Джулиане не хотелось говорить о Хоуке с подругами, но она знала, что Джорджетта настоит на своем.

В комнате отдыха они сели втроем на обитую бархатом банкетку. Джулиана посмотрела на каминные часы. Через полчаса — ужин.

— Джорджетта, будь осторожнее, когда говоришь о книжке, — предупредила подругу Эми.

— Мне просто хотелось немного позабавиться.

— Мы все согласились притворяться, будто ничего об этой книжке не знаем, — заметила Джулиана. — Учтите, на кону стоит наша репутация.

Мимо прошли две хихикающие девицы, совсем недавно появившиеся в свете. Глядя на них, Джулиана поняла, что сильно изменилась за последние четыре сезона. Но в чем-то она осталась прежней. Неужели у каждого человека есть свой характер?

Она поняла, что всегда считала обаяние Хоука естественной частью его натуры. Он мог покорить кого угодно своей шуткой или улыбкой. Но она не могла вспомнить, чтобы он кого-либо поддразнивал, кроме нее.

— Боже правый, какое мечтательное у тебя выражение лица! — заметила Джорджетта.

— Ой, простите! Я задумалась, — заморгала Джулиана.

— Ты сегодня сама не своя, — сказала Эми.

— Между тобой и Хоуком что-то произошло, — кивнула Джорджетта. — Он не сводил с тебя глаз. Казалось, вы молча общаетесь.

— Я знаю его так давно, — пожала плечами Джулиана, — что его привычки не являются для меня тайной.

— Мы тебя слишком хорошо знаем, чтобы довольствоваться подобным объяснением, — мягко произнесла Эми. — Ты неделями только и говорила о том, что недовольна его поведением, и вдруг сегодня между вами полное согласие. Это кажется невероятным.

— Мы просто устали все время ссориться.

Джорджетта и Эми обменялись понимающими взглядами.

Джулиана промолчала. Недавно она призналась, что он поцеловал ее, но о сегодняшнем происшествии она ничего не скажет подругам. Все, что касается Хоука, ее личное дело. Даже если бы она поддалась искушению рассказать об этом, все равно не могла бы объяснить его поведение и свои чувства. Кроме того, что-то в ней противилось слишком подробно исследовать, что произошло между ними. Ей хотелось вернуть те яркие ощущения, которые охватили ее днем в парке и вечером на балу.

— Ты можешь все рассказать нам, — сказала Эми. — Для этого и существуют подруги.

Джулиана посмотрела на свои руки, обхватившие колени, и решила рассказать им ровно столько, сколько нужно, чтобы удовлетворить их любопытство.

— Мы недавно снова поспорили. И он спросил, не можем ли мы вести себя как друзья, а не враги. Я согласилась.

— Джулиана, но ты не собираешься снова полюбить его? — обеспокоенно спросила Джорджетта.

— Мы всегда были друзьями. Не стань он моим опекуном, между нами не было бы конфликтов. — Она пыталась подавить свои чувства, но знала, что всегда любила и до сих пор любит его.

— Но ты не ответила на мой вопрос, — покачала головой Джорджетта.

— Вы допрашиваете меня? — раздраженно спросила Джулиана.

— Но ведь он причинил тебе ни с чем не сравнимую боль! — Эми с тревогой посмотрела на нее. — Мы не вынесем, если увидим, что ты снова страдаешь.

— Мама говорила, что он не из тех, кто когда-либо женится, — сказала Джорджетта. — И брат с ней согласился.

Джулиана закусила губу. Она никогда не говорила с Джорджеттой о ее отвратительном брате. Сейчас она не была уверена, что, сохраняя молчание, поступала правильно. Но стоит ли признаваться в том, что Рамзи грубо домогается ее? И уж конечно, она не может сказать, что между Хоуком и братом подруги когда-то пробежала черная кошка — ведь Джорджетта наверняка вступится за брата.

— Ты не относишься к людям, которые держат в себе мысли и чувства, — заявила Эми. — Это я взвешиваю каждое слово, а сегодня вечером ты почти ничего не сказала. Неужели Хоук как-то проявил свою привязанность к тебе?

«И да и нет».

— Он мой друг и всегда им был.

— Если ты надеялась успокоить нас, то у тебя это не получилось, — бросила Джорджетта. — Разве настоящий друг введет в заблуждение относительно своих чувств, а потом назовет сестрой?

Джулиана покраснела.

— Я должна идти. — Она поднялась.

— Прости меня. — Джорджетта тоже поднялась. — Я всего лишь озабочена…

— Я знаю, что ты желаешь мне только добра. — Джулиана подняла руку. — Но я не хочу выставлять напоказ свои чувства, как швы на старом платье, из которого я выросла.

— Нам не хочется, чтобы ты снова испытала боль, — сказала Эми.

— Но вы ведь не в силах что-либо сделать, — ответила Джулиана. — Это можем только мы с Хоуком.

Когда она повернулась и направилась к выходу, девушки вздохнули. Ее чувства были написаны у нее на лице, и тем не менее подруги продолжали пытать ее. Казалось, они считали ее счастливой.

Джулиана почувствовала раздражение. Подруги выражали ее собственные страхи, а ей не хотелось думать об этих страхах. Хотелось их забыть.

Спустившись, она заметила Рамзи — он не сводил с нее глаз. Джулиана отвела взгляд, приподняла юбки и прошла мимо.

— Леди Джулиана, подождите!

— Вам нечего сказать мне.

— Даже принести извинения?

— Это просто уловка. — Она ему не верила.

— Что? — Он нахмурил брови.

Она повернулась к нему спиной и уже готова была идти прочь, как его слова заставили ее замереть.

— Сегодня в парке я видел вас с ним.

Джулиана в ужасе обернулась.

— Вы шпионили за мной?

Он отшатнулся.

— Как вы могли так подумать?!

— Вы дали мне достаточно поводов не доверять вам и относиться к вам без малейшей симпатии.

— Я обычно хожу в парк рано, когда там еще никого нет. Одиночество помогает мне спокойно поразмышлять. — Его губы изогнулись в горькой гримасе. — Спросите сестру, если не верите мне.

— Ваши привычки меня не интересуют, и не лезьте в мою жизнь, — сказала Джулиана. — Вы продолжаете меня преследовать, несмотря на мое требование и желание моего опекуна. Но у вас больше не будет такой возможности. Это наш последний разговор.

— Я видел, как он целовал вас. — Он прижал руку к груди. — Я не могу описать, что я тогда чувствовал.

Она заметила тоску в его голубых глазах и отвернулась.

— Будь вы джентльменом, даже не обмолвились бы об этом.

— Раскройте глаза, леди Джулиана. Он убедил вас, что я воплощение дьявола, но его мнение основано на событиях, произошедших больше десяти лет назад.

Леди Босвуд говорила нечто подобное о прошлом своего сына.