Сейбл задумчиво наклоняет голову, между бровей у нее появляются складочки.

– Думаешь, ты знаешь, что произошло на самом деле?

Киваю.

– Знаю. – Скрестив руки на груди, расставляю ноги на ширину плеч, готовясь таким образом сообщить им свою версию, которую и считаю истиной.

– Это не Эмберли выкрала рюкзак со сферой и телефон и сбежала. Это сделала Серафима.

Такое ощущение, будто я с каждой секундой больше погружаюсь в бездну. Ничего не вижу и чем больше пытаюсь сопротивляться, тем больше ухожу на дно.

«Серафима!» – кричу я, ну или думаю, что так. Даже свой собственный голос не слышу. Единственное, что я чувствую – острый приступ паники, который накатывает и растет, словно снежный ком, захватывая меня целиком.

И что мне делать?

Несмотря на мои заявления Торну о том, что я смогу держать Серафиму на расстоянии, я сломалась быстрее, чем карточный домик. Ворвавшись и с легкостью захватив контроль над моим телом, Падшая засунула меня в такой дальний угол собственной души, что я, возможно, никогда не смогу найти выход.

«Серафима!» – пробую еще раз. Но толку никакого.

А что, если я уже исчезла? Я не чувствую тела. Абсолютно ничего не вижу, не слышу, даже запахи не чувствую. Откуда мне знать, что Серафима уже не отправила мою душу в пустоту, или как оно там называется? Неужели я застряну в каком-то непонятном чистилище на целую вечность?

Если бы я могла дышать, сейчас дыхание стало бы прерывистым, что, в свою очередь, вызвало бы у меня желание ударить себя по лицу за такую бесхребетность.

«Соберись, Эмберли. Ты не в первый раз в затруднительном положении. Нет, ну в настолько затруднительном первый, конечно, но паникой делу не поможешь».

Мне нужно найти что-то, за что можно зацепиться. Якорь в этом бесконечном небытии.

Стил.

Хоть мои органы чувств не работают, эмоции внутри меня просто бурлят. От одной мысли о Стиле невероятная тоска и любовь заключают меня в свои уютные объятия. Цепляюсь за свои воспоминания о нем, как за соломинку.

Передо мной начинает появляться размытое изображение. Я сосредотачиваюсь на том дне, когда впервые встретила Стила, и картинка обретает форму. Он появляется в спектральном мире, стоя между мной и теневыми тварями. Смеется над ними. Провоцирует их на нападение. Он был таким высокомерным и властным, но даже тогда между нами проскочила искра.

Вспоминаю о первых неделях в Академии Серафимов. Меня охватывает горечь от его презрительного отношения, за которым следует замешательство, которое я испытывала от вечных перемен его отношения ко мне.

Наши отношения не всегда состояли из радуги и бабочек, но безразличия между нами точно никогда не было. Сейчас даже тот токсичный период прибавляет мне сил.

Сердце разрывается от воспоминаний о том, как Стил покидает Академию в поисках Сильвер. В те дни я делала все возможное, чтобы выкинуть его из головы, но когда я ослабевала бдительность, беспокойство все равно брало верх.

Я вижу Стила стоящим рядом со своим байком, волосы у него очень длинные, а одежда свободно свисает с тела. Чувствую облегчение и тревогу одновременно. Именно после этого момента наше влечение начало перерастать в нечто большее и прекрасное, но у нас не было времени все прояснить и начать все по новой, меня забрали в Уайтхолд.

Я знаю, какие эмоции нахлынут следующими, но изо всех сил стараюсь быть открытой для новых ощущений. Хотя они буквально вплетены в тонкую вуаль моей души, инстинкты самосохранения верещат мне не возвращаться к ним. Но я иду вперед, позволяя страху и абсолютной беспомощности захлестнуть меня. После церемонии слияния Стил здесь и не совсем. Он смотрит на меня, но я вижу перед собой только Легиона.

Такую душевную боль я чувствую впервые в жизни. Но я с радостью принимаю этот жар, с радостью захожу в огненную печь эмоций, которая сейчас тянет меня к реальности, словно спасательный круг. С каждым слоем воспоминаний, который я снимаю, просыпается какая-то часть меня.

Справляюсь с горечью утраты Стила, чтобы, наконец, ощутить радостное облегчение от его возвращения. Тот прекрасный момент, когда он признался, насколько глубоки его чувства ко мне. Эйфория и ощущение того, что в его объятиях я действительно на своем месте. Это будто найти дом, который даже понятия не имел, что ищешь.

Внутри меня нарастает что-то мощное. Сладость и грубость смешиваются в гремучий калейдоскоп эмоций, подпитывающий меня. Сейчас я его отчетливо вижу, он сияет, словно маяк в темноте. Тянусь к Стилу и замечаю вспышку своей силы. Чем больше я обнажаю свою душу, погружаюсь и проживаю каждую эмоцию, тем больше она становится.

Что-то упорно толкает меня вперед. Все, что я должна сделать – протянуть руку и схватить эту энергию. В конце концов, это мои силы. И я сама их создаю и управляю ими.

Все еще представляя Стила перед собой, я напрягаюсь изо всех сил. Его образ затмевает свет, но ничего страшного, я все еще чувствую, что он там, впереди.

Стил принадлежит мне, сегодня и навсегда, и ничто не сможет изменить этот факт. Сила моей любви только еще ярче и больше распаляет мою силу. Этот парень буквально выжжен в моей душе.

Он – мой единственный, и кроме него мне никто не нужен.

Я позволяю своей любви к Стилу и силе поглотить меня с головой. Она проникает в каждую клеточку моего естества, создавая связь во времени и пространстве, которая связывает нас двоих нерушимыми узами. Эта связь только усиливается и крепнет. Я чувствую его. Чувствую, что Стил где-то рядом.

Мощным рывком я притягиваю его к себе.

– Серафима? – Стерлинг отталкивается от стены. – Но вы же сказали, что она мертва.

– Да, мы так думали.

Сейбл проводит языком по верхним зубам.

– Я понимаю, к чему ты клонишь. – Она изучает землю под ногами, складывая пазл в голове в единую картинку. Подняв руку, она проводит пальцами по нижней губе и только потом поднимает взгляд. – Я не хочу верить в то, что так и есть, однако какое-то зерно истины в этом есть. Если обряд слияния прошел успешно, Серафима была среди нас все это время.

– Стоп, стоп, стоп. – Брат машет руками в воздухе. – Вы имеете в виду, что она захватила тело Эмберли и управляла им еще с возвращения в Уайтхолде? Быть этого не может. Она бы стала Отрекшейся, а мы все видели, что она нормально переносит солнечный свет. – Он усмехается, а затем окидывает меня тяжелым взглядом. – И тебе не кажется, что ты бы понял, целуешься ты с Эмберли или с этой?

От одной мысли о поцелуях с Серафимой хочется вздрогнуть.

– Да, я бы понял. Не думаю, что все это время она управляла ей, только в определенные моменты. В Эмберли больше преобладает ангельская сущность, чем у большинства из нас, а Серафима – Падший серафим. Может быть, их случай отличается от привычной нам одержимости? Единственное, что мы знаем наверняка – нам далеко не все известно об Отрекшихся и особенности трансформации. Сильвер – яркий тому пример. Когда со мной слился Легион, я полностью не управлял собой, но моменты просветления сознания все же были. Может, Серафима поджидала своего часа, нужного момента. Мы понятия не имеем о ее планах.