От той поездки Крису запомнился тесный чартерный рейс из Шорхэмского аэропорта, посадка в каком-то испанском городе на «А», три четверти часа поездки по палящему зною, после чего машина встала, Билли в наручниках впихнули к нему на сиденье, а потом они семь часов ждали обратного рейса, и все это время Билли втолковывал ему, что в Испании нипочем не достать мармита[14].

Потом, несколькими годами позже, его посылали на обязательные курсы на острове Уайт. Вот пока и все его путешествия по земному шару.

А Кипр — это уже больше похоже на правду. Жарковато, конечно, но похоже на правду. В аэропорту его встретил и отвез в город Яннис Киприано, сыщик-киприот, сидящий сейчас рядом. В тюрьме приятная прохлада и, как выяснил Крис, невозможно вспотеть, сидя на бетонном стуле. С той минуты, как за ним закрылась дверь камеры, он счастлив.

Демиру Гюндузу, на взгляд Криса, за семьдесят, но разговаривать с ним — что с Билли Джиллом[15].

— Когда вы в последний раз видели Джонни? — спрашивает Крис.

Демир, в упор глядя на него, пожимает плечами.

— На прошлой неделе? В прошлом году? Он приезжал к вам? Ну же, Демир?

Демир разглядывает свои ногти. Для заключенного, как отметил Крис, безупречные.

— Вот что, мистер Гюндуз. По нашим сведениям, ваш сын прибыл на Кипр семнадцатого мая двухтысячного. Посадка в Ларнакском аэропорту около двух дня. И с этого момента ничего. Ни следа. Почему бы это, как вы думаете?

Демир минуту раздумывает.

— Зачем вам Джонни? Столько лет спустя?

— Я хотел бы поговорить с ним о случившемся в Англии правонарушении. Чтобы его исключить.

— Немаленькое правонарушение, если вы прилетели сюда? Нет?

— Немаленькое, мистер Гюндуз, да.

Демир Гюндуз медленно кивает.

— И вы не можете его найти?

— Мне известно, где он был в два часа семнадцатого мая двухтысячного, а после того — сплошной туман, — признаёт Крис. — Куда он мог деться? С кем мог встречаться?

— Ну, — говорит Демир, во весь рост выпрямляясь на стуле, — он мог бы встретиться со мной.

— Встретился?

Демир подается вперед и награждает Криса улыбкой. Потом снова пожимает плечами.

— По-моему, время вышло. Удачи вам. Хорошо провести время на Кипре.

Теперь подается вперед Яннис Киприано, он пристально рассматривает Демира Гюндуза.

— Демир с братом Альпером здесь на Кипре воровали мотоциклы, Крис, и вывозили их в Турцию. Очень просто, если у тебя в каждом порту есть человек. Держали маленькую мастерскую, перебивали серийные номера, меняли регистрацию. Так, Демир?

— Давно это было, — говорит Демир.

— Попадались время от времени и машины. Но их можно было отправлять тем же способом, и те же люди закрывали глаза, так что у Демира с Альпером все было в порядке. Годы идут, мотоциклы, машины, опять мотоциклы и машины. А машины требовали мастерской побольше, и больших грузовиков, и больших контейнеров.

— И приносили Демиру больше денег? — предполагает Крис, глядя на Демира.

— Денег больше, конечно. И все спокойно, все довольны. Демир с Альпером в полном порядке, спасибо большое. А потом 1974 год, турецкое вторжение. Знаете эту историю?

— Да, — говорит Крис. Он не знает, но очень хочется поесть перед рейсом, а история, он спорить готов, долгая. Если это окажется важно, посмотрит в «Википедии».

— Так вот, турецкое вторжение, турки захватывают Северный Кипр. Всякое такое. Киприоты-греки с севера перебираются на юг, киприоты-турки — с юга на север. То есть те немногие, которые не уехали в 1963 году. Турки, это как Демир с Альпером.

— И Демир перебрался на север?

Киприано смеется.

— Перебрался ты на север, а, Демир? На три квартала севернее. Никосию разделили надвое. Турки в северной части города, греки — в южной. Так что они просто переехали к северу от Зеленой линии и оказались в совсем другом мире.

«Прогуглить “Зеленую линию”», — запоминает Крис.

— И ты, Демир, открыл в новом мире новые возможности, а? Начал новое дело?

— Наркотики? — угадывает Крис. — Нехорошо, Демир.

Тот пожимает плечами.

— Наркотики, — подтверждает Яннис Киприано. — За них платили кому надо. Наркотики из Турции шли на Северный Кипр. А с Северного Кипра — куда и кому угодно. Дело росло очень-очень быстро, и все шито-крыто. Пограничное государство, понимаете? Через десять лет братья всем заправляли. Короли острова. Недосягаемые, Крис, со всем своим семейством. Благотворительствовали, открывали школы, все как положено. Гюндуз. Просто назовите это имя на севере, сами увидите.

Крис кивает, он понял.

— Джонни приземлился здесь в двухтысячном и пропал, только его и видели. Имелся ордер, наши сотрудники сюда летали, полиция Кипра искала, но ничего не нашла.

Яннис кивает.

— Очень просто, Крис, правда. Если Джонни надо быстро исчезнуть из Англии, он просто звонит папочке. Приземляется в аэропорту, Демир посылает за ним людей, паспорт сожгут, и вот тебе сразу новый. Новый человек, новое имя, возвращайся на Северный Кипр, вступай в дело. На другой же день и вступил, ручаюсь. Так оно было, Демир?

— Ничего такого не было, — говорит Демир.

— Но ведь искали? — спрашивает Крис. — Ваши люди. Наши люди.

— Какое там! Без шансов, — отвечает Яннис. — Не хочу говорить о плохом, Крис, вы сами знаете, как оно. Да и не искали. Там, где следовало, не искали. Проверьте, если ваши ребята писали отчет. Они ногой не ступали на Северный Кипр. В двухтысячном… вы не поверите, какую силу взял Демир. Всему и всем был хозяином, да, братец?

Яннис смотрит на Демира. Тот кивает.

— И сейчас хозяин, хоть и в тюрьме. Так что, каким бы хорошим профи ты ни был, нечего и пытаться. Джонни мог оказаться здесь, или в Турции, или в США, или вернуться в Англию. Сами видите, Демир знает, где он, только вам помогать не собирается.

Демир разводит руками.

— Он мог вылететь обратно в Соединенное Королевство? — спрашивает Крис. — Под любым именем, убить Тони Каррана и вернуться незаметно для нас.

Яннис кивает.

— Определенно. Хотя, чтобы слетать туда, ему понадобилась бы помощь с той стороны. Нет там у вас киприотов, которые могли ему помочь? Человека, который боялся Демира здесь и там ничего не может против него?