Соня с радостью стянула с себя плащ, отметив, что для большего счастья ей не хватает наушников с любимой музыкой и легких кедов вместо прорезиненных берцов, которые ей подарил Макс.

Город словно ожил, делая неуверенные вдохи. В каждом лотке, павильоне, даже передвижных продуктовых телегах, продавались поблескивающие серебром, ветви праздничного дерева Шиу – символа дня Вечного Обновления. Они были повсюду, их пышные бутоны, похожие на снежные хлопья, разбавляли ту серость и мрачность, которая так надолго поглотила Тиберлоу. Закутавшиеся в плащи люди, с надвинутыми на глаза капюшонами все чаще стали выныривать из омута своих житейских забот и задерживать взгляд на праздничном атрибуте. И тогда, словно по волшебству, их унылые лица снова озарял позабытый огонёк веры в чудеса.

Соне это напомнило суетливое и самое приятное время перед Новым годом и Рождеством. Сказочные дни, наполненные волшебством, которое можно потрогать руками. Это же чувство охватило ее и сейчас. Улыбнувшись совершенно незнакомым людям, она подошла к лечебнице семейства Горринг.

Нарц, без плаща вальяжно развалился на лавочке, прищурив один глаз. Завидев подругу, он приветственно помахал ей рукой.

– Я начинаю думать, что тебе здесь нравится, – сказала Соня, подходя к нему поближе.

Нарц улыбнулся. Его исхудавшее лицо, казалась почти прозрачным.

– Меня завтра обещают выписать.

– Наконец-то, а то я уже решила, что ты здесь останешься навсегда.

– Как же я буду отмечать день Вечного Обновления без тебя?

От такого вопроса, звучавшего больше как утверждение, у Сони что- то перевернулось в районе желудка.

– Кстати, – Нарц заерзал на лавочке, – не хочешь его отметить вместе?

Соня обескуражено уставилась на своего друга.

– Вдвоём?

– Не совсем. Ну.. то есть со мной и моей семьей, – немного замявшись ответил Нарц, – у нас заказан стол в Мраморном зале. Я, правда, ещё не говорит про тебя родителям, но думаю, они будут не против…

Сделанное ей предложение, лишило Соню способности к устной речи. Странные ощущения: с одной стороны было приятно, что Нарц пригласил ее отметить вместе такой значимый праздник, да ещё и со своей семьей, а с другой стороны его семья…

– Дело в том, что я иду туда с друзьями…

– Ах, ну да. С друзьями, – Нарц криво ухмыльнулся, – я вдруг вообразил себе, что мы тоже друзья, представляешь? – он кинул на Соню укоризненный взгляд, от которого ей стало неловко.

– Я хотела сказать, что меня уже пригласили. И конечно же, ты мой друг, как и Макс и Леона и Финт, и Ливс.

– Ливс? – брови Нарца удивленно поползли вверх, – тот вардан с лягушками такой же твой друг, как и я?

Соня быстро замотала головой.

– Нет, конечно же, нет. – Она понимала, что несёт полную несуразицу, но при этом никак не могла остановиться, – ты для меня значишь гораздо больше чем все остальные.

Лицо Нарца, словно озарилось внутренним сиянием.

– Это правда?

Чувствуя, что ее лицо начинает наливаться краской, Соня в спешке отвернулась от Нарца, так и не ответив ему. Более того, она покрепче сомкнула с губы, чтобы ещё чего – нибудь не взболтнуть. Ее замешательство частично передалось и Нарцу, он вдруг потупил взгляд, став внимательно изучать едва подсохшую тротуарную плитку.

– Не хочешь прогуляться? – нарушил он неловкое молчание.

– Мы вроде этим и занимаемся.

– Не вокруг лечебницы. Я знаю место, куда более привлекательное.

Соня почувствовала взгляд Нарца на себе, и не удержавшись повернула голову. С последнего раза, когда она его видела, он ещё сильнее похудел, побледнел, отчего стал казаться выше и старше, чем есть на самом деле. Его глаза, обычно темно – зеленого цвета посветлели, и стали бледно- малахитовыми с изумрудной окантовкой по краю радужки.

Они вышли через внутренние ворота лечебницы, за которыми разветвлялись узкие переплетающиеся между собой, словно паутина дорожки. По пути людей не уменьшалось, наоборот, их становилось заметно больше, особенно мило воркующих молодых парочек.

Нарц с Соней вышли на длинную, уходящую за горизонт аллею, выложенную светлой плиткой с волнообразным орнаментом. Пахло сыростью и в тоже время свежим дурманящим ароматом, который хотелось вдыхать полной грудью. По одну сторону от аллеи тянулись ряды лавочек, а с другой, протирались водоемы, из которых то и дело, выпрыгивали розовые креветки, размером с воробья. Отчаянно взмахивая, прозрачными крылышками, они изо всех сил старались долететь до парящих над лавочками кустарников, с сиреневыми благоухающими цветами.

– Как здесь красиво! – ахнула Соня.

– Это Пруды признаний, – вкрадчивым голосом проговорил Нарц и снова задержал на ней взгляд.

Каких конкретно признаний Соня не стала уточнять, оно и так было понятно по влюблённым парочкам, заполонившим все лавочки. Нежный, расслабляющий аромат цветов, словно любовный эфир окутывал местность и всех, кто здесь находился. Только на розовых креветок, очень любивших лакомиться сиреневыми бутонами, расслабляющие чары не действовали. Ради своего лакомства, они были готовы на все: даже прыгать по головам возмущённых прохожих, чтобы добраться до цветов. Что собственно они и сделали, приземлившись целым скопом Нарцу на голову. Романтическая атмосфера, возникшая вокруг пары тут же разбилась в дребезги. Раздосадованный Нарц, со злостью смахнул с себя наглых креветок, грозя сварить из них суп.

– Они такие забавные, – улыбнулась Соня, усадив одну из креветок себе на ладонь.

– Не советую этого делать, – предупредил Нарц, глядя как она, подносит указательный палец к перепончатому существу, что бы погладить, – они кусаются, – добавил он, но было уже поздно.

Подобно маленькому аллигатору, креветка вцепилась в Сонин палец, стараясь как можно сильнее его заглотнуть. Палец тут же пронзила нестерпимая боль, будто его перемалывали изнутри. Маленькая, но очень крепкая челюсть креветки продолжала тисками сжимать свою добычу. Взревев не своим голосом, Соня инстинктивно затрясла рукой, пытаясь сбросить «забавное существо», но от этого стало только хуже.

– У твоей подруги припадок? Или это естественное ее состояние? – раздался насмешливый голос за спиной.

Раздирающа боль в пальце не шла не в какое сравнение с давящим чувством неприязни, от вида человека, стоявшего рядом.

– Ей нужно просто свернуть голову, – беззаботно проговорил Лавр, усмехнувшись.

Соня снова стала заливаться краской, на этот раз от злости и обиды. Теперь они с креветкой, вцепившейся в ее палец, стали одного цвета. Ну почему среди сотни прогуливающихся по аллее людей, им встретился именно Лавр? Все – таки закон подлости существует.

Сильнее дергая рукой, Соня продолжала предпринимать безуспешные попытки скинуть с пальца злосчастную креветку.

– Помоги ей, Лавр, – попросил Нарц, глядя на Соню беспомощным взглядом.

– Ну ладно, – протянул он, покосившись на распухший палец, ставший сине – бардового цвета, – дай руку.

Соня нехотя протянула ладонь. Лавр с невозмутимым видом (словно это делал каждый день) сдавил