступени неспешно повели вниз. Лиска юркнула последней. Даналегонько коснулась ее пышных волос.