– Идите! – Стейнольфур указал на просвет среди кустов. – Там тропа! Рафн с Шальги пошли ее разведывать.

У ног Ветра со свистом вонзилась в землю стрела. Стремительно повернувшись, он сшиб копьем вторую, затем отступил под прикрытие деревьев. Бирна, Гейрмунн и Стейнольфур последовали за ним. Все четверо мчались по тропке. Кустарник сменился леском, который оборвался на краю болота. Дальше тропа несколько раз уходила под болотную жижу, вынуждая беглецов топать по воде и грязи.

Позади слышались неистовые звуки погони. Но Гейрмунн знал: узость тропы и болото замедлят Крока и его сообщников. Нечто подобное Гейрмунн видел вокруг Анкарига: кочки, зыбкая трясина и островки высокой травы.

– Где Рафн? – спросил Гейрмунн, и сразу же впереди, появившись словно из ниоткуда, вырос Рафн с тонким миклагардским мечом.

– Все здесь? – крикнул Рафн.

– Все, – ответил Ветр, увидев подошедших Гейрмунна, Бирну и Стейнольфура.

– На что годна твоя игрушка? Только кожу царапать, – усмехнулся Стейнольфур, взглянув на меч Рафна.

– Увидишь – удивишься, – ответил Рафн. – Кстати, ваш остроглазый парень нашел вторую тропку.

Рафн снова исчез за стеной травы и кустов ежевики. Остальные последовали за ним, продираясь сквозь колючие кустарники, пока не очутились на совсем узкой, едва заметной тропке, протоптанной лапами и копытами животных. Петляя, тропка уходила вглубь болота и через сотню саженей будто исчезала. У ее начала поджидал Шальги.

– Я не успел разведать, куда она ведет, – сказал он.

– Хватит пока и этого, – ответил Гейрмунн.

Он повел отряд по звериной тропе. Если воины Крока их догонят, деревья послужат неплохим прикрытием от стрел.

Тропа привела в ту часть болота, где заросли ивняка и ольшаника смыкались друг с другом. Здесь было тихо и душно, стоял запах гниющих листьев и травы. По пути люди вспугнули стаю длинноногих и длинноклювых птиц, взмывших в небо. Потревоженные лягушки торопливо нырнули в воду. Несколько раз Гейрмунн останавливался и вслушивался, не нагоняют ли воины Крока. Но звуки вражеского отряда делались все слабее, пока Гейрмунн не убедился, что удалось ускользнуть от погони. Надолго ли – время покажет. Когда тропа вывела их на сухой островок, Гейрмунн объявил привал. Он сел на мягкий, изъеденный червями ствол упавшего дерева и стал думать.

– Крок потерял четверых воинов. Если Элвин сказал правду, осталось не больше пятнадцати.

– Ты перехитрил Крока, – сказал Ветр. Он сел на землю, скрестив ноги, и принялся чистить свое копье Даудавиндур. – Но если Крок печется о собственной чести, ему никак нельзя сейчас возвращаться к Хальфдану.

– Это точно, – согласился Гейрмунн. – В Лундене он хвалился, что за мое убийство получит титул ярла.

– Щедрая награда, – усмехнулся Рафн. Он вынул из мешка кусок вяленого мяса и стал жевать. – Можешь быть уверен: Крок продолжит охоту за нами с еще большей прытью и ненавистью.

– И численность его отряда вдвое превосходит нашу, – добавил Стейнольфур. – Сегодня нам повезло. Но везение не может длиться вечно.

– Если мне судьбой уготовано умереть, я умру, – сказал Гейрмунн. – Но не от его руки.

– Пусть уж лучше Крок погибнет от твоей руки, – сказала Бирна. – Или от моей. Нужно перебить всю его свору.

Гейрмунн сознавал правоту Бирны. Крок будет его преследовать, пока кто-то из них не падет. Сознавал он и другое: у него не столько воинов, чтобы давать открытый бой. Значит, побеждать врага нужно хитростью и смекалкой.

– Знай мы как следует это болото, могли бы устроить здесь лагерь, – сказал Гейрмунн. – От Крока скроемся, но и сами застрянем. Нужно искать новое место, где мы будем хозяевами положения, а пока его ищем, постараемся не попасться врагам на глаза.

– Надеюсь, там не будет кровососов, – сказал Шальги, прихлопывая на щеке комара.

Тяжелый, нездоровый воздух болота вынудил Гейрмунна двигаться дальше. Только к полудню они сумели выбраться на сухую землю, поросшую вереском. Идти по римским и саксонским дорогам было опасно, а потому отряд Гейрмунна пробирался по глухим, диким местам. Два дня они плутали по лесам с густым подлеском из ежевики, порою прорубаясь сквозь колючие заросли. На пути еще не раз появлялись болота, а в нескольких местах пришлось переправляться через холодные речки.

Поначалу они шли по местам, богатым ручьями и родниками. Тяжелее обстояло с пропитанием. Бирна нашла несколько кустов с кислыми дикими ягодами. Набрали грибов, на которые указал Рафн. В одной речке наловили мелких рыбешек садком, сплетенным Ветром из ивовых прутьев. Но силки, которые Гейрмунн ставил на зайцев и белок, оставались пустыми. Потом стало трудно и с водой. Ручьи на пустошах попадались редко, да и о том, чтобы поймать зверюшек и птиц, не было и речи.

Костры на привалах разводили, лишь когда удавалось собрать хворост и найти укромное место, чтобы огонь не был виден издали. Скудное пламя не согревало. Воины жались друг к другу, стараясь хотя бы так согреться.

На третий день голод отзывался не только болью в желудке у Гейрмунна. Он мешал идти и думать. Гейрмунн не мог прогнать навалившуюся слабость ни дневным отдыхом, ни сном, тем более что среди ночи он просыпался – ему казалось, что к отряду подкрадываются веттиры здешних мест. В ночной темноте виделся вихляющий драугр, в которого превратился Аслеф и который жаждал отомстить товарищам за то, что они ушли, бросив его умирать. Только долг Гейрмунна перед Адскими Шкурами заставлял его продолжать путь. Наверное, и долг воинов перед ним удерживал их от сетований на тяготы.

На четвертый день снова появились леса. Запахло дымом. Растянувшись цепью, воины Гейрмунна пошли на этот запах, рассчитывая найти селение или лагерь. Гейрмунн старался ступать как можно легче, а сам напряженно всматривался в просветы между деревьями. Наконец за ними показалась широкая поляна, посреди которой стоял каменный саксонский храм. Нечто подобное он видел в Мидсхемстеде. Точнее, так выглядел бы тамошний храм, если бы не пострадал от набега датчан.

Здание поднималось на пятнадцать саженей в высоту, а в длину простиралось на все тридцать. Его венчала остроконечная крыша с круглой башней на одном конце. Оттуда вдоль южного бока тянулась ограда, окружая несколько других крупных строений. Хлева и мастерские стояли с внешней стороны ограды. Вокруг тянулись поля и сады, где работали мужчины, облаченные в рясы. Иоанн называл таких священников монахами. Оружия при них не было – только лопаты и мотыги. Некоторое время Гейрмунн и Адские Шкуры наблюдали.

– Заманить бы Крока сюда. Местечко подходящее, – сказал Рафн.

– Если нам удастся захватить это место, – возразил Стейнольфур.

– Конечно удастся, – засмеялась Бирна. – Монахи слабы.

– Многие монахи действительно слабы, – сказал Гейрмунн. – Но я знаю одного, который сражался и убивал датчан в Эшдауне.

– В Мерсии нынче мир, – сказал Шальги.